Джейн Корри - Я отвернулась

Важно понимать, что существует широкий спектр диссоциативных расстройств и состояний. Начиная с самых обычных и знакомых каждому — например, когда мы можем замечтаться во время разговора или не в состоянии вспомнить, как добрались до места назначения — даже если сами были за рулем.

Многие члены жюри присяжных согласно кивают.

— В этом спектре, — продолжает она, — присутствуют и более серьезные расстройства, когда человек кажется выпавшим из реальности на короткое время или даже дольше. Существует также состояние «фуги», или реакция бегства — и именно в нем, по моему мнению, находилась Элли. Оно может включать спутанность мыслей или потерю памяти о себе, а возможно, и принятие новой личности в качестве компенсации. Когда человек, страдающий подобным синдромом, покидает привычное место обитания — кажется, что он путешествует целенаправленно.

На мой взгляд, вид футболки внука, плавающей в пруду, вызвал у Элли те же сильные чувства, которые она испытала, когда погиб ее брат Майкл.

Присяжный с длинными бакенбардами фыркает — очевидно, не верит ни единому слову.

— К тому же Джош — внук Элли — находился в том же возрасте, что и ее брат Майкл. Перед нами пример классического поведения человека, который пережил детскую травму в определенном возрасте — вести себя хаотично и чрезмерно эмоционально, когда их собственный ребенок — или в данном случае внук — достигает того же возраста.

Другая присяжная закатывает глаза, показывая, что на такое она не купится. Все идет не очень хорошо. Если бы я была одной из них, то чувствовала бы то же самое. Но неустрашимая Хилари, ничуть не смутившись, продолжает.

— Кроме того, документально подтвержденные случаи — такие, как возвращение солдат из Афганистана, — свидетельствуют, что определенные запахи, цвета, звуки и другие сенсорные напоминания могут мысленно перенести человека с посттравматическим расстройством прямиком к ужасному событию, которое вызвало его изначально.

Человек с бакенбардами теперь подался вперед и слушает более внимательно.

— В случае Элли, вероятней всего, триггерами послужили вода, светлые волосы и красный цвет. Но было еще кое-что: потеря матери много лет назад и несчастная жизнь с мачехой. Утром семнадцатого августа прошлого года она столкнулась с любовницей своего мужа, Кэрол Кент. И от этого к ней вернулись старые страхи — что эта женщина разрушит ее семью, как была уничтожена прежняя семья много лет назад.

Психолог смотрит прямо на присяжных.

— Любой, кто пережил развод или смерть близких, наверняка поймет это.

По залу пробегает шепот, на некоторых лицах видно расстроенно-неловкое выражение.

Барбара заглядывает в свои записи:

— Не могли бы вы рассказать нам побольше о том, как посттравматическое стрессовое расстройство связано с раздвоением личности?

— Конечно. Маловероятно, что у Элли в восемьдесят четвертом мог быть диагностирован посттравматический синдром. Собственно, это состояние добавлено в Диагностическое и статистическое руководство только в восьмидесятом и до поры являлось относительно зыбкой почвой для некоторых практикующих врачей. Считалось, что Элли страдает от депрессии, что и было одной из причин, по которым ей назначили ЭКТ — электроконвульсивную терапию. Если бы мы ставили ей диагноз сейчас, то, вероятней всего, это было бы ПТСР и комплексная реакция на горе. Типичные признаки включают избегание и принятие новой личности. Это может быть и сам больной в юном возрасте, и вымышленный человек, а возможно, знаменитость. У меня есть одна пациентка, которая уверена, что она Мишель Обама.

В зале видно оживление.

— Иногда, — продолжает Хилари, — это человек, который хорошо знаком пациенту. Думаю, именно поэтому Элли решила, что она Джо. Однако я должна подчеркнуть, что все эти схожие названия могут вводить в заблуждение, поскольку индивидуальное поведение у всех проявляется по-разному. К примеру, некоторые оппоненты могут подумать, что у Элли диссоциативное расстройство идентичности. На самом деле о таком можно говорить, когда пациент принимает две или более личности помимо изначальной. Главное, что я хочу до вас донести, — как бы вы ни называли ее состояние, Элли искренне верила, что она Джо, хотя теперь уже ничего об этом не помнит.

— Но почему, как уже ранее спрашивало обвинение, Элли стала именно этой женщиной? — говорит Барбара. — Почему, скажем так, не кем-то более удачливым?

Голос Хилари тверд:

— Во-первых, это не вопрос преднамеренного выбора. Собственное объяснение Элли кажется мне вполне правдоподобным. Джо олицетворяла для нее свободу. Она вела жизнь на улице, близко к природе, ни перед кем не отчитывалась — хотя кому-то это может показаться ущербным существованием. А во-вторых — возможно, просто потому, что Джо очень сильно отличалась от Элли. И это ее способ полностью оставить свою психотравму позади.

Такое ощущение, что Хилари описывает кого-то другого. Неужели я действительно все это сделала? Однако это правда, что я чувствовала странную близость с бездомной женщиной, с которой подружилась. Иногда мне казалось, что если бы не милость Божья, многие из нас очутились бы в таком же положении.

— Именно так, и не иначе? — Поверенная прокурора приступает к перекрестному допросу. Она стоит подбоченившись и очень ясно выражает скептицизм. — Возможен ли другой диагноз?

— Есть вероятность, что это может быть личностное расстройство или расстройство адаптации, но оно не объясняет всех ее симптомов. Единственный диагноз, о котором я могу вести речь, исходя из симптомов миссис Холлс, — это комплексное посттравматическое стрессовое расстройство с диссоциацией.

— Вы можете рассказать нам что-нибудь еще о состоянии Элли?

— Сколько угодно. — Хилари поджимает губы. Я чувствую, что она уже сталкивалась с этим раньше. — Это обычное дело — винить себя за первоначальную психотравму, точно так же, как Элли обвиняли в смерти Майкла. Ее родители переложили большую часть своей ответственности на плечи Элли. И это чувство вины впоследствии заставило ее подсознательно искать контролирующего партнера, который продолжил бы наказание. ПТСР также может постоянно держать человека в сверхбдительном состоянии. В случае Элли это был вечный страх, что с окружающими может случиться что-то ужасное. Например, с ее внуком.

На свидетельскую трибуну вызывают еще одного психолога. Это сотрудник, который лечил меня вместе с Корнелиусом. Мне не нравится то, что я слышу. Поэтому я отключаюсь.

Я вновь прислушиваюсь только тогда, когда звучат фразы «потеря памяти» и «отгораживание от правды».

— Именно так Элли поступала в Хайбридже, — говорит психолог. — Это был ее способ справиться с ситуацией. То, что она повторила ту же самую схему после смерти Роджера, — еще одно доказательство, что замещение произошло в ее душе, а не явилось результатом преднамеренной попытки обмануть.