Хелене Флод - Терапевт
- Название:Терапевт
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2020
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Хелене Флод - Терапевт краткое содержание
Сара — психотерапевт. Она помогает людям избавляться от страхов и навязчивых мыслей. Но кто поможет ей самой?…
Утром Сара получила голосовое сообщение от своего мужа Сигурда, что он на даче у друзей. А вечером эти друзья позвонили узнать, почему Сигурд до сих пор не приехал…
По мере того как час тянулся за часом, злость превращалась в страх. А когда исчезновением Сигурда наконец заинтересовалась полиция, начались неприятные вопросы. Например, почему Сара стерла то утреннее сообщение мужа?
Теперь она сидит дома одна в своем личном кабинете и пытается принимать пациентов. Но не может. Потому что в голове у нее воет буря. И она не в силах избавиться от ощущения, что за ней кто-то следит.
Что бы ни случилось с мужем, думает Сара, она станет следующей…
НОВАЯ ЗВЕЗДА НОРВЕЖСКОГО ТРИЛЛЕРА.
Роман переведен на 25 языков мира.
Топ-3 бестселлеров Норвегии.
Редактор Ю Несбё в издательстве «Aschehoug» Нора Кэмпбелл так отозвалась об этом романе:
«Книга Хелене, на которую я наткнулась в ворохе рукописей, приходящих в издательство, стала для меня чем-то вроде великолепного подарка. Захватывающая с первой же страницы, она просто сбила меня с ног. Умная, тонкая история в обрамлении блестящего сюжета. Этот роман — поистине редкая находка…»
«Это новый норвежский автор, ворвавшийся в самую высшую литературную лигу». — Fædrelandsvennen
«Совершенно выдающаяся триллер-терапия». — Bok 365
«В дебютном романе Хелене Флод все сделано абсолютно правильно». — Dagbladet
«Невозможно оторваться… один из лучших триллеров года». — Stavanger Aftenblad
Терапевт - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Не за что, — говорю я.
Но, швырнув в лицо Гюндерсену эту информацию, я не чувствую никакого удовлетворения, не ощущаю себя ровней ему.
— Я только вчера об этом узнала, — говорю я поэтому и сама слышу, что мои слова звучат так, будто я оправдываюсь.
— Извините, Сара, мне пора. До свидания.
В телефоне раздается щелчок. Я убираю телефон в карман и звоню в дверь.
Никакой реакции. Жду долго. Когда становится совершенно очевидно, что в доме никого нет, я спускаюсь по ступенькам крыльца к цветочным горшкам у возле входа. Большие такие терракотовые горшки; наверняка их купила и сажала в них цветы моя мать, а когда она умерла, за ними не ухаживали с тем же тщанием. В последние годы в них ничего и не растет. Один горшок треснул, но они так и стоят там, четыре горшка на четырех поддонах, и в поддоне третьего от двери горшка, со стороны стены, спрятан запасной ключ. Он лежит там, сколько я себя помню. Сняв перчатки, нащупываю ключ, прицепленный к пластиковой собачке.
В доме тишина. К счастью, в прихожей женских сапожек не наблюдается. Вся обувь папина: пара кроссовок, пара выходных туфель, пара лыжных ботинок, но не самые лучшие, вижу я. Наверное, он катается на лыжах, или, может быть, лучшие просто лежат в машине, чтобы он мог поехать кататься, как только ему приспичит… Он часто так и делает. Я ставлю свою обувь рядом с запасными лыжными ботинками.
— Папа! — кричу на всякий случай.
Нет ответа. Я вхожу в гостиную.
Дом перешел к папе по наследству от родителей, немногим позже моего появления на свет. До этого мама, папа и Анника жили в маленькой квартирке на Холмене, и бабушка сочла, что семье из четырех человек большой дом нужнее, чем пожилой паре. Что думал по этому поводу дедушка, я не знаю. Забрав с собой кое-что из мебели — старинный бельевой шкаф, антикварный комод, старую конторку дедушки, — старики переехали в квартиру на Фрогнере. Какие-то изменения в обстановку внесла мама, но после нее здесь уже мало что меняли. Папу мебель, обои или картины не интересуют напрочь; для него это слишком приземленные объекты.
