Валентина Назарова - Девушка с плеером

— Господи.

Признаться, я не могла и поверить. Подобный кошмар просто не укладывался у меня в голове. Хотя нет, конечно, укладывался, и даже очень.

— Ты хочешь доказательств? — Она полезла в сумочку.

— Барбора, нет-нет, не нужно! — запротестовала я. — Я не хочу этого видеть.

Но я хотела.

— Все равно ничего не докажешь. Он использует одноразовый номер и фальшивые страницы. А на фотографиях может быть кто угодно, так он мне сказал.

— А ты пробовала найти кого‐то из тех девочек? Может, они пойдут в полицию?

Хотя я лучше всех знала, что смысла нет. Потому что ты сама во всем виновата. Только ты и твоя глупость. Тебе никто не поверит, у тебя ничего нет. Ты просто упилась до состояния, когда сама предложила себя какому‐то парню, — вот что скажут в полиции в ответ на такое заявление. Всего лишь твои слова против их слов.

— Никто на него не заявит. Они обожают его. У него есть странная власть над людьми. Ему очень трудно отказать, даже для меня трудно до сих пор. Я не знаю, насколько близко ты с ним знакома… — Она бросила на меня многозначительный взгляд исподлобья.

— О нет, что ты! Я… нет! — замахала руками я.

— Просто я видела те фотографии в интернете… Хотела предупредить, с кем ты имеешь дело.

— Те снимки — случайность. Я едва знаю Хью.

— Хорошо.

— А Марк знает о его привычках?

— В том‐то и дело, что нет. Хью говорил мне сам, смеялся над Марком, что тот упускает все самое сладкое.

Пару минут мы сидели молча. Она курила, я рассматривала свои обгрызенные ногти.

— Барбора, послушай, а зачем ты рассказала мне? Только чтобы предупредить?

— Нет, не только. Ну не совсем. — Она решительно покачала головой. — Ты должна помочь мне остановить его. Сама я не могу. Полиция у него на крючке, они никогда не рискнут копать под обладателя наград, посла благотворительных фондов и народного любимца. Если ты не знала, они во вторник уедут в тур в поддержку нового альбома на целый год. Только представь, сколько это городов, сколько гостиниц, сколько встреч. Этого нельзя допустить. И ты мне поможешь. Ведь поможешь же?

— Но как?

— Расскажи обо всем Марку. Я помню его еще по старым временам. Он хороший человек, и у него тоже есть дочь. Он все поймет.

Дженни, подумала я. У него есть дочь Дженни, твоя тезка. Ей, должно быть, лет семь.

— Почему ты не хочешь поговорить с Марком сама?

— Потому что мне он не поверит.

— Как не поверит? Он же знает тебя еще со старых времен. Тебе‐то он как раз и поверит.

С горькой миной она покачала головой:

— Хью знал, что я приду к Марку, и позаботился обо всем заранее. У меня запретительный ордер. Я не могу приближаться к ним или звонить, иначе мне грозит встреча с полицией.

— Тогда почему не слить информацию в интернет? Анонимно, убрав твое имя.

— А ты думаешь, про это не говорят в сети? О, посмотри, что обсуждают на его фанатских страницах у всех на виду, у тебя волосы на голове дыбом встанут.

— А что полиция?

— Ничего. Это все сплетни и чепуха, пока у обвинений нет лица, нет голоса, понимаешь.

— Господи, — выдохнула я, — как все сложно.

— Поэтому ты и должна помочь. Я не прошу тебя стать этим лицом, Ника. Просто встреться с Марком, пока еще есть время. Расскажи ему все. Вдруг он поверит тебе? Если есть даже крошечный шанс, что удастся остановить Хью, это нужно сделать.

— А если Марк не поверит?

— Хотя бы попытайся, если тебе не все равно. Тебе это ничем не грозит.

Все равно ли мне? Черт возьми, конечно, нет, если это правда. Но какова вероятность того, что эта женщина, которая всего пару дней назад злорадствовала по поводу твоего исчезновения и сама призналась в том, что оболгала любимого бойфренда перед копами, не окажется сумасшедшей? Вдруг она и правда охотится за деньгами, вниманием или дешевой славой? Должна ли я верить ей лишь потому, что ассоциирую себя с предполагаемыми жертвами Хью? Что со мной тоже поступили жестоко и против моей воли? Нельзя принимать никаких решений сгоряча. Нужно дистанцироваться, подумать, взвесить. В конце концов, она просто баба из эскорт-сервиса, так ведь?

— Я точно не готова вот так сразу бежать к Марку. Мне нужно подумать.

— Ника, не осталось времени думать. Они уезжают во вторник. Сегодня пятница. Это их самый большой тур за всю историю. Двести с лишним городов за год. Только представь, что будет происходить с этими девочками.

Мне хотелось сказать ей, что я представляю куда лучше, чем она может вообразить, но вслух я не произнесла ничего, только наблюдала за мошками, кружащимися вокруг фонаря.

— Ты мне не веришь? — горько спросила Барбора. — Считаешь, что я съехавшая с катушек метамфетаминовая проститутка, которая вознамерилась очернить хорошего человека, да? Что ж, вполне ожидаемо, особенно после того, как я оболгала Алистера.

Я молчала. Мне было нечего сказать. Она будто прочитала мои мысли.

— Подумай о своей сестре, Ника. Ты говоришь, будто нашла того, кто причинил ей зло.

— Да, это был Бен. Барабанщик. Ты должна его помнить.

— Бен? Такой тихоня? Ни разу в жизни с ним не разговаривала. Что он сделал?

— Убил ее. Судя по всему, зарезал — ее платье было в крови. На Гласто, в ночь после их концерта. Он сказал мне, что любил ее, а она разбила ему сердце.

— И он ее зарезал, да? — Барбора снова закурила. — Потому что она не отвечала ему взаимностью?

— Да. А потом он умер.

— Значит, он решил, что имеет право отнять у нее жизнь. Почему мужчины считают, что могут отнимать у нас что‐то лишь потому, что они сильнее? — Вопрос повис в воздухе.

Вернувшись домой, я заварила чай и забралась под одеяло с ноутбуком. После нескольких часов онлайн я поняла, что Барбора не врала. Я нашла их — десятки, даже сотни комментариев, рисунков, фанфиков. По отдельности они не значили ничего. Но если собрать их вместе, складывалась картина. Секрет, хранившийся у всех на виду. Хью Вудвард и в самом деле монстр, думала я, глядя на экран и чувствуя, как внутри все наполняется незнакомым прежде чувством — невыносимым отвращением, как если дотронуться до чего‐то гадкого или отключить безопасный поиск в гугле.

Мой взгляд задержался на иллюстрациях в черно-сиреневых тонах: комикс без слов, восемь картинок. На каждой был Хью. Сначала он красиво стоял в своих узких джинсах и с гитарой, томно улыбаясь из‐под челки. Дальше, рисунок за рисунком, следовала зловещая метаморфоза: из‐под джинсов вылезали отвратительные лиловые щупальца, джинсы трескались по швам и рвались на клочки, а щупальца заполняли все пространство, оставив место только для его пленительной сатанинской улыбки и мерцающих влажных глаз.

Status: не прочитано

21:42 / 28 июня 2015, воскресенье

Radiohead — «Videotape»