Каролина Эрикссон - Наблюдательница [litres]

Вопрос только что приготовить. Все что угодно, но только не лазанью, вспоминаю я с ухмылкой кулинарные потуги сестры. Записав ингредиенты для несложного индийского рагу, я добавляю другие продукты на неделю. Фрукты и овощи, цельнозерновой хлеб, рис, индейку, лосось. «Мне нужно снова начать правильно питаться, заботиться о себе». Есть надо, иначе умрешь, как говорила сестра, а я не хочу умирать.

Мама . Ручка замирает. Сколько времени пройдет, прежде чем начавшее оттаивать замерзшее горе растает окончательно? У меня нет ответа на этот вопрос, но по крайней мере я больше не одна. Мы с сестрой поможем друг другу справиться и с этим. Пока мы не в силах понять все, что мама нам говорила, но когда-нибудь понимание придет. Верчу ручку в руке и качаю головой. Сестра сказала, что мама просила ее позаботиться обо мне… Я все еще не могу понять, почему.

Не могу решить, изменилось ли мое к ней отношение или нет. Наверно, придется смириться с тем, что мама тоже была всего-навсего человеком. Ей были свойственны страхи и сомнения, и все родители стремятся дать своим детям самое лучшее, даже когда это не представляется возможным.

Звонок в дверь застает меня врасплох. Лео! Я поднимаю глаза и смотрю в окно, но человек, поднимающий руку в знак приветствия, не Лео.

– Привет, – говорит Вероника, когда я открываю. – Я не помешала?

Длинные медовые волосы, как обычно, убраны, но она выглядит как-то по-другому. Наверное потому, что не накрашена. Я качаю головой. Нет, не помешала.

– Не знаю, зачем я пришла, но…

Мы смотрим друг на друга.

– Точнее, знаю. Я хотела спросить, как ты себя чувствуешь.

Рука инстинктивно поднимается ко лбу. Рана еще побаливает, но уже заживает. Шрам вряд ли останется.

– И еще, – добавляет Вероника, – я хотела объясниться. Я много наговорила тогда в домике. Как будто в последний раз.

Она теребит воротник кофты. Говорит, что где-то читала, что это может быть реакцией на драматичное событие. Шок и адреналин заставляют людей довериться незнакомцам и поведать им самые сокровенные тайны.

– Я испытала шок. Сначала я решила, что меня преследует сумасшедшая, а потом ты лежала вся в крови на крыльце и умоляла не убивать тебя. – Она кривится. – Не говоря уже про алкоголь.

Я прокашливаюсь и плотнее закутываюсь в кофту.

– Да… Вечер выдался бурный.

– Мягко говоря.

Она смеется, и в ее смехе я узнаю Лео. Внешне они не очень похожи, но смеются одинаково.

– Как бы то ни было, – продолжает она, – кажется, все разрешилось. Филипа мой отъезд очень расстроил. Когда я вернулась, он сказал, что осознал, каким был эгоистом и как мало времени уделял мне и Лео, и что ему стыдно за это. Он даже плакал, и казалось, будто бы он…

Вероника делает паузу:

– Вот я опять говорю много лишнего. – Она закатывает глаза. – А ведь ты даже ничего не спросила.

– Ничего страшного.

Она улыбается.

– Может, дело было не только в шоке и виски, – шепчет она. – Может, дело в тебе. Ты умеешь разговорить людей, в твоей компании легко расслабиться. Может, это потому, что ты писательница? Умеешь слушать? И задавать вопросы? Лео говорит, что ты хорошая слушательница.

– Как он? – спрашиваю я.

Вероника чешет руку, рассказывает, что сегодня у них состоялся долгий разговор. Это было нелегко, но впервые за долгое время она почувствовала, что они слышат друг друга.

– Он очень хорошего о тебе мнения. «Вот бы все взрослые были такие, как она», сказал мне сын.

– Вот бы все подростки были такие, как Лео, – говорю я.

Вероника смеется, и я испытываю странное ощущение, что нас с ней что-то объединяет. Между нами существует какая-то невидимая связь. А может, не только нас обеих. Может, есть еще женщины, расправившиеся с букетом в минуту гнева. Может, есть женщины, которым стоило бы попробовать.

Вероника бросает взгляд на часы и говорит, что ей пора домой. Потом поднимает глаза и встречается со мной взглядом.

– Надеюсь, у вас с мужем тоже все разрешится, – говорит она. – Или, по крайней мере, у тебя.

И снова у меня в ушах звучит голос Петера. Ты меня больше не любишь? Ты перестала любить меня, Элена? Может, он не понял, что вопрос был поставлен неправильно. Это не моей любви не хватило, а его .

Я прошу передать привет Лео, и мы прощаемся. Закрыв за ней дверь, я иду в гостиную и подхожу к книжному шкафу. Провожу рукой по корешкам книг, чувствую, как энергия таящихся в них историй проникает мне в кровь.

Завтра утром я позвоню на работу и попрошу новые задания. А может, и нет. Может, я пойду на прогулку, зайду в кафе или просто сяду за стол на кухне и буду смотреть в окно.

Сегодня я не та женщина, что раньше. И не та писательница, какой была раньше. И если я снова возьмусь за книгу, то буду тщательно соблюдать границы между выдумкой и реальностью, чтобы не перепутать свою жизнь с жизнью других людей. Но моя роль наблюдательницы не претерпела изменений. Я по-прежнему знаю, что вокруг меня множество хороших сюжетов и что идеи для книги прячутся там, где их меньше всего ждешь. Нужно только держать глаза открытыми.

В писательских кругах часто говорят о «проблеме второй книги». Я же хочу ввести в оборот новое понятие «проблема четвертой книги».

В отличие от моих трех первых книг, четвертая далась мне крайне тяжело. Впрочем, не знаю, можно ли полагаться на мою память. Может, как утверждает мой муж, и в случае первых трех я разрывалась между надеждой и отчаянием. Может, эти муки – неотъемлемая часть писательского процесса. В таком случае помощь и поддержка близких людей ценны как никогда.

Спасибо книжному издательству «Форум», издателю Адаму Далину и редактору Черстин Эдин за то, что вы верили в меня и призывали написать «лучшую книгу» в моей жизни. Спасибо остальным сотрудникам «Бонниерс»: отделу продаж, маркетинга, пиара и других за то, что вы много работали, чтобы донести мою книгу до читателей по всей стране.

Я хочу воспользоваться возможностью и поблагодарить всех книготорговцев страны за интерес к моим книгам. Некоторые из вас мне особенно близки, я искренне надеюсь, что вы знаете, кого я имею в виду. Не буду называть имен, но я помню о вас.

Начиная со второй книги «Исчезнувшие» мои романы издаются за рубежом. Они нашли своих читателей благодаря Элисабет Брэнстрем и Аманде Бертоло Альдерин из литературного агентства «Бонниер Райтс», которое на данный момент продало права на мою книгу аж в целых 26 стран. Горячее спасибо вам и за поддержку во время работы над книгами.

Также хочу поблагодарить мои иностранные издательства за доверие и целенаправленные действия по продвижению моих произведений на книжных рынках ваших стран.