Питер Свенсон - Восемь идеальных убийств

Из комнаты сильно несло виски, и я увидел бутылку, валяющуюся на полу на тонком персидском ковре. Ее треугольное донышко тускло мерцало в слабом свете, проникавшем сквозь задернутые занавески; чуть ярче поблескивала тонкая проволочная сетка, охватывающая ее граненые бока. Марка показалась мне знакомой – это был скотч, – но я не сумел с ходу припомнить название. Ощущался также и еще какой-то запах, который наводил на мысли о больнице. Я продвинулся еще чуть вперед, остановившись в дверном проеме. И уже оттуда разглядел, что весь перед свитера Прюитта уделан засохшей блевотиной.

Понимая, что не собираюсь продвинуться еще хоть сколько-нибудь дальше в комнату с телом Прюитта, я огляделся по сторонам. Неудивительно, что тут было много стеллажей с книгами. В одном углу стоял большой телевизор с плоским экраном и что-то вроде старой стереосистемы. На стене над диваном висела забранная в рамку театральная афиша, явно рукописная – спектакля по «Зимней сказке» Шекспира; самодеятельный художник изобразил на ней медведя с короной на голове. Только сейчас я обратил внимание, что, за исключением бутылки на полу, никаких других признаков спиртного в доме не наблюдалось.

Медленно ретировался в столовую, потом в кухню. Тут тоже поискал глазами спиртное, но ничего не нашел. Открыл холодильник. Внутри он оказался практически пуст. На верхней полке обнаружилась шестибаночная упаковка пива, хотя при более пристальном изучении оказалось, что безалкогольного. Я захлопнул дверцу холодильника, размышляя, стоит ли еще пошарить по дому или же глупо оставаться здесь хоть сколько-то еще. Я понял, что тут произошло, конечно же, хотя пока и не полностью уложил это в голове. Это был «Злой умысел». В этой книге женщину-наркоманку убивают передозировкой наркотиков, выдавая преступление за несчастный случай. Прюитт явно был алкоголиком, пытающимся избавиться от дурной привычки, но Чарли каким-то образом склонил его напиться опять, заставил принять смертельную дозу спиртного. Или, по крайней мере, так это выглядело.

Кухню вдруг наполнил какой-то громкий щебет – словно разом застрекотало множество сверчков, – и я вздрогнул; сердце заколотилось как бешеное. Это оказался мобильник Прюитта, воткнутый в зарядку возле тостера на кухонной стойке. Подойдя ближе, я глянул на экран. Того, кто ему звонил, звали Тамара Страховски. Наверное, та самая ассистентка пробует дозвониться еще раз. Скоро ли она позвонит в полицию с просьбой проверить, всё ли в порядке у ее руководителя? Я и понятия не имел, поэтому быстро принял решение совсем коротко осмотреть дом – буквально за пять минут.

В кухне было две двери, и я направился к другой. Она выходила в задний коридор с небольшим туалетом и комнатой, которая служила Прюитту кабинетом. Здесь обнаружилась конторка с раскрытым на ней лэптопом и опять-таки книжные шкафы, большинство из которых были заполнены бесконечными экземплярами его собственной книги, все той же «Мелкой рыбки». Из посещений дома Брайана Мюррея я знал, что авторы получают сколько-то экземпляров своих собственных произведений, но явно не в таком количестве, как здесь. Одинаковые книжки с рассказами Прюитта целиком заполняли два шкафа и стояли стопками на полу. Похоже, их тут были сотни. Интересно, подумал я, уж не скупил ли он чуть ли не весь тираж собственной книги. Зачем? Чтобы раздуть продажи? Чтобы она попала в список бестселлеров? Из кабинета я быстро продвинулся по коридору в коридорчик поменьше, ведущий к лестнице. Поднявшись наверх, заглянул в спальню Прюитта, куда более захламленную, чем комнаты внизу, и столь же скудно обставленную. Кучка одежды на полу, незаправленная кровать, еще одна нарисованная от руки театральная афиша в рамке на стене – на сей раз «Двенадцатой ночи». Мне удалось получше ее разглядеть. Шекспировскую пьесу ставил Нью-эссекский самодеятельный театр, и режиссером значился Николас Прюитт. Я бросил взгляд на верхнюю полку комода, уставленную фотографиями в рамках, – в большинстве своем здесь были старые семейные снимки, хотя я узнал фото Джиллиан Нгуен, позирующую с Прюиттом перед чем-то вроде воссозданного театра «Глобус» в Лондоне [103] Нынешняя копия шекспировского театра «Глобус», уже третья по счету, открылась в Лондоне в 1997 г. спектаклем «Генрих V». .

