Маргарита Ардо - Новая жизнь Нефертити

— Так, — сощурился Лембит. — По-твоему, Катрин Беттарид хочет получить Ковчег Завета, а дух Нефертити его охраняет. Звучит складно, но слишком сказочно.

Я вздохнула.

— Некоторые сказки превращаются в быль, если внезапно становишься в них действующим персонажем.

Лембит поджал губы и констатировал:

— Ковчег Завета действительно ищут все от Гитлера до Индианы Джонса, как Чашу Грааля и Копьё Нибелунгов. Но никто не нашёл.

— Думаешь, мадам Беттарид найдёт?

— Нет, — он взглянул на меня со всей серьёзностью. — И ты в этом цирке больше не участвуешь. — Лембит осмотрел ещё раз меня с ног до головы и прибавил глухо: — Даже если ты в самом деле реинкарнация Нефертити…

У любой нервной системы есть лимит, и мой ресурс вышел. Надо было заставить себя пойти в душ и смыть макияж, но меня развезло по креслу, как после знатной вечеринки. Вместо того, чтобы встать, я поджала под себя ноги и полулегла на собственную руку на подлокотнике. Хотелось только спать.

Несмотря на плохо сдерживаемую зевоту, Лембит с деловым видом настроил будильник в телефоне, отпил кофе. Интересно, он когда-нибудь смеётся?

— Сдадим каирцам артефакты, уладим формальности, и я сам отвезу тебя в посольство, — отчеканил он.

— Хорошо. Спасибо.

Он расстегнул пуговичку на поло, протянул мне безразмерную чёрную хламиду.

— В забегаловке футболка была одна. Бери, мне придётся спать в одежде.

— А я думала, увижу твоего дракона… — сонно хмыкнула я.

Глаза Лембита расширились, в них что-то недвусмысленно вспыхнуло.

— Тату ведь уже зажило, да? — поспешила добавить я.

Он выдохнул, прикрутил огонь в глубине зрачков с явным усилием воли и поморщился:

— Зачем же так под дых?

— Ой… Прости, не хотела тебя обижать. С этого момента про тату я молчок. — Я жестом застегнула губы на змейку и решила быстро перевести тему. — На самом деле, я тебе благодарна: выслушал мои сумасшедшие теории и не поднял на смех.

Лембит поджал губы, помолчал минуту и нехотя взял в руки папку из портфеля.

— Смеяться не над чем. На самом деле, есть ещё разговор.

— Я тебя слушаю.

— Знала ли ты некую модель Гульнару Хаббиулину двадцати двух лет? Твой рост, телосложение и тип внешности: европейский, с восточными чертами. Тоже сотрудничала с «СинемаДжоуль» несколько лет назад, снималась во Франции.

Он протянул мне фото красивой черноволосой девушки, отдалённо похожей на меня.

— Нет, — удивилась я.

— Никто из съёмочной группы, из персонала не упоминал это имя?

— Нет. Что случилось, она тоже попала в беду?

— И в России ты о ней не слышала?

— Нет. Почему ты спрашиваешь? — я заёрзала в кресле, чувствуя себя неуютно.

По лицу Лембита пролетела тень вины, он смял салфетку возле нетронутого гамбургера и скатал её пальцами.

— Поначалу не хотел тебя пугать, но… Есть ещё одно дело. Убийство. Тело мадемуазель Хаббиулиной обнаружено полгода назад.

— Что?! — Я выпрямилась в кресле, волосы на моей макушке зашевелились. — И зная это, ты отправил меня добывать сведения в доме Беттарид?!

— Слишком поздно провёл параллели. И не я вёл дело, — хмуро ответил Лембит. — Весной меня вызвали на место преступления, там была обнаружена пара статуэток ушебти из общего каталога по Египту. Не из последней кражи. Расследование зашло в тупик, пока ты не рассказала о саркофаге. Я запросил данные и фото мумии у инспектора…

— Мумии? — Я вжалась в спинку кресла.

— Да, — глухо подтвердил Лембит. — Жертва была мумифицирована по всем правилам бальзамирования. Это подтвердил консультант-египтолог.

— А ты?!

— Я не из убойного отдела, я занимаюсь предметами искусства. Зацепок не было. Жертва перестала со всеми общаться. Её никто не искал. Сегодня инспектор Боше получил ордер, мы были в особняке Бель Руж. Видел саркофаг и прочую чертовщину. Арина Лавуазье подтвердила, что девушка снималась в «СинемаДжоуль» и была уволена по завершению проекта. Больше с ней никто не контактировал.

— Лживая дрянь! — нахмурилась я.

— Когда мадемуазель Лавуазье узнала о трупе и саркофаге, сразу рассказала, где тебя искать. Оперативная группа прибыла в аэропорт, но вы уже улетели.

Я сглотнула.

— Как… та девушка была убита?

— Тебе не нужно знать.

— Говори! Раз уж начал…

Лембит кашлянул.

— Грудная клетка смята чем-то тяжёлым, отсутствует сердце.

Я почувствовала физическую боль в груди и, вцепившись пальцами в кресло, пробормотала чужим голосом:

— В Древнем Египте если у покойника не было сердца, клали фигурку жука Хепри. Как у Тутанхамона.

— Жук-скарабей вместо сердца был положен, но не древний. Дешёвая имитация.

У меня закружилась голова, к горлу подступил ком.

— Это не серийное убийство, — добавил Лембит. — Жертва была одна.

Я обхватила себя руками и пробормотала:

— Пока одна… Тот кто это сделал, явно разбирается в ритуалах Древнего Египта.

— Да, это фанатик, — мрачно кивнул Лембит. — Скажи, в каких ты отношениях с Максом Финном? Он твой бойфренд?

Я вскинула глаза на него.

— Больше нет! Я так решила. Это он… сделал?..

— Неизвестно. Но мне прислали подтверждение, что и он, и Макаров, и половина съёмочной группы «СинемаДжоуль» были во Франции на новогодние праздники, когда было совершено преступление.

В моей голове ударил гонг…

— Будет разумно, если ты не станешь встречаться с Финном или прочими из съёмочной группы, пока убийца не будет найден, — сдержанно сказал Лембит.

— Я не хочу с ним встречаться! — вспыхнула я, во рту было горько, мои губы задрожали. — Видеть его не могу! Я вообще не знаю, как теперь доверять и кому!

— Мне можешь доверять, — сказал Лембит, будто печать поставил.

Но я уже запаниковала, страх накатил на меня холодной, удушливой волной, и несмотря на слабость, я вскочила с кресла.

— А что если они найдут меня? Потом? Ты же не сможешь пересажать всех! Не сможешь! — растерянно воскликнула я: — Сделать пластическую операцию?..

Он встал, шагнул ко мне.

— Нет, не делать. Ни в коем случае.

— А как мне вообще жить? Как пробовать что-то новое? Как мечтать? Я не хочу быть артефактом… мумией… — у меня перехватило дыхание, я схватилась за грудь, там где сердце. — Я боюсь, Роберт!

Он сделал ещё шаг ко мне.

— Не надо бояться. Я рядом.

— Они наверняка будут меня преследовать, придётся озираться? Всю жизнь?!

— Стоп, — остановил меня жестом Лембит. — Всех, кто виноват, привлекут. Фанатики всегда плохо кончают. Это факт. Заигрываются в величие и садятся в лужу. Катрин Беттарид уже просчиталась.

— В чём?

— В тебе. Ты слишком умна, чтобы играть по её правилам. На это никто не рассчитывал.

— А Макаров? А договор?