Питер Свенсон - Восемь идеальных убийств

– А, это тот самый, в котором Скарлетт Йоханссон играет кого-то вроде пришельца?

– Его.

– Ну и как?

– Реально супер.

– Приятно слышать, – произнес я, после чего решил больше не задавать ей никаких вопросов. У меня никогда не было детей, так что понятия не имею, как вести себя со внезапно замолчавшим тинейджером, хотя иногда мне казалось, что с Эмили меня связывают не одни лишь чисто деловые отношения.

Мы вернулись к расстановке книг по полкам, и я поймал себя на том, что размышляю о своем разговоре с Марти. Может, и было ошибкой просить его заняться Норманом Чейни, но, похоже, без этого все-таки не обойтись. Чейни – это моя ниточка к Чарли. Ну, пожалуй, еще и Элейн Джонсон, хотя выбрал он ее, должно быть, только из-за того, что я знал ее. И если допустить, что жертвами всех остальных убийств стали более или менее случайные люди, то к раскрытию его личности меня приведет только убийство Нормана Чейни. Он желал смерти Чейни, и если я выясню, по какой причине, то найду Чарли.

Около полудня зажужжал мой мобильник. Эта была Гвен – прислала эсэмэску, чтобы поставить меня в известность, что уже едет. Я сообщил Эмили, что сегодня уйду пораньше, а магазин закроет Брендон, а еще предупредил насчет возможности того, что открывать завтра магазин придется ей. И у Брендона, и у Эмили имелись ключи от «Старых чертей». Если ей и было любопытно, куда это я намылился, она этого никак не показала.

Около часа дня я стал то и дело бросать взгляды на входную дверь, сквозь стекло которой проглядывала Бери-стрит. Сумка была уже собрана, с достаточным количеством одежды и туалетных принадлежностей в расчете на возможную ночевку. Несмотря на некоторый мандраж, испытываемый по поводу всей этой ситуации, и того, что могла выяснить Гвен, я с нетерпением ждал этой поездки. Этой зимой я был уже сыт по горло Бостоном, город словно зажал меня в тиски. С нетерпением ждал убегающего вдаль шоссе, заснеженных просторов, возможности побывать в месте, в котором до сих пор еще не бывал…

В половине второго я высунул голову из двери и заметил, как прямо к пожарному гидранту на бежевом «Шеви Эквинокс» подруливает Гвен. Попрощался с Эмили и только успел выйти на улицу, как принялся трезвонить мой мобильник. Увидев на экране номер Гвен, я проигнорировал его, перешел через улицу к пассажирской двери и постучал в стекло. Она бросила взгляд в мою сторону, выключила телефон, и я забрался в машину. Пахла та внутри, как новая, и я подумал: уж не служебная ли? Защелкнул ремень безопасности и опустил свою небольшую сумку себе под ноги.

– Привет! – сказала Гвен. – Я уже забронировала нам два номера в Рокленде, на всякий случай. У вас с собой всё, что надо?

– Всё, – подтвердил я.

Она двинулась по Бери-стрит в сторону Сторроу-драйв. Мы оба молчали, и я решил не заговаривать первым, не зная, насколько Гвен сосредоточена на том, чтобы выбраться из Бостона. Однако как только мы выскочили на девяносто третью трассу, она поблагодарила меня за то, что согласился поехать.

– Будет просто здорово наконец-то вырваться из города, – отозвался я.

Повернулся и, впервые с того момента, как сел в машину, посмотрел на нее. Перед тем как сесть за руль, свою толстую зимнюю куртку она сняла, и на ней были крупной вязки свитер и темные джинсы. Руки лежали на руле в безупречно правильной позиции, которой учат в автошколах (на десяти и двух часах), и Гвен так напряженно всматривалась в дорогу, словно нуждалась в очках посильнее. Она была настолько поглощена дорогой и машиной, что мне удалось немного понаблюдать за ней. В профиль характерные черты ее лица проступили еще более заметно и выпукло – слегка вздернутый нос, внушительный лоб, гладкая бледная кожа, кое-где тронутая легким румянцем… Всякий раз, когда мне удается нормально рассмотреть людей, просто не могу удержаться от того, чтобы не представить их либо совсем юными, либо очень старыми. Гвен я сначала увидел пятилетней девчонкой – широко распахнувшей глаза, жующей нижнюю губу, прячущейся за ногу родителя. А потом представил ее в старости – седые волосы, убранные в тяжелый узел на затылке, кожа той пергаментной фактуры, которую приобретают некоторые люди в старости, но ничуть не портящая по-прежнему симпатичного лица с большими умными глазами… И тут в этом бледном овале лица вдруг на миг промелькнуло что-то смутно знакомое, хотя я так и не сумел понять, кого она мне напомнила.

– Детектив Чифелли ждет нас у дома Элейн Джонсон в шесть. Вы уже обедали?

Я сказал ей, что пока ограничился только завтраком, и в итоге мы остановились в зоне отдыха возле Кеннебанка в Мэне. Из заведений общепита здесь имелись «Бургер Кинг» и «Попайз». Взяли гамбургеров и кофе и быстро перекусили в кабинке у окна. Снаружи было так ярко – на небе ни облачка, а земля покрыта свежевыпавшим снегом, – что за едой мы оба то и дело прищуривались.

Расправившись со своим гамбургером и отщелкнув язычок с крышечки стакана с кофе, Гвен нарушила молчание:

– За убийство Дэниэла Гонзалеса уже кого-то арестовали. Вчера вечером.

– О! – встрепенулся я. – Это тот мужик, которого застрелили во время прогулки с собакой?

– Угу. Как оказалось, он еще и продавал МДМА [78] МДМА – метилендиоксиметамфетамин, полусинтетическое психоактивное вещество амфетаминового ряда, таблетированная форма которого больше известна как экстази. студентам в колледже, в котором преподавал, и его застрелил конкурент, такой же мелкий наркоторговец. Похоже, в данном случае мы ошиблись.

– И все же… – произнес я.

– Вот именно. У нас и без того хватает эпизодов, где все совершенно однозначно. «Убийства по алфавиту» – железно наш случай, «Двойная страховка» – тоже. И я, как мне кажется, практически не сомневаюсь относительно того, что мы найдем в доме Элейн Джонсон в Рокленде.

– Не сомневаетесь, что найдем что ? – уточнил я.

– Что-то. Он наверняка что-нибудь оставил. Он любитель театральных эффектов, этот Чарли. Типа как ему недостаточно просто убить трех людей, которые связаны между собой именами, – так надо еще и эти перья рассылать!

– Какие еще перья? – удивился я.

– А, забыла, что не рассказывала… Те, что были отправлены в отделы полиции после того, как были убиты Робин Каллахан, Итан Бёрд и Джей Брэдшоу. Каждый раз полиция получала конверт, содержащий единственное птичье перо. Вообще-то мне не стоило вам об этом говорить, поскольку этот факт скрывается от прессы, но, думаю, теперь я могу вам доверять.

– Приятно слышать, – заметил я.

– Теперь понимаете, что я подразумеваю под театральностью? Потому-то я и уверена, что на месте преступления мы обязательно что-нибудь найдем. И по этой причине, и потому, что вы знали ее. Поскольку тот, кто следует вашему списку, знает вас. Я не хочу сказать, что и вы знаете его… хотя такое тоже не исключено. Но сам он вас точно знает. Чарли вас знает. И я думаю, что найдем мы нечто такое, что свяжет преступление с вашим списком. Нечто осязаемое. У меня насчет этого хорошее предчувствие. Вы будете доедать?