Камилла Уэй - О чем мы солгали

Люк рассказал, как однажды вечером познакомился с Ханной в пабе.

– Мы оказались рядом около барной стойки. У нее был немного потерянный вид, я ей улыбнулся, завел разговор о том, о сем и она рассказала, что ее бросил парень. Я купил ей выпивку.

– Ясно, – сказала Клара, не отводя глаз от горизонта, пока они устало шли через луг, заросший первоцветом. Она для себя решила не допускать взаимных упреков во время его рассказа, но сейчас ее сердце переполнили боль и горечь и она нервно сглотнула, пытаясь успокоиться.

Люк изумленно посмотрел на нее.

– Клара, ничего такого, клянусь! Но… это сложно, было в ней что-то… не могу точно описать, у меня возникло ощущение, что я откуда-то ее всегда знал. С ней было интересно, мы говорили про музыку, искусство и другие вещи; оказалось, что мы посещали одни и те же фестивали и концерты, любили одинаковые фильмы, она даже была на той же выставке, что и я, с разницей в неделю. Слова, слетавшие с ее губ, ее рассуждения, попадали в самую точку, меня к ней тянуло. Беседа текла легко, Ханна мне показалась невероятно интересной, живой и общительной. Ты знаешь, что я люблю знакомиться с людьми, говорить с ними, мы с ней нашли общий язык, вот и все.

Клара сухо кивнула.

– Что произошло дальше?

– Мы попрощались, и я забыл о ней. Я счел это не более, чем приятным вечером. Я и не рассчитывал на продолжение. Но примерно через месяц после той встречи, когда я выходил из офиса, рядом со мной притормозил фургон, за рулем сидела Ханна. Ханна окликнула меня по имени, она, казалось, не ожидала меня увидеть, поинтересовалась, куда я иду и, узнав, что я направляюсь домой, предложила подбросить, поскольку ехала в мою сторону, на восток.

– И ты забрался в фургон, – сказала Клара.

Он посмотрел на нее.

– Поверь, начиная с того момента, я жалел об этом ежеминутно каждый день. Я оказался чертовым дураком. Это был минутный порыв, все произошло спонтанно. – Он пожал плечами. – Я подумал, черт, а почему бы и нет?

– Господи, Люк!

– Знаю, знаю. У нее на пассажирском сиденье я с большим удивлением заметил бутылку виски, который мне очень нравится, об этой марке виски немногие знают, но она моя любимая. Как бы там ни было, когда я упомянул, что обожаю этот виски, она предложила сделать глоток… позади был длинный день и я пару раз приложился к бутылке, пока мы болтали… Следующее, что помню – я очнулся в кромешной темноте на парковке в какой-то чертовой глуши.

– В Даунсе.

– Точно. – Он замолчал, и Клара заметила, как тяжело дышит Люк от страха и напряжения. – Мои запястья и лодыжки были связаны. Ханна показала нож. Приказала выходить из машины, а когда я отказался, порезала меня, предупредив, что будет намного хуже, если я не послушаюсь ее. Меня еще немного мутило и я не понимал, что происходит… она вытащила меня из фургона и, расслабив на ногах веревку, чтобы я мог кое-как дотащиться до другой машины, припаркованной в паре футов от нас, велела сесть в нее, после чего мы снова поехали.

– Вы вернулись в Лондон? – Клара нахмурилась. – Зачем она так поступила?

– Думаю, чтобы сбить полицию с толку.

