Эдвин Хилл - Слабое утешение

Прошло больше получаса, прежде чем приехали полиция и «Скорая». Эстер все это время не шевелилась, только безудержно дрожала и цеплялась за Кейт. Она знала, что у нее шок. Знала, что надо войти в дом и сесть у огня, проведать Лайлу, но она не могла отвести взгляда от Сэма, который лежал в сене, слепо тараща на нее мертвые глаза, – даже когда снаружи замерцали огни и полиция приказала Гейбу сдаться. Гейб вышел, лег лицом в снег, и помощник шерифа надел на него наручники. Медик с добродушным лицом вкатил медицинскую тележку и сказал:

– Ну, давайте, милая, отвезем вас в больницу.

– Разве не надо позаботиться о Лайле? – невнятно спросила Эстер. Челюсть опухла и говорить было больно.

– Ей занимаются, – сказал медик, проверяя у нее пульс и натягивая на лицо кислородную маску.

– Нет, нет, – воспротивилась Эстер, отпихивая его руку. Другой медик попытался забрать у нее Кейт, но Эстер снова замотала головой: – Нет!

– Все хорошо. Мы ее осмотрим. Вы будете рядом.

– Мне нужен телефон, – сказала Эстер.

Медик достал из кармана сотовый и дал ей, но Эстер так дрожала, что ее положили на мягкую каталку. Она еле-еле набрала Моргана, и когда он наконец ответил, Эстер даже слегка возненавидела себя за то, что начала всхлипывать и не смогла выдавить ни слова. Тогда она вернула телефон медику и попросила передать Моргну, что все хорошо.

– Переохлаждение, – сообщил тот, – обезвоживание, порезы и ушибы, сломана челюсть. Полностью проверим в больнице.

– Нет, – сказала Эстер. – Хочу домой.

– Это только завтра, а пока мы о вас позаботимся.

Он снова дал телефон Эстер, и она услышала, как Морган зовет ее по имени.

– Я тут, – сказала Эстер.

– Буду у тебя часа через два, – пообещал Морган. – Даже быстрее, гнать буду – тапка в пол.

Дальше он говорил тихо, нежно. Он продолжал говорить, мечась по квартире, прижав телефон подбородком. Свистнул, подзывая Вафлю, и бегом спустился по лестнице, сел в пикап.

– Все время буду на связи, – сказал Морган. – Как будто я уже там с тобой.

Медики поместили Эстер в карету «Скорой» и уложили рядом с ней Кейт. Племяшка пристроилась у нее под боком, и Эстер обняла ее. Рядом погрузили Лайлу на другой каталке и под рев сирен выехали с подъездной дорожки.

– Гонят так, будто случай экстренный, – пробормотала Эстер в трубку. Веки у нее уже слипались.

– С тобой все будет хорошо, – заверил ее Морган.

– Тетя Эстей пласет? – спросила Кейт.

Эстер погладила ее по щеке и улыбнулась.

– От счастья, – сказала она. – И еще потому, что скучала по тебе.

Морган рассказывал, как последние сутки ему не давала покоя пресса, как к нему приходили из полиции и долго-долго допрашивали.

– Прачи с Джейн не отходили от меня, – сказал он. – Прачи устроила копам головомойку, но сожителя, видимо, подозревают в первую очередь. Еще детектив Уайт приходила. Это она послала к вам полицию.

Когда он перестал говорить, Эстер стала слушать его дыхание. Закрыла глаза. Ощущение было, что она проспит целую неделю.

– Дафна написала, – вдруг сказал Морган. – Она узнала обо всем из новостей.

– Не объяснила, куда запропастилась? Или чем занималась?

– Нет, да я и не спрашивал.

– Домой вернется?

– Спросила, стоит ли, – ответил Морган. – Что ей написать?

Эстер посмотрела в окошко на двери машины, как позади них тянется заснеженная дорога. Подумала о Гейбе. О том, каково это, когда ты никому не нужен. Кейт тем временем закрыла глаза и мерно дышала. Эстер погладила ее по кудряшкам. Кейт всегда будет желанной, несмотря ни на что.

– Передай Дафне, пусть возвращается, когда захочет, – сказала Эстер, – но нам и без нее будет хорошо.

Эстер смирилась с унижением досмотра в здании суда: расписалась в журнале, выложила все из карманов, прошла через рамку металлодетектора, постоянно надеясь, что ее не станут обхлопывать. Когда она забирала сумку, защелкали затворы фотокамер. Смотри прямо перед собой, напомнила себе Эстер. Не реагируй. Господи, ширинку-то застегнула? Может, стоило надеть не джинсы, а что-то более строгое?

Поднимаясь на второй этаж, Эстер предпочла лифту перекрытую сводом лестницу. По пути задержалась у панорамного окна и полюбовалась Бостонской бухтой. Кивнула детективу Уайт, которая стояла у входа в зал суда и писала кому-то сообщение. Эстер присела на жесткий пластиковый стул и стала ждать. Никто не сказал, сколько может продлиться ожидание в суде.

Эстер не видела Гейба после короткого слушания в марте, когда он признал себя виновным по всем обвинениям, предъявленным федеральными властями: убийство, похищение, пересечение границы штата с преступной целью и так далее, и тому подобное… К счастью, он не разрешил прессе присутствовать на основном заседании. По каждому из шести преступлений Гейб дал подробные показания, а родственники жертв, приехавшие даже из Сан-Франциско, слушали его и рыдали.

Сегодня Эстер сидела в дальнем конце зала, чувствуя на себе пристальные взгляды незнакомых людей и стараясь сохранять нейтральное выражение лица. За два месяца после выписки из больницы она уяснила, что улыбку могут интерпретировать по-разному. Рядом присела детектив Уайт.

– Почти всё, – сообщила она.

– Очень надеюсь на это, – ответила Эстер. – Вас восстановили?

Анджела кивнула.

– А вы? Вернулись на работу?

– Не совсем, – ответила Эстер.

Вошел судья. Он о чем-то переговорил с приставом, и вскоре два полицейских в форме ввели Гейба – в оранжевом комбинезоне и в цепях. Он был коротко пострижен и без бороды. Выглядел так, будто потерял фунтов тридцать, и Эстер вновь поразилась тому, какой он молодой. Гейб присел за один из столов рядом с государственным адвокатом, а судебный художник принялся за первый набросок. Потом рисунки появятся в местных новостях, на них Гейб будет зло сверкать глазами, у него будет заостренный подбородок, а зубы – обнажены в еле заметной усмешке.

Пресса вдоволь порезвилась. За какие-то десять дней Эстер в пересказе СМИ успела побывать и героиней боевика, и сообщницей, и жертвой. Она читала бесчисленное количество историй, авторы которых необоснованно вплели в череду событий сексуальное насилие. Что бы Эстер ни говорила на интервью, много разного писали о том, что случилось в хижине у озера. «Лайфтайм» [32] «Lifetime Television», американский кабельный канал, демонстрирующий фильмы, главные герои которых – всегда женщины. даже собирался снять серию о выпавших ей испытаниях. На днях звонила штатный сценарист. Ей было невдомек, зачем Эстер в доме собачья дверца, которую в конце концов заменили на бельепровод.

– Бельепровод, – повторила тогда Эстер. – Сбросить ребенка в бельепровод? Вы как себе это представляете?!