Джейн Корри - Я отвернулась

И никогда не заслуживала.

Я добираюсь до края городка и прохожу через большую туристическую парковку. Мне нужно найти автобусную остановку — а может, поймать попутку — и уехать отсюда как можно дальше. Ни за что не хочу снова наткнуться на Стива. Я снова оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что за мной никто не идет.

— Проходите, дамы! — слышен голос. Это молодой человек усаживает группу женщин в серебристо-синий туристический автобус с табличкой спереди. «Рождественский шопинг-тур в Плимут»

Я пытаюсь протиснуться мимо, но его ладонь касается моего предплечья.

— Джойс, сюда. Проходите, дорогая. Вы опаздываете.

Этот человек явно принял меня за кого-то другого, однако неожиданно для себя я поднимаюсь по ступеням.

— Вы перепутали… — пытаюсь я объяснять, но автобус трогается.

Остальные женщины заняты болтовней. Никто не обращает внимания, когда я плюхаюсь задом на единственное свободное место в хвосте. В любую минуту меня могут разоблачить. Но чем дольше я здесь останусь — тем дальше уберусь от Стива.

Я закрываю глаза и притворяюсь, что сплю. Две слезинки скатываются по лицу, и я прячу их, отвернувшись к окну. Стараюсь не думать о нем. Через некоторое время усталость берет верх.

Я просыпаюсь оттого, что меня кто-то трясет.

— А вы кто?

Это женщина с острым лицом. Я понимаю, что автобус стоит. Мы на большой парковке. Снаружи я вижу вывеску: «Трактир «Ямайка».

— Кто вы? — повторяет она. — Вы не из наших.

Я сажусь вертикально, разминая ноющую спину.

— Я не виновата, — говорю я. Мой зуб пульсирует от тупой боли, появившейся, кажется, из ниоткуда. — Вон тот человек велел мне садиться в этот автобус.

Она закатывает глаза:

— Он безнадежен. Я накатаю на него жалобу, когда мы вернемся.

— Но где же Джойс? — стонет другая женщина.

Они смотрят на меня так, будто я что-то сделала с их подругой. Меня пробирает страх.

— Я ведь только что пояснила, не правда ли? Я просто сделала, что мне сказали.

Гомон усиливается. Люди с передних кресел оборачиваются, чтобы поглазеть на меня. Молодой человек пробирается к нам по проходу.

— Что тут происходит? — спрашивает он.

— Эта женщина говорит, что вы велели ей сесть. Но она не входит в нашу группу.

— Прекрасно. Только этого мне и не хватало. — Он сердито смотрит на меня: — Почему вы сразу не сказали?

— Я пыталась, но…

— Так где же тогда Джойс? — перебивает кто-то.

— Я ей позвоню! — раздается пронзительный голос.

— А с этой что? — спрашивает женщина, которая меня разбудила. Она тычет в меня блестящим красным ногтем. — Вы должны ее высадить! Это несправедливо. Она не платила за поездку, как остальные.

— Глупость какая! — фыркаю я. — Этот человек посадил меня в автобус. Вы не можете требовать с меня денег за то, что я не просила.

— Я дозвонилась до Джойс! — кричит тот же пронзительный голос. — Она сказала, что опоздала всего на десять минут, но ее не дождались!

Еще пара человек бормочет, что «поделом ей» и «будет знать, что надо приходить вовремя».

— Я проголодалась, — говорит маленькая женщина со светло-желтыми волосами, сидящая впереди меня. — Мы не можем обсудить все это за едой? В листовке обещалось, что поездка включает в себя посещение трактира «Ямайка» для обеда.

— А что насчет нее? — шипит другая.

Молодой человек отвлекся на срочный разговор по мобильнику. Ясно, что его отчитывают, потому что он беспрестанно извиняется.

— Его за это уволят, — говорит кто-то. — И тоже правильно сделают.

Мне его почти жаль.

— Вы сможете доехать с нами до Плимута, — сообщает он мне.

— Надеюсь, вы заставите ее заплатить за еду, — встревает кто-то.

— Ох, будьте милосердней, — говорит женщина с желтыми волосами. — Вы же видите, что у нее нет денег. Она может взять порцию Джойс, не так ли?

Никто не разговаривает со мной за большим столом, зарезервированным для нас. Так даже лучше. Я надвигаю берет пониже на глаза — хотя мы и в помещении — и сосредотачиваюсь на горке еды в тарелке. Боже, это вкусно, несмотря на то что зуб болит все сильнее.

Потом я выхожу в туалет. Всегда приятно сидеть на чистом сиденье. Пользоваться хорошей туалетной бумагой. Она такая мягкая. Я запихиваю рулон в один из своих пакетов. Но тут же вспоминаю о жизненных правилах Стива и вешаю его обратно.

Вместе с остальными я возвращаюсь на стоянку. Резкий ветер пронизывает насквозь. Мы проходим мимо серебристого «Вольво». Пара на передних сиденьях, похоже, ссорится. Сзади сидит маленький мальчик, прижавшись носом к стеклу, и смотрит на меня.

Я отвожу взгляд. Чем скорее я сяду обратно в автобус, тем лучше.

Съежившись на сиденье, я притворяюсь, что меня здесь нет. Это то, что я умею делать лучше всего. Пригородные трассы заканчиваются, и мы переезжаем через большой мост. Дальше начинаются улицы и дома, виден плакат «Добро пожаловать в Плимут». Потом показывается пристань для яхт и большой торговый центр. Если я смогу спрятаться от охранников перед закрытием — возможно, получится там переночевать.

Автобус движется еще минуту-другую, а затем заезжает на парковку. Двери открываются.

— Подождите, дамы, прошу, — говорит молодой человек. — Мне нужно вам объяснить, где встречаемся в конце дня.

— Куда вы пойдете? — спрашивает меня женщина с желтыми волосами.

Я пожимаю плечами:

— Куда-нибудь, где тепло и сухо, если повезет.

Она смотрит на меня с любопытством:

— У вас все хорошо?

От ее внезапного участия у меня развязывается язык.

— Не совсем. Я не знаю, где буду сегодня ночевать.

Хотя у меня и есть деньги американцев, что-то подсказывает, что нужно приберечь их на крайний случай. Если я правильно разыграю карту, то смогу получить кое-что бесплатно.

Она выглядит шокированной.

— Это ужасно. Послушайте, я сейчас пользуюсь только картой, и у меня нет наличных, — но возьмите вот это.

Она возится с застежкой на часах и протягивает их мне.

— Когда они были новые, стоили больше двухсот фунтов. Вы можете их продать и выручить какие-то деньги.

Я ошалело смотрю на нее, сбитая с толку:

— Зачем вы это делаете?

Она пожимает плечами:

— Хотите верьте, хотите нет, но я знаю, каково это, когда не везет в жизни. Я была бедной как церковная мышь, пока не вышла замуж за своего второго мужа. — Она бросает взгляд на часы. — Это он мне подарил.

— И вы не хотите оставить их себе?

Она отрицательно качает головой:

— Я с ним развелась. Честно говоря, вы окажете мне услугу, освободив от них. Я все равно хотела их кому-то отдать, чтобы избавиться от воспоминаний. А теперь идите. И удачи вам!

Мне не нужно повторять дважды.

14.00. 17 августа 1984 года

— Ты, наверное, проголодался, — говорит Питер, когда Майкл подбегает к нам, как восторженный щенок. — Может, мы отведем тебя в дом и попросим твоих родителей дать тебе поесть?