Питер Бенчли - Челюсти [litres]

– В смысле угощение, от которого она не может отказаться? – Квинт улыбнулся и указал на зеленый пластиковый контейнер для мусора, стоявший в уголке у борта. – Взгляните сами. Там. Специально берег для такой вот рыбки, как наша. На какую-то другую и тратить жалко.

Хупер подошел к контейнеру, отстегнул боковые металлические защелки, поднял крышку и ахнул от изумления. В наполненном водой контейнере застыл в вертикальном положении, слегка покачивая в такт движения мертвой головой, крошечный, не больше двух футов в длину, бутылконосый дельфин. Из прокола под нижней челюстью высовывалось ушко здоровенного крюка, а из дыры в животе – загнутое вперед острие. Хупер схватился за контейнер.

– Детеныш.

– Даже кое-что получше, – ухмыльнулся Квинт. – Зародыш.

Еще несколько секунд Хупер смотрел в контейнер, потом захлопнул крышку.

– Где вы его взяли?

– Примерно в шести милях к востоку отсюда. А что?

– Я про то, как вы его добыли?

– А вы как думаете? Из матери.

– Вы ее убили.

– Нет. – Квинт рассмеялся. – Она запрыгнула в лодку и проглотила пригоршню снотворного. – Он помолчал, ожидая одобрительной реакции, а когда ее не последовало, добавил: – Сами знаете, законно их приобрести невозможно.

Хупер посмотрел на Квинта с нескрываемой ненавистью, но сдержался и сказал только:

– Вам ведь известно, что они под защитой.

– Когда я ловлю, то ловлю все, что хочу.

– А как же закон? Не…

– Вы кем работаете?

– Я – ихтиолог. Изучаю рыб. Поэтому и нахожусь здесь. А вы не знали?

– Когда меня нанимают, я лишних вопросов не задаю. Вы вот изучаете рыб и этим на жизнь зарабатываете. А вот если бы вам пришлось вкалывать всерьез – я имею в виду такую работу, где денежки по`том пахнут, – то вы бы знали, что такое настоящий закон. Конечно, дельфинов охраняет закон. Но этот закон был введен не для того, чтобы помешать Квинту добыть парочку для наживки. Его придумали для того, чтобы не допустить масштабного отлова дельфинов, чтобы в них не стреляли ради забавы. И вот что я вам скажу, Хупер: вы можете сколько угодно жаловаться и причитать, но не говорите Квинту, что ему не дозволяется поймать пару рыбешек, чтобы не протянуть ноги.

– Послушайте, Квинт, проблема в том, что дельфинам грозит полное уничтожение. И вы этому содействуете.

– Не порите чушь! Попробуйте запретить рыбакам, добывающим тунца, ставить сети. Попробуйте запретить японцам ставить ярусоловы. Вас пошлют куда подальше. Им семьи надо кормить. Вот и мне тоже. Мою.

– Я вас понял, – сказал Хупер. – Бери, пока можешь, а когда ничего не останется, переключайся на что-нибудь еще. Ума много не надо.

– Не нарывайся, сынок, – негромко, без всякого выражения произнес Квинт, глядя Хуперу в глаза.

– Что?

– Не называй меня идиотом.

Ихтиолог, вовсе и не думавший кого-то оскорблять, удивленно посмотрел на Квинта, именно так и интерпретировавшего его слова.

– Господи, да я и не имел в виду ничего такого. Просто хотел сказать…

Сидевший между ними Броуди решил, что ему пора вмешаться и остановить разгоравшийся спор.

– Перестаньте, Хупер, ладно? Мы здесь не проблемы экологии собрались обсуждать.

– А что вы знаете об экологии? – сказал ихтиолог. – Держу пари, для вас все сводится к запрету сжигать листья в заднем дворе.

– Послушайте, не вам, богатенькому мальчику, впаривать мне эту дешевую ерунду.

– Так вот оно как! Для вас это дешевая ерунда богатенького мальчика. И что ж вы так взъелись? Припекло, да?

– Черт бы вас побрал! Наша задача – уничтожить акулу, которая убивает людей, и если какой-то дельфин поможет нам спасти бог знает сколько жизней, то, на мой взгляд, оно того стоит.

– Так вы теперь эксперт по спасению жизней? – ухмыльнулся Хупер. – Давайте разберемся. Скольких можно было бы спасти, если бы вы закрыли пляжи после…

Уже не контролируя себя, Броуди вскочил и надвинулся на Хупера.

– Заткнись! – прохрипел он, бросая к бедру правую руку, и замер, не обнаружив на привычном месте кобуру. Мысль о том, что он мог бы воспользоваться оружием, парализовала его. Мужчины стояли, обжигая друг друга злобными взглядами.

Напряжение разрядил короткий, отрывистый смешок Квинта.

– Вот же пара остолопов. Я так и думал с самого утра, что дело к этому идет.

Второй день охоты выдался таким же тихим и ясным, как и первый. Из гавани вышли в шесть утра при легком юго-западном ветерке, обещавшем приятную прохладу. Ближе к мысу Монток на море поднялось волнение. Но к десяти часам бриз спал, и шхуна застыла на ровной, как стекло, водной глади, словно бумажный стаканчик в луже. Чистое, без единого облачка, небо затуманила, однако, тяжелая пелена. По пути из дома Броуди услышал по радио, что уровень загрязнения воздуха в Нью-Йорке достиг критической отметки и речь идет о воздушной инверсии. Люди заболевали, а среди больных и стариков возросла смертность.

На этот раз Броуди оделся попрактичнее – на нем была белая рубашка с короткими рукавами и высоким воротником, легкие хлопчатобумажные штаны, белые носки и кеды. Чтобы скоротать время, он прихватил книжку, позаимствованный у Хендрикса детектив под названием «Смертоносная дева».

Разговоров Броуди решил избегать, чувствуя себя неловко из-за случившегося накануне и опасаясь повторения неприятной сцены с Хупером. Ихтиолог, похоже, испытывал то же самое. Теперь они почти не обращались друг к другу, адресуя большинство своих комментариев Квинту. Делать вид, что ничего не произошло, изображать притворную любезность – это у полицейского получалось плохо.

Как и прошлым утром, Квинт был сдержан и немногословен, так что слова из него приходилось вытягивать чуть ли не клещами. Но напряжение постепенно уходило, и рыбак все чаще открывал рот. На выходе из гавани Броуди спросил, как Квинт определяет, где именно стоит ждать акулу.

– Я не определяю.

– То есть вы не знаете?

Квинт качнул головой слева направо.

– Тогда как вы выбираете место?

– Просто выбираю.

– Ищете что-то?

– Ничего.

– То есть… куда течение вынесет?

– Ну да.

– А глубоко или мелко, это имеет значение?

– Небольшое.

– Почему?

В какой-то момент Броуди подумал, что Квинт не станет отвечать. Рыбак смотрел прямо перед собой, словно вцепившись взглядом в горизонт. Потом, сделав над собой героическое усилие, выдавил:

– Большая рыба, такая, как эта, мелководья не любит. А там кто ее знает.

Броуди понимал, что разговор надо прекращать, а Квинта лучше оставить в покое, но тема его заинтересовала, поэтому он задал еще один вопрос:

– Если мы найдем акулу или она найдет нас, то только по стечению обстоятельств, верно?

– Вроде того.