Мелинда Ли - Побереги силы

По дороге к молочной ферме никто из них не проронил ни слова. Два дома выглядели даже еще более удручающе, чем когда их осматривали Шарп с Лансом.

Они прошли к передней двери главного дома и постучались. Никто не ответил.

— Давайте посмотрим в коровнике, — отошел от двери Шарп.

— Хорошо, но мы не имеем права осматривать помещения, — предупредила Стелла. — Мы можем только покричать мистера Оландера. Ваших подозрений недостаточно для получения ордера на обыск.

— Угу, — уклончиво буркнул Шарп. Он не стал ничего обещать.

— Это место какое-то мрачное, — заметила Стелла, обходя следом за детективом дом. — Ферма-призрак.

— Похоже, Оландеры распродали все, что имело хоть какую-то ценность, — солнце пробилось сквозь тучи, и Шарп прикрыл рукою глаза. У входа в коровник он остановился. Из-за яркого солнечного света снаружи внутренность коровника казалась черной.

— Мистер Оландер! — крикнула Стелла в широкий дверной проем.

Мимо них из коровника прошмыгнула кошка и, покосившись на Шарпа и Стеллу гноящимися глазами, бросилась наутек.

— В коровнике воняет хуже, чем раньше, — помахал рукой перед носом Шарп. — Я чую лишь запах дерьма.

Стелла сложила руку рупором вокруг рта:

— Мистер Оландер, вы здесь?

Где-то в темноте скрипнула доска. Шарп переступил порог; недостижимая точка между его лопатками заныла от дурного предчувствия.

— Мы не можем зайти внутрь без ордера, — напомнила ему Стелла.

Как будто он об этом забыл! Нет, он не забыл. Но ему стало уже наплевать. Он никогда не найдет Оливию, соблюдая дурацкие правила!

— А вам не кажется, что тут что-то не так? — спросил детектив.

— Что не так?

— Не знаю, но… — Шарп не мог избавиться от своего предчувствия, да и не хотел. Инстинкт самосохранения не раз спасал его зад за последние тридцать лет. И все же необходимость все выяснить и найти Оливию погнала его вперед. Он сделал еще один шаг. В отсутствие прямого солнечного света его глаза начали привыкать к мраку внутри. Интерьер коровника обрел формы.

— Шарп, — окликнула его Стелла. — У меня нет ордера.

— Я не полицейский. Я — сознательный гражданин, беспокоящийся за мистера Оландера, — детектив проигнорировал раздраженный вздох Стеллы: хорошо ему было выдумывать оправдания. А пойди что не так — отдуваться придется ей. Но Шарпа это не волновало.

Коровник выглядел в целом так же, как и тем утром. Опустив голову, Шарп заметил в грязи следы. Он попытался восстановить в памяти картину прошлого осмотра коровника, но так и не смог вспомнить, видел ли он эти следы тогда или нет. Волосы на его затылке встопорщились; горло сдавила тревога. Рука автоматически нащупала оружие.

Что-то определенно было не так! Но что?

Еще одна кошка стрелой промчалась мимо, заставив Шарпа вздрогнуть. В открытую дверь залетела птица и взмыла к стропилам. Шарп последовал за звуком ее крыльев в пустом пространстве. Осмотрел мостки посередине коровника.

А потом он увидел это. Зрелище вызвало у него отвращение — инстинктивная человеческая реакция на смерть.

За дверью с улицы Стелла снова крикнула мистера Оландера.

— Он не откликнется, — вытащив пистолет, Шарп просканировал глазами пространство под крышей. От нервного возбуждения по его рукам пробежали мурашки.

— Откуда вы знаете?

Вернувшись назад, Шарп завел Стеллу в коровник и указал на мостки в его дальнем конце. А с них свисал мистер Оландер. Веревка, сдавившая ему шею, была переброшена через поручень и привязана к несущей балке. Грязные сапоги фермера болтались в нескольких футах над землей. Неужели Оландер настолько отчаялся, что повесился?

Шарп посмотрел на свежие следы.

А может, фермеру кто-то подсобил?

Детектив приблизился к телу.

— Вот черт! — Стелла вытащила свой пистолет. — Есть шансы, что он живой?

Будь мистер Оландер живой, они могли бы опустить его и попытаться реанимировать. В противном случае им надлежало сохранить всю сцену в неприкосновенности.

Тело висело к ним спиной. Держась от него на большом расстоянии, Шарп сделал круг, чтобы увидеть лицо жертвы. Багровая кожа, распухший, вывалившийся язык…

— Никаких. Он мертв.

— Самоубийство? — вынув телефон, Стелла вызвала подкрепление.

Шарп устремил взгляд на руки Оландера, болтавшиеся вдоль тела. Затем подошел к нему чуть ближе и достал свой мобильник. Включив на нем подсветку, детектив направил ее на труп. Кончики нескольких пальцев у жертвы краснели кровью — у них были вырваны ногти. Вытащив из кармана ручку, Шарп приподнял ею манжеты рукавов куртки фермера. Запястья обеих рук окольцовывали мрачные красные линии.

— У него вырваны ногти на пальцах, а на запястьях характерные следы — у Оландера были связаны руки.

Шарп оглядел пол, но не заметил ничего, что могло быть использовано с этой целью.

— Видимо, это не суицид, — наклонилась вперед Стелла, чтобы лучше видеть. А потом встала спиной к спине Шарпа и просканировала взглядом пространство вокруг.

— Давайте осмотрим строение, — Шарп двинулся к первому дверному проему.

Но Стелла призвала его вернуться:

— Нет! Мы дождемся снаружи подкрепления. Группа уже в пути. Расчетное время прибытия — восемь минут. Это строение слишком большое, чтобы мы смогли его осмотреть вдвоем.

Детектив заколебался.

— Шарп! — предупредила его Стелла твердым голосом. — Мы не знаем, здесь тот человек, что это сделал, или нет. Вы не сможете найти Оливию, если будете мертвы.

— Ладно, — детектив не любил ждать, но Стелла была права.

Они покинули коровник и стали ждать у машины.

Шарп понимал: Стелла права. Но время словно остановилось. Он заходил взад-вперед. Ни из коровника, ни из дома не доносилось ни звука.

Дом!

— Стойте здесь! — резко повернувшись, детектив бросился к основному дому.

— Шарп! — крикнула ему вдогонку Стелла. — Вернитесь!

Он услышал за спиной топот ее ботинок по сухой земле.

Шарп забежал за дом — дверь в подвал была распахнута, цепочка валялась на земле; несколько звеньев выпали. Шарп снова включил подсветку на телефоне. В этот миг к нему подбежала запыхавшаяся Стелла:

— Мы не можем туда спуститься!

— Вы правы, — сказал Шарп.

Стелла должна была соблюдать правила полицейского делопроизводства.

Шарп посветил на ступеньки и начал спускаться вниз:

— Мы не можем, но я могу.

И он спустился, держа палец на курке пистолета. Осветил пространство. Бетонный пол был усеян следами. Множеством следов. А еще по нему явно волочили что-то тяжелое. Шарп прошел тем же путем, что и утром. И еще не дойдя до зоны, где складировались чемоданы, он уже все понял. Помещение было пусто! Только четыре четких прямоугольника на бетоне указывали на то, что еще недавно там что-то лежало.