Гостиная рассказывает историю нашей семьи. Тот, кому она известна, может расчищать слой за слоем, как археолог. Большое зеркало над камином, в обрамлении лепнины, явно повешено бабушкой с дедушкой. Серые меланжевые диваны — мамины, сразу видно. Комод у стены, скорее всего, бабушкин; она любила рассказывать, что его привезли из дома, где прошло ее детство. Ее мать обещала ей этот комод в приданое. Одной только мысли об этом было достаточно, чтобы бабушка растрогалась до слез. На комоде стоит свадебное фото бабушки и дедушки. Это вообще единственная семейная фотография в гостиной; видимо, мой лишенный сентиментальности отец откопал в себе частицу таковой, раз он не убрал этот снимок в ящик в подвале, где сложены другие фотографии. В остальном же обстановка здесь спартанская. Над комодом висит портрет, на котором изображена не мама бабушки, как я долго думала, наслушавшись историй про комод, а, как я узнала позже, Ханна Арендт, писательница-еврейка, писавшая о тоталитаризме и банальности зла. Почему папа решил повесить на стену именно ее портрет, я понятия не имею, но есть что-то в ее глазах, внушающее доверие: у нее твердый уверенный взгляд, и при этом она слегка улыбается. Пока я думала, что она моя прабабушка, я, бывало, усаживалась перед этим портретом и вела с ней беседы.
Над диваном повешен внушительного размера безобразный натюрморт, изображающий вазу с красными цветами на ядовито-зеленом фоне. Эта картина — подарок папе на шестидесятилетие от сотрудников его кафедры, и я, считавшая, что знаю его как облупленного, совершенно не ожидала, что он придет от этого шедевра в восторг и решит украсить им гостиную. Картина понравилась ему настолько, что я начала уж подумывать, что у него начинается маразм. «Какая замечательная вещь, — восклицал папа, — как она хорошо вписывается в интерьер, правда?» Картина настолько ужасна, что у меня закралась мысль — не по этой ли причине ее выбрали? Своей писаниной папа нажил на кафедре немало недоброжелателей. Может, кто-то из них решил, что уродливый натюрморт — идеальный подарок непопулярному коллеге? На самом деле это было бы как раз в духе моего отца: повесить ее именно потому, что он раскусил их намерение. Папа вполне может счесть доказательством собственной доблести то, что благородное общество его не приемлет.
Единственное помещение в доме, к которому папа на самом деле проявляет какой-то интерес, — это его кабинет. Чтобы попасть туда, нужно пройти через гостиную. Раньше кабинет принадлежал его отцу. При дедушке вдоль стен с пола до потолка обустроили книжные полки из темного дуба. Выехав из дома, все свои книги он забрал с собой, а папа заполнил полки своими собственными. В комнатке на Бишлете он пишет, а кабинетом пользуется как библиотекой. Он оставил здесь и конторку дедушки — гигантское сооружение из полированной вишни, с массой ящичков, которые запираются маленькими золочеными ключиками. Маленькой я обожала эти ящички, настоящие сокровищницы, которые папа, к моему разочарованию, отказывался запирать. Мне нечего скрывать от посторонних глаз, заявлял он. В дальнем углу кабинета располагается камин; с октября по апрель папа каждый день разводит в нем огонь, да часто весной и летом тоже. Рядом стоит корзина для дров, и папа следит за тем, чтобы она не пустовала. Для него важен и сам ритуал растопки. Для этого на небольшой металлической подставке подвешен целый набор инструментов: мехи разного вида, несколько кочерег, чтобы ворошить золу, метелка и совок, чтобы убирать пепел, когда огонь погаснет. Перед камином стоят два честерфилдских кресла; в них мы сидели, когда я в детстве изредка удостаивалась аудиенции. На столике между креслами лежат книги, и вот сейчас я вижу среди них роман Дага Сульстада [9] Даг Сульстад (р. 1941) — известный норвежский романист и драматург, лауреат ряда национальных литературных премий.
, вроде бы один из самых заумных; я его, во всяком случае, не читала.
Вот здесь папа развернулся с декором. По натуре он коллекционер, хотя, видя, как он обычно держится, этого не скажешь. На подоконнике стоят допотопные весы: такими вроде бы пользовались золотоискатели Клондайка. Лежат часы отца его отца — того самого, фамилию которого отказались носить мы с Анникой: единственная вещь, которую хитрец-поляк привез с собой в Норвегию. Папа ухаживает за ними в соответствии со всеми правилами искусства, так что они все еще ходят. Рядом с ними бюст Дарвина, глиняный горшок, который папа якобы незаконно привез из Ирана, и деревянный рунический календарь, украшенный красивой резьбой.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: