Линкольн Чайлд - Старые кости

Под ливнем опустевший лагерь выглядел особенно заброшенным. Нора привязала лошадь, вошла в палатку с оборудованием, отыскала телефон и набрала номер, который ей продиктовала Корри.

Агент Морвуд ответил сразу:

– Свонсон?

– Это Нора Келли. У нас ЧП. Я сейчас в лагере вместе с агентом Свонсон…

– В лагере? В такую бурю?

– Долго объяснять. У Корри сломана рука. Клайв Бентон застрелен, а доктор Фьюджит серьезно ранена. Нам нужен медицинский вертолет.

– Позовите к телефону Свонсон. Что у вас там, черт возьми, происходит?

– В двух словах не расскажешь. Трубку ей дать не могу: она далеко. Вызовите медицинский вертолет к месту раскопок.

– Понял, сделаю. Не отходите от телефона.

Морвуд дал отбой. Нора завершила вызов, нашла рюкзак, убрала в него телефон, привязала сверху два спальных мешка и сквозь бурю побрела к лошади.

Когда через десять минут Нора прискакала на место раскопок, ее опять била дрожь. Она привязала лошадь рядом с палаткой и отнесла внутрь спальные мешки. Расстегнула один и накрыла им Фьюджит вместо одеяла. Второй мешок Нора отнесла Корри.

– Сможешь снять мокрую одежду и залезть сюда? – спросила Нора. – Будет гораздо теплее.

– Наверное.

Нора помогла Корри стянуть насквозь промокшие вещи. Голая, Корри скользнула в спальный мешок. Нора была потрясена, увидев, сколько на ее теле синяков. Это все лавина. Сама Нора наверняка выглядит не лучше.

– Что сказал Морвуд? – спросила Корри, прижимая край мешка к подбородку.

– Обещал вызвать вертолет.

Корри кивнула, все еще дрожа. В этот момент зазвонил телефон. Нора ответила и включила громкую связь.

– Агент Свонсон? – раздался голос Морвуда. – Вы здесь?

– Да.

– Какие у вас повреждения?

– Сломанная рука, пара синяков. Ничего страшного. А вот Фьюджит надо срочно эвакуировать, а то она не выживет.

– Я над этим работаю. Погодка сейчас, мягко говоря, нелетная. Но из Сакраменто отправили два тяжелых поисково-спасательных вертолета – основной и запасной. Будут у вас часа через полтора. Продержитесь?

– Мы с Норой – да. Насчет Фьюджит не уверена. И вот еще что, сэр, – Фьюджит надо взять под арест.

– За что?

– За убийство и покушение на убийство.

– Ну и дела! Хорошо, скажу, чтобы взяли на борт маршала.

– Спасибо.

Повисла пауза.

– Корри, – произнес Морвуд, – что у вас там творится?

Та запнулась.

– Сама не знаю, но это все как-то связано с Паркином. Вернее, с его черепом.

После телефонного разговора Нора заварила горячего чая и положила в него побольше сливок и сахара.

– Дай еще ибупрофена, – попросила Корри.

– Ты уже приняла…

– Просто дай, и все.

Нора вытряхнула из пузырька еще одну таблетку. Корри проглотила ее вместе с чаем. Палатка раскачивалась под порывами ветра, несущими потоки дождя.

Фьюджит застонала. Она понемногу приходила в себя. Нора взглянула на повязку. На бинте проступала кровь. Решив, что менять повязку слишком рискованно, Нора повязала сверху еще один бинт и как следует затянула.

В палатке долго царило молчание. Наконец его нарушила Корри:

– Почему череп Паркина ценнее, чем куча золота?

– С этим делом потом разберемся.

Свонсон поморщилась:

– А я хочу сейчас.

– Зачем?

– Для меня это важно. Мне кажется, что… – Корри помолчала, подбирая слова. – Такое чувство, будто у меня есть все нужные факты, осталось только сложить их вместе. Иначе как я буду смотреть в глаза Морвуду? Что я скажу? «Извините, убиты пять человек, а я понятия не имею из-за чего»?

Нора ответила не сразу. Да, история и впрямь получалась странная донельзя. Разве может череп стоить дороже двадцати миллионов долларов?

– Может, какой-нибудь безумный любитель древностей готов заплатить за останки, представляющие собой историческую ценность? Некоторые за бейсбольную карточку для коллекции целое состояние отдают.

Корри покачала головой:

– Этот череп недостаточно древний. На редкую находку не тянет. Альберт Паркин – это вам не Таунгский ребенок и не Чеддарский человек.

– Верно, – согласилась Нора. – Тогда, может быть, череп нужен для анализа ДНК, чтобы доказать право на наследство.

Корри снова покачала головой:

– Похоже, тут дело помасштабнее.

Нора и сама так подумала.

– Кто-то – человек или организация – ищет по всему миру останки Паркинов. Могилы раскапывают. Ныне живущая женщина из этой семьи похищена и, возможно, убита. Чтобы добыть этот череп, Клайв расправился с двумя людьми. Фьюджит устранила его и готова была убить еще одного человека. – Веки Корри опустились. Вскоре она снова открыла глаза. – Перебрала все варианты. Остался только один. В генетике Паркина и его потомков есть нечто особенное, и кому-то эта особенность очень нужна.

– Зачем?

– Понятия не имею. Но если исключить дикие версии про психов, сдвинувшихся на черепах Паркинов, какие еще варианты остаются?

– Никаких, – признала Нора. – Но генетическая особенность – слишком широкое понятие. Все варианты не проверишь. О чем речь – о мутации, способной защитить от рака? Или продлить жизнь? Разумеется, на таком открытии можно заработать миллионы – если не миллиарды.

Нора поглядела на стоявший рядом синий пластиковый контейнер с черепом:

– Может, всех потомков Паркина объединяет какая-то выдающаяся черта? Высокий интеллект? Долголетие? Крепкое здоровье?

– Ничего подобного не заметила. Впрочем, тогда я так глубоко не копала. – Корри взглянула на Нору. – А как насчет самого Альберта Паркина? В его биографии есть что-нибудь неординарное?

– Нам о его жизни известно мало. Бросил жену и детей в Миссури и сбежал в Калифорнию. В Юте во время нападения индейцев был ранен стрелой. Треснула ключица. Благодаря этому повреждению мы установили его личность – ну, это ты знаешь. Умер от голода в конце февраля тысяча восемьсот сорок седьмого года. Первый обитатель Потерянного лагеря, чьи останки употребили в пищу. Конечно, за исключением Саманты Карвилл, чья нога была частично съедена.

Корри поморщилась:

– Значит, про Паркина мы больше ничего не знаем?

– Увы.

– А как его съели?

– Череп перевернули и поджарили на огне, а потом достали мозг. Ну а остальное, по всей видимости, разрезали на куски и приготовили.

Палатка раскачивалась под напором ветра.

– А что случилось с другими людьми из Потерянного лагеря?

– Голодали, сходили с ума, умирали. Каннибализм процветал. Паркин – это только начало. Выжили всего двое: один сумел добраться до лагеря Доннера на Элдер-крике, второго нашел спасатель, но этот человек вскоре умер. Он был совершенно безумен.

– Ты говорила, они все обезумели.

– В этом нет ничего удивительного. Незадолго до голодной смерти помутнение рассудка – обычное дело.