Луиза Кэндлиш - Наш дом [litres]

Это все происходит не со мной – такова была моя новая мантра.

На следующий день, мое последнее воскресное утро в доме, мы возвращались с велосипедной прогулки в парке. У калитки к нам подошла Софи Риз.

– Как дела? – спросил я.

– Все хорошо, только вчера я чуть не вызвала полицию!

Какого хрена?!..

– Зачем?

– У вашего окна стояли какие-то люди, а я-то знаю, что вас не было дома! Выглядели невинно; с другой стороны, в наше время воры стали гораздо изощреннее. Приходят с инструментами, косят под водопроводчиков, притворяются, будто измеряют окна для занавесок, всякое такое…

Я улыбнулся.

– Должно быть Рав, мой декоратор. На следующей неделе он приступает к работе, так что его команда тоже будет мелькать. Они прикидывали масштаб, составляли примерную смету…

– А, тогда понятно. Ну и слава богу, что я не позвонила. Говорят, лучше быть на чеку, хотя порой можно и перестараться… Он очень хорошо одет для декоратора, – добавила Софи.

– Да, есть такое. – Десятилетия работы продажником научили меня тому, что самый действенный способ уйти от допроса – согласиться. – Он скорее креативный директор, сам руки не пачкает. Кстати, это сюрприз для Фии, так что будь другом…

Софи округлила глаза, как делают женщины в таких случаях.

– Да-да, конечно! Я ее уже сто лет не видела. Знаешь, как это бывает…

– И не говори, у всех столько дел, – кивнул я.

Оставалось лишь забронировать место на складе, оплатить услуги грузчиков и упаковать наши вещи так, чтобы об этом не знал никто – ни члены моей семьи, ни коллеги.

Хотя я изо всех сил старался не привлекать внимания, Нил услышал часть разговора и навис над моим столом, дожидаясь завершения.

– Ты что, переезжаешь?

– Да нет, матери помогаю. Она хочет перевезти кое-какие вещи на хранение.

А вдруг полиция станет его расспрашивать и выяснит, что это неправда? Впрочем, неважно. Он скажет им ровно то, что услышал от меня; к тому времени я буду уже далеко.

– Проще выбросить, – сказал Нил. – Знаю, звучит грубо, но, по статистике, большинство никогда не забирает вещи обратно. Странно, что она не отдала их на благотворительность, такая набожная женщина…

– Да там одни безделушки, никому не понадобятся.

– И поэтому ты берешь выходные в четверг и пятницу?

– Отчасти.

Нил прищурился.

– Все нормально? Я имею в виду, в плане здоровья?

– Да все отлично, кроме иллюзий на тему загробной жизни…

– Да я не про нее, дубина, про тебя! И не про этот твой загадочный вирус!

Похоже, намекает на пьянку. Обвислые щеки, глаза в кровавых прожилках, послеобеденный запах перегара…

– Мне гораздо лучше, – ответил я.

Нил присматривает за мной, и не только в качестве босса, но и по-дружески. От того, что я собираюсь его предать дважды, становилось еще хуже. А главное – он не стал бы держать зла; скорее даже нашел бы повод простить.

Забавно, не правда ли: организовать совместную поездку с любовником в тысячу раз проще, чем с мужем, – такова горькая ирония родительства. В былые времена отдых с Брамом в будние дни потребовал бы нечеловеческой изворотливости с привлечением армии помощников, а теперь мне достаточно лишь договориться с ним же, и я свободна как птица!

В среду утром я отвезла детей в школу и заскочила на квартиру, чтобы забрать ботинки – Брам должен был уехать на работу. Учитывая жесткие условия относительно посещения Тринити-авеню не в «свой» день, в «Бэби-деко» правил до смешного мало. Зачем бы нам туда заходить лишний раз? Таково было изначальное представление; однако крошечная студия в какой-то мере стала домом.

Зайдя в квартиру, я тут же уловила запах сигарет. Ага, курит. И, видимо, старается проветривать перед моим пятничным приходом – до этого я ни разу не чувствовала запаха. Дверь ванной открыта, на полу вода, возле неубранной кровати разбросана одежда. На тумбочке – бумажный пакет из аптеки.

Да, я знаю, не надо было заглядывать – нарушение частного пространства и одновременно лицемерие, – однако я не удержалась. Внутри оказалось полдюжины одинаковых коробок; я вытащила одну, чтобы рассмотреть поближе. Название мне ни о чем не говорило – «Сертралин»; согласно рецепту следовало ежедневно принимать по пятьдесят миллиграмм. Разумеется, пока я доставала телефон, уже успела себя убедить, что Брам серьезно болен. Постоянная ложь, тревога, депрессия: неужели он все это время защищал меня от гораздо худшего, чем банальное слабоволие?

А я еще ляпнула на концерте: мол, ты же не умираешь! Какая жестокость!

Я погуглила «Сертралин». Если окажусь права, то отменю поездку, дождусь, пока Брам придет за мальчиками, и мы вместе обсудим, как нам это преодолеть.

Результаты поиска: селективный ингибитор обратного захвата серотонина, антидепрессант, который выписывают для лечения тревожных и панических расстройств.

Я застыла. Тревожное расстройство? Паника? Из-за чего? Из-за моего ухода? Надо сказать, предположение вызвало скорее грусть, чем чувство вины; в конце концов, он сам во всем виноват (хоть это и было жестоко с моей стороны – упоминать об этом на Рождество); еще повезло, что ему простили драку с Тоби! И все-таки Брам – живой человек, людям свойственно ошибаться…

Я решила не отменять поездку, но поговорить с ним в субботу. Постараюсь тактично выяснить, могу ли я чем-то помочь.

Посмотрела на часы – опаздываю. Подхватив сумки, я направилась к двери, оставив пакет с таблетками на тумбочке, там, где я его и нашла.

В среду, за день до вывоза мебели, в мой последний рабочий день (о чем никто из коллег даже не подозревал), на мобильный позвонили с незнакомого номера.

– Могу я поговорить с мистером Абрахамом Лоусоном?

Тем утром я не страдал от похмелья (по крайней мере, не слишком заметно для постороннего глаза), мозг работал нормально. Абрахам – никто не зовет меня так; скорее всего, полиция. Голос женский – значит, не тот детектив, что приходил…

– Алло?

Не молчи!

– К сожалению, на этой неделе он отсутствует, – вежливо ответил я своим нормальным голосом. – А кто спрашивает?

– Джоанна Макгоуэн из отдела расследования аварий. Значит, это не его телефон?

– Это его рабочий телефон, – пояснил я. – Согласно политике компании мы оставляем свои телефоны, когда уходим в отпуск.

Ложь – на дворе 2017 год!

– Я могу оставить сообщение, и вам перезвонят, если удастся найти другой контактный телефон.

Не давай ей домашний – Фия может ответить!

– У нас есть его домашний номер, однако никто не подходит.

– Наверное, никого нет дома, – предположил я с вежливым сочувствием, маскирующим попеременно ужас и облегчение. – Может, попробовать мобильный его жены?