Клара попыталась представить, каково это было – оказаться в той машине в состоянии полного шока. Словно прочтя ее мысли, Люк сказал:

– Я до смерти испугался. Это было как во сне, знаешь, я проснулся и подумал, что все происходящее – шутка, розыгрыш. А потом Ханна опять меня порезала и до меня внезапно дошло, как сильно я влип и что она абсолютно не в своем уме. По пути в Лондон я то терял сознание, то приходил в себя, а Ханна молола всякую чепуху про отца и Эмили. Я понял, что это она посылала мне сообщения и фотографии; чем больше Ханна говорила, тем безумнее она мне казалась, стало окончательно ясно, в какое дерьмо я вляпался. Но я не терял надежды. – Он горько рассмеялся. – Понимаешь, я же высокий, с хорошей физической подготовкой. Я думал улучить момент, когда она потеряет бдительность, и улизнуть, ведь со мной просто не может произойти ничего плохого. Я думал, что в итоге все будет о’кей. Мы вернулись в Лондон и припарковали машину рядом с домом, она принялась колоть меня ножом и остановилась, только когда я стал истекать кровью, засунула мне кляп в рот, чтобы я не кричал, и велела вылезать из машины. Стоило мне увидеть, как она открывает дверь черного входа, я решил, что черта с два она меня туда затащит.

– И что потом? – спросила Клара.

– Она сказала, что Эмили внутри. Моя сестра якобы ждала меня там. Полный бред, но я был в невменяемом состоянии, весь обдолбанный, поэтому, наверное, и поверил ей отчасти. – Он покачал головой, вспоминая. – Я был убежден, что смогу как-нибудь вырубить ее, думал, о’кей, пойду с Ханной и разузнаю, действительно ли ей известно что-нибудь про Эмили. Я двадцать лет гадал, где моя сестра, а тут появляется эта чокнутая и заявляет, что ей что-то известно. Мне казалось, я смогу сбежать позже, в конце концов – что может против меня эта тощая баба? Не знаю, мне было любопытно… и откуда только взялось столько самоуверенности.

– Так ты вошел в дом?

Он кивнул.

– Со связанными лодыжками я был не в состоянии ударить ногой, мог лишь идти мелкими шажками, так что, да, я оказался внутри. – Он провел рукой по лицу. – Чертов идиот, вот кто я.

Люк рассказал, как Ханна втолкнула его в комнату, погруженную в кромешную темноту, он свалился на пол и она заперла дверь на ключ. Дойдя до этого момента, Люк едва сдерживал слезы.

– Она не возвращалась два дня, и мне ничего не оставалось, как лежать там и ждать. Без еды и воды, мочась под себя. – Он со злостью смахнул слезы, его щеки побагровели при воспоминании об этом. – Она почти не давала мне есть и пить, я оставался связанным, так что даже в туалет пойти не мог без ее помощи.

– Ох, Люк.

– Меня все еще преследуют кошмары, – сказал он. – Постоянно. Мое пробуждение в машине, потом этот нож, чертова комната. Я мысленно возвращаюсь туда каждый день. – Он внезапно умолк и расплакался. – Не думаю, что этому когда-нибудь придет конец. Не думаю, Клара.

Клара обвила Люка руками, и они долго стояли, обнявшись, она держала его, пока он не перестал плакать, ей стоило больших усилий не поддаться чувствам, ощутив тепло его тела и такой родной запах кожи.

– Ты же могла умереть, – сказал Люк. – Ханна забрала мои ключи. Я понятия не имел, что она отправится в квартиру в поисках фотографий Эмили. Даже не представляю, откуда ей было известно, что они там.

– Зачем они ей понадобились? – спросила Клара.

Люк пожал плечами.

– Подозреваю, чтобы ты не догадалась, что она не Эмили. Или… не знаю, похоже, она помешалась на Эмили, может, хотела уничтожить их – кто разберет, что творится в ее голове. Ханна вернулась ни с чем, сказала, если я не помогу найти их, она спалит квартиру. Я ответил, что они лежат в шкафу с файлами. Но она якобы там смотрела, но ничего не обнаружила. – Он покачал головой. – И тогда она снова поехала туда и подожгла квартиру. – Он поморщился. – Этой ночью Ханна пришла, вся пропахшая дымом и с ликованием сообщила об устроенном пожаре, я очень испугался, что ты умерла.