Нина Васина - Правило крысолова

Перевожу дух. Ладушкин смотрит застывшим, напряженным взглядом, словно пытается расшифровать, почему я все это ему кричу, такая веселая.

— Наши с тобой предположения оказались точными, — подвожу я итог. — Хогефельд с Лопесом пустили в страну, хотя они разыскиваются уже шесть лет Интерполом, потому что наши внешние разведчики решили, что так быстрее выйдут на след денег. Павел, обнаружив, что количество желающих обогатиться в его отделе достигло критической массы, решил помочь и другой стороне, чтобы дело пошло побыстрей.

Один из молодых людей в строгом костюмчике кивнул федералу, который меня привел, и они тихо вышли в коридор. Оба бледные.

— Инга Викторовна, — прогундосил Ладушкин, — выходите за меня замуж.

Я даже не стала это анализировать. Бесполезно! Все сроки действия пирожков прошли, а регулярно получаемые инспектором травмы и сотрясения кого хочешь с ума сведут. Я сразу же вежливо отказалась:

— Я не могу, у меня теперь дети на содержании. Видел бы ты мою приемную дочурку… Ах да, ты ее видел, это же она тебя в сарае…

— Инспектор Ладушкин ближайшие несколько лет может провести за решеткой, — оборвал нашу интимную беседу один из федералов.

— Я когда вас не вижу несколько дней, у меня наступает подсасывание в желудке, как от сильного голода или от недоброкачественной пищи, — не обращая внимания на слова федерала, подался ко мне Ладушкин. — Или вот, например, сяду посидеть с друзьями, посмотрю на их подружек, и такой меня испуг вдруг охватит!

— Разрешите начать официальный допрос, — опять перебил федерал. — Допрос проводится в палате лечебного комплекса хирургического отделения больницы имени… Время московское…

— А чего ты боишься, Коля? — не поняла я.

— Нет, Инга Викторовна, обижаться на жизнь или бояться ее не в моих привычках. Но сами посудите: если вы будете всегда рядом, это сколько же жизней и рассудков я спасу!

— Основной вопрос, который нам нужно разъяснить. — Федерал продолжал заниматься своим делом, не обращая на наш разговор никакого внимания. Вероятно, за последние дни они наслушались всякого бреда Ладушкина в беспамятстве. — Это вопрос с убийством. Поскольку обнаруженный в сгоревшем сарае труп оказался телом гражданки Германии Хогефельд, возникает вопрос, кем она была убита.

— Ты слышишь, Коля, труп оказался телом. — Я начинаю потихоньку смеяться. — Значит, инспектор, ты жертвуешь собой и своим уже достаточно поврежденным телом и рассудком ради спасения всех счастливых пар?

— Жертвую, — кивает Ладушкин. — Я все равно пропитался вами, как ядом.

— То есть, — заинтересовалась я, — у тебя ко мне никакого сексуального влечения, никакого желания сделать счастливой или защитить? Одна жертвенность?

— Ну какое сексуальное влечение, Инга Викторовна, я похож на маньяка? Что случилось с вашим возлюбленным, который вызывал эти, каких…

— Эротические фантазии! — подсказываю я.

— Гражданка Грэме, что вы можете сказать как свидетель по поводу обнаруженного мертвого тела?

— Не знаю никакого тела, — отмахиваюсь я.

— Вот именно, — кивает Ладушкин. — Фантазии! Где он теперь, возбудитель фантазий? А-а-а! В очень любимом вашей бабушкой месте!

— А вы, инспектор Ладушкин, что можете сказать по поводу обнаруженного мертвого тела? Вы видели в ту ночь гражданку Хогефельд живой или мертвой?

— Он не видел, — не даю я сказать Ладушкину. — Он, как только вошел в сарай, тут же достал свой пистолет, а моя племянница Лора ударила его лбом в нос. Инспектор сразу упал и не приходил в себя, пока мы его не погрузили на тележку.

— Инспектор Ладушкин, отвечайте.

— Видел. Это я убил гражданку Хогефельд, труп которой обнаружен в сарае.

— Да врет он все! — возмутилась я.

— Гражданка Грэме, помолчите. Инспектор Ладушкин, продолжайте.

— Я ее увидел, — задумался Ладушкин, — и… сразу выстрелил! Она упала…

— Вранье! — не выдерживаю я.

— Почему вы считаете это не правдой, Инга Викторовна? — вкрадчиво интересуется федерал, направив на меня магнитофон.

— Потому что Ладушкин не стрелял! Проверьте его пистолет, это элементарно.

— А как он ее убил тогда?

— Я ее задушил вот этими руками, — протягивает перед собой руки Ладушкин.

— А я вам говорю, что, как только инспектор вошел в сарай, сразу же получил в нос! Упал и потерял сознание.

— Инга Викторовна, как, по-вашему, погибла гражданка Хогефельд?

— Понятия не имею, но Ладушкин здесь ни при чем! Ее могла убить одна из охранниц детей. Перед тем, как побежать на поле к вертолету. Или другая, тело которой мы нашли у калитки.

— Нашим отделом, — вступил в допрос другой федерал, — сделана полная временная и расстановочная ориентировка, исходя из показаний свидетелей и детей, Лоры и Антона Латовых. По этой ориентировке получается, что Анна Хогефельд могла быть убита только после драки с одной из охранниц, когда погналась за детьми. Автомат, найденный нами в колодце, соответствует описанию того оружия, которое несовершеннолетний Антон Латов подобрал и бросил в колодец. Таким образом, в некотором временном отрезке в сарае оказались двое детей Латовых, Хогефельд, инспектор Ладушкин и вы, Инга Викторовна.

— Неужели я перегрыз ей горло? — не унимается инспектор. — Выйдешь за меня замуж, последний раз спрашиваю?!

— Отвечайте, Инга Викторовна, — требует федерал.

— Я не буду женой Ладушкина.

— Я предлагаю вам отнестись к допросу серьезно.

— Я хочу подумать. — Только теперь я поняла, что весь этот допрос затеян из-за меня. Не Ладушкина подозревают, а меня.

— Думайте, Инга Викторовна.

— Я вспомнил! Я ударил ее лопатой по голове! — нервничает инспектор. — И долго потом еще бил по всяким местам. Она же террористка в международном розыске, мне за это надо медаль дать!

— Ладно. — Я решаюсь. — Это сделала я.

— Итак, — выдохнув, федерал сбросил напряжение, — как именно вы это сделали, Инга Викторовна?

— В присутствии адвоката. — Я смотрю в холодные глаза рядом, потом на возбужденного Ладушкина со сложной конструкцией на лице.

— Если мы удовлетворительно закончим беседу здесь и сейчас, — предлагает федерал, — я вам обещаю, что, учитывая проступки гражданки Хогефельд перед законом, я буду ходатайствовать за меру пресечения до суда в виде ограничения вашего передвижения, не более. Но если вы хотите все это затянуть, то до появления адвоката и решения вашего вопроса на предварительном следствии вы будете задержаны.

— Не верь ему и прекрати выдумывать с этим убийством! — приказывает Ладушкин.

— Адвоката! — настаиваю я.

— Инга Викторовна, вы задержаны по подозрению в убийстве гражданки Германии Хогефельд. — Федерал встал, его напарники, пошептавшись, достали наручники.