Выбравшись из дома через заднюю дверь, я вернул ключ под горшок с розмарином. А потом опять забрался в свою машину и поехал домой в Бостон.

На «Дакбург» я не заходил с две тысячи десятого года, с тех самых пор, как устроил перекрестный обмен убийствами. Но подумал, что сейчас тоже стоит туда заглянуть, просто на случай, если получится связаться с Чарли. Насколько я понял, ссылка на сомнительный сайт еще оставалась в «Избранном» на моем рабочем компьютере. До вечера еще было далеко, и до «Старых чертей» я дошел из дома пешком. Стоило лишь моргнуть, и перед глазами вновь возникало безжизненное тело Ника Прюитта, недвижимо застывшее на диване – голова запрокинута назад, челюсть отвисла.

Толкнул дверь магазина. Эмили пробивала что-то на кассе, а Брендона я услышал еще до того, как увидел.

– Вся шайка в сборе! – громогласно объявил он в своей обычной манере. Брендон присел на корточки слева от меня, перебирая книги на нижних полках, – видимо, искал какое-то издание для интернет-заказа.

– Я буквально на минутку, – сказал я. – Простите, что в последнее время так надолго оставляю вас одних.

– Что с тобой вообще происходит? – поинтересовался Брендон, вставая с экземпляром «Шпиона, который вернулся с холода» Джона ле Карре [104] Джон ле Карре (наст. Дейвид Джон Мур Корнуэлл, р. 1931) – английский писатель, автор шпионских романов. .

– Честно говоря, – ответил я, – что-то неважно себя чувствую. – Это была первая ложь, которая пришла мне в голову. – Просто быстро устаю и вообще недомогается. Сам не пойму, в чем дело.

– Так нечего ходить сюда и распространять заразу! – громыхнул Брендон. – Мы с Эми все прикроем, так ведь, Эми?

Эмили не ответила, но я заметил, что она подняла взгляд от прилавка. Покупатель, которого она обслуживала – почти что завсегдатай, имени которого я не сумел вспомнить, но который всегда покупал у нас нового Майкла Коннелли, – уже шаркал к выходу.

– Мне надо немного поработать в кабинете, а потом сразу же двину домой, обещаю, – заверил я, направляясь к двери подсобки, а Брендон тем временем уже в красках расписывал Эмили, как однажды у его матери простуда держалась целый год.

Ниро свернулся калачиком на моем кресле за письменным столом, но, когда я вошел, навострил уши и спрыгнул на пол. Я уселся и включил компьютер. На миг кольнуло беспокойство, не удалил ли я закладку со ссылкой на «Дакбург» – вообще-то разумно было бы так и поступить, честно говоря, – но стоило открыть браузер, и вот она. Залогинился, вошел в раздел под названием «Менялка» и быстро проглядел штук пятьдесят последних постов. Обычная фигня – предложения работы с оплатой либо сексуальными услугами, либо наркотой. Попадались и исключения, конечно же, – некто предлагал полную коллекцию туфель своей жены ( как минимум восемь пар джимми чу ) [105] Джимми Чу (р. 1948) – малайзийский дизайнер обуви, основатель компании Jimmy Choo Ltd. Стал известен благодаря линейке обуви Daniel и лестному отзыву принцессы Дианы. в обмен на билет на полностью распроданный концерт Брюса Спрингстина. «Незнакомцы в поезде» не упоминались никаким боком. Это меня не удивило. Чарли не требовалось связываться со мной, поскольку он и так уже это сделал, в некотором роде. Он точно знал, кто я такой. И все же стоило попытать удачу и отправить ему сообщение, на случай если он все-таки просматривает этот сайт.