Эбигейл Джонсон - Девушка в бегах

Я перехватываю нож покрепче, но Малькольм, похоже, совсем не напуган.

Держась за бок и хромая, он подходит поближе ко мне, а затем осторожно выглядывает из-за угла, в сторону стоянки. Менеджер по-прежнему возится с выбитой дверью моего номера, пытаясь установить ее на место.

– Как думаешь, это займет его еще на пять минут?

– А что?

– Потому что мне нужна та награда, а найти твою маму получится, только если ты мне поможешь, а ты не станешь мне помогать, если я не докажу тебе, что говорю правду. Так что я собираюсь показать тебе кое-кого, кому ты поверишь.

Я изображаю из себя дозорного.

Мы с Малькольмом внутри административного здания мотеля. Он склонился над компьютером, а я тем временем жую губу и смотрю наружу – на менеджера, который откручивает погнутые петли двери, ведущей в пятый номер.

– Вот, – окликает меня Малькольм, отступает от стола и взмахом руки приглашает меня подойти.

Встав рядом с ним, я вижу видео, поставленное на паузу. В кадре репортер, стоящий перед обшарпанным трейлером «Airstream», а вокруг другие заброшенные трейлеры, находящиеся не в лучшем состоянии. Малькольм нажимает клавишу, и симпатичная женщина с темно-бронзовой кожей, сверкающими белыми зубами и темными волосами начинает говорить.

– Коллеги по работе семнадцатилетней Тиффани Яблонски рассказывают, что она внезапно стала проявлять навязчивый интерес к Дереку Эбботу, когда он начал заходить в кофейню, где она работала. Они утверждают, что она не позволяла никому другому заниматься его заказами, а на его стаканчиках она делала все более непристойные надписи.

На экране появляется школьное фото. На нем молодая мама – наверное, ей столько же лет, сколько мне сейчас. Почему-то она выглядит хмурой, грустной. Фото Дерека Эббота, наоборот, яркое и живое, он плывет на парусной лодке и радостно смеется. Он симпатичный, у него кожа и волосы человека, который много времени проводит на солнце. Репортер показывает еще несколько фотографий с ним, говорит, что он был приятным в общении и дружелюбным, создавая портрет молодого мужчины, которого ждало блестящее будущее, если бы его жизнь не оборвалась столь трагически.

– Родители Дерека сообщили полиции, что безумно влюбленная девочка-подросток неадекватно отреагировала, когда их сын не ответил на ее чувства взаимностью. Они рассказали, что она проникла в дом, где жили они с сыном, однажды вечером, когда все трое ужинали. Когда ее обнаружили, она ждала Дерека на втором этаже, в его старой комнате – в его кровати.

На видео показывают внушительный особняк Эбботов, в котором произошел этот случай.

– Дерек попросил ее уйти, но она отказалась. Его родители пригрозили вызвать полицию, и она пришла в ярость, требуя, чтобы Дерек признал, что сам пригласил ее сюда. Когда он отказался это делать и попытался увести ее от родителей, она набросилась на него и столкнула его с лестницы. Вскрытие показало, что он умер на месте. Тиффани Яблонски сбежала с места преступления.

Мой желудок вот-вот вывернется наизнанку, и я уже собираюсь закрыть видео, когда в кадре снова появляется журналистка. Она стоит перед трейлером «Airstream», рассказывая, что здесь мама провела детство. Дверь резко распахивается, и в проеме появляется мужчина с лохматыми седыми волосами и темными мешками под глазами.

– Убирайтесь с моей частной территории!

Глаза журналистки загораются, и она сует микрофон ему в лицо.

– Мистер Яблонски, вы знаете, что ваша дочь была без ума от Дерека Эббота?

Я невольно прикрываю рот рукой. Это мой дедушка. Он умер незадолго до того, как я родилась, так что я никогда не видела его фотографий. Мама всегда говорила, что ее детство не стоит того, чтобы его помнить. Но сейчас он прямо здесь. Или был – напоминаю я себе. На мгновение мне становится больно от мысли, что я никогда его не знала, но я прогоняю ее.

Он пытается схватить микрофон журналистки, но промахивается. Та ловко уклоняется и снова подносит микрофон к его лицу:

– Вы виделись с ней после того вечера, когда погиб Дерек?

– Она не сделала ничего плохого. Вы обвинили ее просто потому, что какой-то парень из богатой семьи указал на нее. Вы сгниете в аду, все до последнего.

– Так значит, вы не думаете, что она совершила ошибку, когда…

– Достаточно? – Малькольм протягивает руку к клавиатуре, чтобы остановить видео.

– Что? Нет. Это мой дедушка. Он не думает, что мама убила его. Он…

Но Малькольм уже закрыл браузер. Еще несколько кликов, и на экране снова появляется программа для регистрации клиентов. Я проталкиваюсь мимо него к компьютеру, но тут колокольчик над дверью звонит, и в кабинет заходит недовольный менеджер с ящиком для инструментов в руке. Он застывает на месте, увидев нас за столом.

– Эй, вам сюда нельзя, – произносит он. Легкая дрожь в голосе выдает его настороженность.

В одно мгновение я вспоминаю, как мама непринужденно улыбалась мистеру Гиллори, и мгновенно нацепляю такую же улыбку на собственное лицо.

– О, простите. Тут никого не было, так что мы просто решили осмотреться на случай, если кто-то оставил записку у компьютера или что-то подобное. – Если бы я была одна, я бы точно его убедила, но Малькольм выглядит так, словно его избивали стенобитным орудием. На лысой голове менеджера начинают проступать мелкие капельки пота, и он даже слегка пятится назад.

Я сдвигаюсь так, чтобы мои драные джинсы и порез на бедре были ему не так заметны. Затем, инстинктивно наклонившись к Малькольму, я обхватываю его руками за талию. Я чувствую, как он вздрагивает.

– Джейк – боксер-любитель, в полусреднем весе, и, хотите верьте, хотите нет, он сегодня победил. – Я еще шире улыбаюсь менеджеру.

Малькольм обнимает меня за плечи и целует меня в лоб.

– Дорогая, с тобой я всегда побеждаю.

Когда его губы касаются моего лба, моя улыбка на мгновение исчезает, потому что я вспоминаю Эйдена. Эйдена, который понятия не имеет, где я – и виноват в этом Малькольм. Я хочу отшатнуться, схватиться за нож и произнести угрозу, которую я действительно смогу исполнить. Но вместо этого я снова заставляю себя улыбнуться во весь рот и молюсь, чтобы менеджер повелся на нашу историю, чтобы он не заметил, как сильно я стискиваю зубы.

Менеджер еще несколько раз переводит взгляд то на меня, то на Малькольма, а затем его плечи расслабляются, и он вздыхает.

– Скидок я не даю, что бы вы там ни выиграли. А теперь вон из-за моего стола.

Мы быстро направляемся к выходу, при этом я тщательно слежу за тем, чтобы он не увидел порез у меня на бедре.

– Номер стоит шестьдесят пять долларов.

Прежде чем я успеваю придумать ответ, Малькольм наклоняется вперед и понижает голос: