Анна Иванова - Вера. Надежда. Смерть [СИ]

До звонка Нади я даже не думала о таком варианте. Несколько раз безрезультатно пробовала найти убитых им девушек, но ни разу не искала выживших. А что, если выжили все?

— Окей гугл, — пробормотала я себе под нос, направляясь в гостиную, к лежащему на подушке у камина макбуку.

Сбросив в центре комнаты велотуфли, я уселась на пол. В поисковой строке вбила пару фраз, которые первыми пришли на ум: «изнасилование, горящая бумага между пальцами, пищевая пленка на голове». На первой строчке результатов поиска оказалась карусель БДСМ-роликов.

— Ай-ай-ай, друг-гугл, — покачала я головой и добавила к запросу «плохая мать».

На этот раз к роликам из категории «БДСМ» добавились видео с инцестом. Наскоро проскролив вниз, я увидела такое количество страниц, после которого даже у интернет-зависимого опустились бы руки. Добавила вместо привычного «убийство» новое «отпустил жертву», и поисковик выдал ноль результатов. Похоже, я ищу либо не то, либо не там. Так где же можно отыскать такую информацию? Доступа к полицейским базам у меня нет. Всегда можно попросить о помощи Илью, но для этого было бы здорово знать, что конкретно я ищу.

Может, Надя упоминала какую-нибудь конкретную деталь? Нет, она только перечисляла то же самое, что насильник делал со мной, и спрашивала, что после этого бывает. Откуда мне знать? К счастью, я не успела проверить на себе… Стоп. А вдруг и правда есть откуда? Что, если в службу поддержки на самом деле обращаются не только избитые жены? Организация работает по всей стране. Вряд ли насильник начал с меня, а если наши с Надей случаи и правда связаны, на мне он не остановился. Сколько жертв могло быть даже за три года, прошедшие с моего изнасилования? Кто-то должен был обратиться за помощью. Анонимная служба поддержки — единственная возможность выговориться, когда тебя запугали.

Я открыла страницу с базой, в которую обычно вносила отчеты о разговорах с каждой жертвой насилия. Кликнула на уровень выше, ожидая, что система потребует специальный пароль для доступа. Ничего подобного. Перед глазами предстал бесконечный список имен. Чаще всего в графу «Имя» я вносила Свет, Оль и Кристин, точно зная, что именно так этих женщин не зовут. Вероника, например, первые две недели общения представлялась Еленой. В этом смысле поиск ничего не даст. Можно хотя бы попытаться выяснить, встречались ли уже подобные случаи.

Я нажала на строку с лупой. Изнасилованных оказалось больше половины — слишком много, чтобы просмотреть в одиночку. Как на счет остальных параметров? С горящей бумагой ноль результатов. Пищевая пленка встретилась дважды: парень отхлестал девушку рулоном, когда та отказалась сняться в домашнем порно, а одноклассники обмотали полиэтиленом пятнадцатилетнюю девочку и заставили бегать по школьному коридору, чтобы она «перестала быть жирной свиньей». По всем остальным запросам, пришедшим мне в голову, ноль результатов.

Ничего не нашлось, потому что нечего искать. Наде попался урод-бойфренд, который поиздевался над беззащитной девушкой и отпустил ее, а мне… Моя история никак с этим не связана, а я снова полезла не в свое дело. Достаточно двух раз. Чем я лучше жен, терпящих побои от мужей, если готова трижды совершить одну и ту же ошибку?

Я потянулась к крышке макбука, чтобы ее захлопнуть, но рука застыла на полпути. Из прихожей послышалось еле уловимое царапанье, будто мышь пыталась пролезть под входную дверь. В старинном доме, памятнике архитектуры, время от времени появлялись грызуны, избавиться от них полностью невозможно. Вот только вряд ли они способны взобраться на уровень замочной скважины и щелкнуть механизмом. Волосы на затылке приподнялись, будто я сама превратилась в настороженное животное. Кошку-мышелова. Или другую мышь в этой же ловушке.

Незваный гость продолжал скрестись в замочной скважине. На цыпочках я подбежала к сигнализации и отключила ее до того, как она успела отправить сигнал в охранную фирму. Следующая цель — спальня и сейф с пистолетом. Пробраться к ней оказалось не так просто. Пока я вглядывалась в экран макбука, за окном стемнело. То и дело натыкаясь на мебель, я скорее чувствовала себя слепым котенком, чем хищником. Когда я все-таки добралась до сейфа, раздался настолько громкий лязг, что его было слышно даже из спальни. Кажется, ОН открыл дверь.

— Ничего, — прошептала я, стараясь успокоить дрожь в руках и попасть в комбинацию цифр, — есть еще вторая. Пусть деревянная, зато тоже на замке.

Трясущимися пальцами я вытащила пистолет из сейфа и на цыпочках пошла обратно в прихожую. Хорошо хоть, вчера не стала его разряжать. Это, конечно, не по правилам, но после выпитого у меня совсем не было сил… Или были? Что, если я разрядила обойму, но была слишком пьяная и сонная, чтобы это запомнить? Поздно. Проверять уже некогда. Стоит вытащить магазин, как дверь наверняка распахнется. Столько лет я готовилась к этой встрече, теперь не позволю застать себя врасплох.

Я подошла вплотную к двери и наставила на нее дуло. Из замочной скважины донеслось еле слышное скрежетание. Кажется, вскрывать замки — не самая сильная его сторона. Может, все-таки успею проверить, на месте ли пули? А если он справится быстрее? Сколько раз под воздействием антидепрессантов я на автомате закрывала дверь, а потом зря возвращалась, чтобы проверить? Нужно себе доверять. А вдруг так же на автомате я перед сном разрядила пистолет? Нет, тогда бы мне не пришлось просыпаться с утра с размазанной под глазами тушью, чего со мной обычно не случается. Разве можно выполнить одно доведенное до автоматизма действие и проигнорировать все остальные?

Скребущиеся звуки действовали на нервы. От редкого лязганья металла о металл у меня подергивался живот. Когда звук стал громче, захотелось убежать обратно в спальню и спрятаться под кроватью. Пистолет заходил в вытянутых, перенапряженных руках. Может, он в курсе, что я жду у порога, и специально расшатывает мою психику? Нужно было установить на второй двери глазок, такой же, как на первой, с инфракрасной подсветкой на случай, если насильник выключит свет в подъезде.

Решив прекратить эту пытку, я потянулась к замку и рывком распахнула дверь. На пороге застыл мужчина. Среднего роста, чисто выбритый, на вид лет сорока. Брюки со стрелками из дешевого, будто стеклянного материала, старомодная рубашка с влажными пятнами под мышками, кусок толстой проволоки в руках. Не слишком похож на взломщика, а тем более того, кто меня изнасиловал.

— Стоять! — выкрикнула я единственное, что пришло в голову.

Вместо того, чтобы послушаться, мужик начал пятиться к лестнице.

— Стоять, а то застрелю! — еще громче проорала я.