Эллери Куин - Исчезающий труп. Тайна пентхауса. Алые буквы

— Вот именно, — подхватил Эллери Квин. — Ни рака. Никаких признаков даже начальной стадии рака, верно?

У Праути отвисла челюсть.

— Как вы об этом узнали?

— Потому что убийца похитил труп с целью помешать вам обнаружить, что у Брауна не было рака. Это единственное возможное объяснение. Таким образом, мы имеем дело с убийством, хотя и совершенным уникальным методом. Убийца убедил Брауна, что ему осталось жить всего несколько недель и что его ожидает мучительная смерть. Он ненавидел Брауна и хорошо его знал. Убийца знал, что Браун обожает физическое совершенство своего тела и не вынесет известия о подтачивающей его страшной болезни, не говоря уже о страшной кончине. Он толкнул Брауна на самоубийство, совершив психологическое убийство! Ловко, не так ли?

Зазвонил телефон. Инспектор Квин схватил трубку и прижал ее к уху.

— Ты был прав, сынок, — мрачно произнес он, кладя трубку. — Они подняли машину и труп.

— Понимаете, — продолжал Эллери, — рентгеновские снимки убедили не только Брауна, но и врачей, что у него рак. Однако снимки лгали, так как это были снимки не Брауна, а другого человека, действительно больного раком. Убийца заменил ими подлинные снимки Брауна. Согласно его собственному признанию, он делал снимки сам. Человек, который делал рентгеновские снимки, был доктор Джим Роджерс, и это его труп извлекли из водохранилища вместе с моей машиной, верно, папа?

— Это правда, инспектор? — осведомился Вели.

Старик кивнул.

— А как ты узнал, что ворон похитил нож и спрятал его в дупле?

— Я нашел перо ворона на подоконнике в спальне Брауна, — ответил Эллери. — Глядя в окно, я увидел, как малиновка прыгала по лужайке и склевала червяка. В тот момент я лишь наполовину осознавал, что вижу. И только потом вспомнил, как ворон бросился вниз и подхватил осколок желтого фарфора, который выкопал Эймос, и как его привлек золотой колпачок моей авторучки.

Телефон зазвонил снова.

Выслушав сообщение, инспектор заговорил в трубку:

— Нет, можете отпустить Роки Тейлора и мисс Маллинс, вернее, теперь уже миссис Тейлор. А вот Зэкари задержите. Он обвиняется в растрате… Сорок тысяч? — Старик присвистнул. — Ну и ну! — Он положил трубку. — Роки и Корнелию поймали в мэрии. Они только что поженились по лицензии, полученной десять дней назад. А Зэкари купил билет в Чикаго. Ребята задержали его на вокзале Гранд-Сентрал. При нем оказалось сорок тысяч наличными — несомненно, деньги Брауна.

Книги, которые Зэкари пытался сжечь, доказывают, что он обкрадывал Брауна несколько лет. Ну, это закрывает дело, за исключением… — Инспектор повернулся к сержанту: — Вели, проследи, чтобы ордер на арест Никки Портер был аннулирован.

— Значит, тебе больше не нужна мисс Портер, папа? — лениво осведомился Эллери.

— Конечно нет, сынок. Ты был прав, но тебе незачем сыпать мне соль на рану. Против этой девушки ничего нет.

— Даже пары бифштексов?

— О чем ты? — Инспектор приподнял густые седые брови.

— Просто шутка, папа.

— Кстати, о шутках, — сказал инспектор. — Ты что-то говорил о вещице, которую нашел в дупле и спрятал в карман. Что-то насчет возвращения законному владельцу.

— Ах да, совсем забыл! — воскликнул Эллери.

Он вышел в приемную и протянул Никки браслет.

— Вот ваша побрякушка. Сейчас я к вам присоединюсь.

Вернувшись в офис инспектора, Эллери намеренно оставил дверь открытой настежь. Старик поднял голову и увидел Никки.

— Что здесь делает Нелли? — проворчал он. — Я же велел тебе от нее избавиться!

— Она хочет, чтобы ты дал ей еще один шанс.

Внезапно глаза инспектора блеснули. Резко взглянув на сына, он начал рыться в еще неразобранной утренней почте. Вскоре старик нашел, что искал, вскрыл конверт со штемпелем Рочестера, штат Нью-Йорк, и извлек оттуда фотографию Никки Портер.

— Так вот оно что! — рявкнул он. — Мой собственный сын, моя собственная плоть и кровь, скрывает беглянку от правосудия в моей собственной квартире! Вот почему ты так нервничал вчера утром! Вот почему ты спал на кушетке! Не будь ты таким высоким, я бы дал тебе пощечину!

— На такой аттракцион я бы купил билет в ложу, — заметил доктор Праути.

Рот сержанта Вели приобрел форму огромной буквы «О».

— Такова, значит, твоя благодарность! — печально промолвил Эллери. — Я спас тебя от промаха, от неправедного ареста, и вот результат. — Он вздохнул и улыбнулся. — Ладно, папа, забудем об этом. Увидимся дома. Только помни — мы обедаем в столовой.

На сей раз Эллери тщательно закрыл дверь.

Эллери Квин не говорил Никки, кто убийца, пока не получил окончательных подтверждений виновности доктора Роджерса. Зная о ее дружбе с Барбарой Браун, он понимал, что новость может потрясти девушку.

Когда он рассказал ей обо всем, они шли по Сентр-стрит в сторону Брум.

— Я знаю, что вы чувствуете, Никки, — сказал Эллери. — Все это очень скверно. Но было бы куда хуже, если бы он и Барбара поженились. Ваша подруга избежала ужасной трагедии. Оправившись от шока, она будет только благодарна.

Никки кивнула.

— Полагаю, вы правы. Бедная Бэбс!

— В конце концов, — продолжал Эллери, — любой, кто способен совершить убийство, психически ненормален. Может быть, Роджерс любил ее, а может быть, и нет. Этого мы никогда не узнаем.

Никки снова кивнула, не поднимая взгляд. Она шла с Эллери под руку и смотрела на тротуар.

— Очевидно, обращение Брауна с дочерью довело Роджерса до преступления. Однако самое ужасное, что убийство было преднамеренным. Он не совершил его в приступе гнева, а, хладнокровно спланировав, подтолкнул Брауна к самоубийству. Так что можете благодарить небо за спасение Барбары. Для каждого, замешанного в этом деле, его исход обернулся к лучшему. Если бы Джим не погиб, а был пойман и предстал перед судом, подумайте, каким испытанием это явилось бы для вашей подруги.

Эллери остановил такси, помог Никки сесть и назвал шоферу свой адрес.

— Почему мы едем к вам? — спросила Никки.

— Взять ваш чемодан. Уже забыли о нем? А потом я отвезу вас домой.

Эллери открыл дверь в квартиру Квинов и прошел следом за Никки по коридору в кабинет.

Девушка окинула тоскливым взглядом захламленную комнату, подошла к письменному столу и вытащила велосипедную камеру, лежащую под страницами рукописи.

— Зачем вам нужна эта штука? — спросила она.

— Не знаю, — рассеянно ответил Эллери. — Воспоминание о каком-то деле. Вреда от нее никакого.

— Вот ваша трубка. — Никки извлекла трубку из шлепанца возле пишущей машинки. — Неужели черенок у нее такой вкусный, что вы сжевали половину?

Эллери, по-видимому, не расслышал. Задумавшись, он устремил невидящий взгляд на голубую жардиньерку. Никки снова огляделась и вздохнула.