Нина Васина - Правило крысолова

— Нет…

— Потому что, путешествуя пальцами по нарисованным кровеносным сосудам, отслеживая пульсацию и путь крови к сердцу и от сердца, я тогда по ошибке, только из самоуверенности в собственном могуществе, начал тебя убеждать, что в жизни нет загадки — это работа крайне беззащитного, но фантастически совершенного организма. И все. Ты решила, что я тебя обманываю. До того момента ты больше верила мне, а не бабушке. Изольда подкараулила этот момент. Можно сказать, она даже сладострастно его предвкушала. Она взяла тебя за руку, отвела в подвал и навсегда приворожила к себе, в двух словах объяснив, что ты сама и твое тело — это целая вселенная, повязанная жизнью и смертью с другими людьми, деревьями, животными и с самой Землей. Она купила тебя мечтой о бессмертии. И вот я спрашиваю себя… — Питер вдруг резко встал и повернулся ко мне. — Должен ли я отдать мальчика, как отдал без борьбы тебя?! Или я должен увести его, как Крысолов, от похоти и алчности вашего мира?!

— Дедушка!.. — Я тоже вскочила, не в силах вынести гримасы отчаяния и злости на его залитом слезами лице.

— Сиди! С тобой ничего не вернуть. Просто запомни этот разговор. Запомни котенка. Козлят, которых она резала и так вкусно готовила к семейным субботним ужинам. И когда тебе захочется поиграть в разнообразие других жизней или ты легко и самоуверенно решишь расстаться с любимым человеком, надеясь на призрак его любви в призраке твоего нового существования… вспомни дедушку Питера. Я, Питер Грэме, говорю тебе, что все смертно. У тебя не будет других жизней, люби себя, теперешнюю, до самозабвения эгоизма, потому что ты, Инга, урожденная Грэме, единственная, и никогда больше не будет такой. — Он покачнулся, нащупал спинку кресла и тяжело сел. — Мои уроки были жестоки, прости… Я хотел доказать тебе, что смерть существует. Я действовал неумело. Отчаявшись достигнуть понимания с собственными детьми, я в надежде обрести его посадил к себе на колени беленькую девочку-внучку… Впрочем, о чем я говорю? Да! Как только ты ощутишь собственную смертность, ты поймешь, что все смертны. Нет, я запутался… Устал… О чем вы тут шептались? Призрак огромных денег, да? О, это возбуждающее ощущение близкого богатства, свободы и всемогущества. Я за тебя спокоен. Тебя никакие деньги не испортят, а вот моя вторая внучка…

— Лора еще очень маленькая, не веди себя с ней как со взрослой.

— Заблуждение! — Питер ткнул в меня указательным пальцем. — Маленькой она станет годам к шестидесяти… если доживет! Когда устанет воевать, убивать, повелевать. Оглянется в припадке старческой беспомощности, начнет собирать цветочки на лугах, сочинять стишки, играть с кошечками-собачками. А сейчас она — в пике своего взросления. Она всемогуща! И потому опасна… Надеюсь… — Он уже шепчет, уронив голову на грудь и закрыв глаза. — Я надеюсь… ей не найти денег… Руд и был не дурак…

— Питер. — Я трясу дедушку за плечо. — Откуда ты знаешь о деньгах?

— Деньги убили моего сына, — говорит он отчетливо и бесстрастно, не открывая глаз. — Деньги и блудливая сучка Ханна со своим мужем.

— Да Латов-то здесь при чем? Питер усмехается и грозит пальцем, как будто я затронула запретную тему.

Рано утром к дому бабушки подкатили две “Волги”. Молодой нервный федерал, тыча мне, бабушке, Питеру и Лоре в лицо бумажкой, сказал, что он имеет разрешение допросить детей. Этим самым разрешением он и размахивал. Допрос проводился в столовой и касался последних двух лет жизни Лоры и Антона Латовых в “частном секторе животноводческо-растениеводческого комплекса, принадлежащего женскому монастырю”. Напарник нервного федерала, как только выпил предложенную чашку кофе и съел все семь бутербродов с тарелки (Лора заявила, что из всех завтраков у нее получаются только бутерброды, и, стеная, готовила их больше часа), включил магнитофон, и допрос начался.

Дедушка Питер в столовой не остался, он только погладил по голове Антона и пообещал ему, что после разговора с этими посторонними дядями они обязательно пойдут на речку.

Успокоившись, Антон вполне сносно ответил на вопросы, как часто к ним приезжала мама в гости, с кем она приезжала и не проводила ли она раскопок на территории животноводческо-растениеводческого комплекса.

— Проводила, — кивнул Антон. — Мама часто копала там землю.

— Отлично. Ты можешь показать эти места на плане? — оживились федералы и развернули на столе карту. — Вот, видишь, это речка, вот тут через лес тропинка, мы отметили ее карандашом, а это план животновод…

— Спросите, зачем мама копала землю, — сквозь зубы предложила Лора.

— Девочка, не вмешивайся, — рассердился главный, который нервный. — Тебя тоже спросят, ты все расскажешь.

— Мы хоронили ворон, — сообщил Антон. — Вот тут, тут и еще за теплицами.

— Отлично. Ворон хоронили, это отлично. Каких ворон?

— Мертвых.

— Отлично. Вы похоронили много мертвых ворон. Отлично. А где вы брали мертвых ворон?

— Их Лора отстреливала, — грустно заметил Антон. — Сначала она просто училась метко стрелять, а потом провела санитарно-гигуни… провела очистку местности от ворон, которые разоряли огороды. А то знаете, они даже клубнику клюют!

— Ага… — задумались федералы и уже через полминуты глубоких раздумий потребовали, чтобы Лора немедленно показала им, из чего убивала ворон.

— Сначала Аглая дала мне старый “Макаров”, — честно ответила Лора, — а через неделю я вполне управлялась с чешским “узи”. Я могла обстрелять дерево на тридцать тушек сразу. Аглая стреляла лучше. Она иногда отстреливала с дерева по сорок пять тушек. И это в сумерках, — гордо заявила Лора. — Вороны к вечеру собирались на деревья спать, стрелять нужно было уже в сумерках!

— Аглая — это?.. — уточнили федералы.

— Сестра Аглая, она меня охраняла.

— Значит, сестра Аглая охраняла тебя с оружием?

— Это же монастырь, — терпеливо разъясняла Лора. — Охранник должен быть женского пола. В монастыре маме сразу сказали, что у них есть свои отличные кадры с профессиональными навыками, а сраные федералы или охранные агентства только деньги дерут большие, а толку — ноль.

— Лора! — укоризненно покачала головой бабушка.

— А что я такого сказала? Если не веришь, спроси сама, сколько у них стоит один рабочий день женщины из отряда ОС?

— Минуточку, — возбудился нервный федерал, — я хотел узнать, зачем вас было охранять? И откуда ты знаешь про отряд охраны свидетелей?

— Наши жизни подвергались опасности, как только в Москву приехала Анна Хогефельд со своим другом Лопесом. Потому что ваше начальство, узнав об их прибытии, сразу же разработало свой план операции по обнаружению денег Фракции. А мама пошла искать нам с братом охрану. Она сказала, что от террористов и от федералов можно ждать только одного — неприятностей со смертельным исходом. Про отряд охраны свидетелей она узнала из Интернета. Он там указывается как наиболее подготовленный отряд охранниц от двадцати пяти до сорока лет.