Роберт Стайн - Сводные сестры 2

— При попадании в глаза или рот…

Она подняла глаза на Эмили. Эмили дико замахала руками.

— Дальше! Ну же! — Тут ее губы слиплись. Она издала испуганное рычание. Она вообще не могла говорить.

— При попадании в глаза или рот прополощите чистой водой, тщательно, но аккуратно, — прочитала Джесси. — Затем немедленно обратитесь за медицинской помощью.

С мгновение никто не двигался с места.

Потом Кора-Энн закричала:

— Я позвоню в 911! — И выбежала из комнаты.

Она вернулась через минуту.

— Говорят, что мы должны отвезти тебя в неотложку. И не стоит беспокоиться. С тобой все будет хорошо.

Вбежала миссис Уолнер. Потом Рич. Нэнси. И мистер Уолнер. Вся семья столпилась в ванной, все говорили одновременно.

— Ну, — мрачно сказала Джесси, обнимая Эмили за плечи, — мы знаем одно. Мы знаем, что это не случайность.

Эмили не могла говорить. Поэтому она указала. Указала пальцем на Нэнси.

Нэнси сразу же разревелась. Она обхватила себя руками, будто защищаясь.

— Я этого не делала! Почему всё всегда я! — закричала она, выбежав из ванной.

На мгновение все замолкли.

Мистер Уолнер нарушил молчание.

— Это должно немедленно прекратиться. Я серьезно. Всё это пора прекращать! — Он сжал кулаки. — Мы должны быть одной семьей!

Эмили провела следующий час в отделении скорой помощи. «Больница Шейдисайда скоро превратиться в мой дом», подумала она с горечью.

Эмили было стыдно. «Что если они спросят меня, как я склеила зубы? Что я должна им ответить»?

Наконец молодой врач нанес Эмили на зубы специальную жидкость. Он сказал ей быть очень осторожной, чтобы не проглотить прозрачную субстанцию. Как только у неё получилось открыть рот, он заставил её прополоскать и сплюнуть раз сто.

Когда родители привезли её домой, Эмили все ещё чувствовала вкус чего-то острого и горького во рту.

Когда она вошла в парадную дверь, то увидела, что Джесси и Кора-Энн сидели внизу на лестнице ведущей, наверх. Они уже заждались её. Это было так мило. Так приятно, что Эмили сразу же начала плакать снова. Они начали обниматься.

— Ну же, — наконец сказала Кора-Энн, положив руку на плечо Эмили. — Нам лучше пойти в школу. То есть, если ты в состоянии.

Эмили почувствовала прилив теплых чувств, к Коре-Энн.

— Ну, Кора-Энн, — сказала Джесси, натягивая пальто. — Думаю, теперь это официально. Ты член нашей «замечательной семьи».

Кора-Энн закатила глаза. — Это всё равно лучше, чем моя собственная семья, — мягко сказала она.

— Не забудь свою сумку, — сказала ей Эмили, когда они начали выходить за дверь.

Белая холщовая сумка стояла рядом со шкафом.

— О, спасибо, — сказала Кора-Энн.

— Похоже, кто-то принес её для меня.

Буч выбежал из гостиной, чтобы проводить их. Он плюхнулся вниз, ожидая ласки.

Эмили опустилась на колени, чтобы пощекотать его животик. «Буч такой замечательный», — подумала она. Даже в такой день, как сегодня, он заставлял её чувствовать себя лучше.

Снаружи они направились к машине Коры-Энн. — Давай, Кора-Энн, — сказала Эмили, — подбодри меня. — Расскажи мне, что происходит в твоем семействе.

— Ну, начала, Кора-Энн — моя мама думает переехать обратно в Паркерстаун. Это только для начала, произнесла она.

Джесси остановилась на полпути на ледяной дорожке. Эмили и Кора-Энн повернулась к ней. — Переехать обратно, куда? — потребовала ответа Джесси.

Кора-Энн нахмурилась. — Паркерстаун?

— Паркерстаун это где?

— Огайо?

Джесси пристально смотрела на нее.

— Джоли родилась в Паркерстауне, — пробормотала она.

Почему Кора-Энн покраснела?

— Она была оттуда? Я имею ввиду… Джоли? Это та девушка, которая погибла?

Джесси прищурилась.

— Откуда ты это знаешь? Я никогда не говорила тебе о Джоли.

На щеках Коры-Энн по-прежнему играл румянец.

— Да? Значит, мне рассказал о ней кто-то другой.

Эмили уставилась на Кору-Энн.

Почему она так покраснела? Что здесь вообще происходит?

У Эмили не было возможности поговорить с Джесси до пятого урока, французского, единственного урока, который они разделяли в этом семестре.

Мисс Кларк писала длинный список названий «Le Verbe Subjonctif» на доске. Она повернулась спиной.

Джесси наклонилась и написала в блокноте Эмили: « У меня есть подозрения».

Эмили подняла брови, словно говоря: «Выкладывай».

«Энн» , — написала Джесси под первой надписью, а затем подчеркнула её.

«Что?» — написала Эмили, опустив голову и притворяясь, что записывает за учительницей.

Джесси пожала плечами. «Я просто чувствую, что она что-то замышляет».

«Что?»

Джесси перестала писать.

— Я просто думаю, — прошептала она, покосившись учительницу. Та продолжала писать. — В смысле, как Кора-Энн узнала о Джоли?

Эмили пожала плечами.

— Большое дело, — прошептала она в ответ. — Ты же знаешь, как все здесь сплетничают обо всех. Каждый ребенок в школе Шэдисайд наверняка уже знает о Джоли.

Джесси покачала головой.

— По-моему, это странно. Она раньше никогда не упоминала при мне Джоли.

— Жозетт и Амели, — строго сказала мисс Кларк, всё еще стоявшая спиной к классу. — Arretez-de-chuchoter!

«Arretez-de-chuchoter!» Она всегда так кричала. Много лет спустя, подумала Эмили, это будет единственное, что я умею говорить по-французски: «Хватит шептаться!»

Джесси начала писать еще одну строчку в своем блокноте, а потом передвинула его в сторону стола Эмили, чтобы та могла прочитать. «Как мы можем узнать больше о Коре-Энн? Я ведь её единственная подруга».

«Паркерстаун» , — ответила Эмили.

Джесси покачала головой. «Я никого не знаю в Паркерстауне. А ты?»

Эмили покачала головой. «Забудь об этом. Пустая трата времени. Во всяком случае , — добавила она, — что мы можем узнать?»

Джесси опустила голову и написала еще одну записку. Которую подчеркнула три раза.

«Я просто не могу перестать думать об этом. Почему Кора-Энн покраснела и вела себя так странно, когда я упомянула Джоли?»

Буч ждал у двери, когда Эмили вернулась домой из школы. Он громко лаял, в предвкушении своей прогулки. Когда она вывела его на улицу, он захотел поиграть.

Эмили смотрела, как песик носится по снегу. Её мысли обратились к Джесси и Коре-Энн.

Кора-Энн вела себя странно, должна была признать Эмили. Но она всё еще думала, что Джесси слишком остро реагирует на это. У нее не было причин так подозрительно относиться к своей лучшей подруге.

«Вступай в клуб, — горько подумала Эмили. — Подозрение — мое второе имя».

Подозрение. Подозрение.

Она подозревала Нэнси. Она подозревала Рича.

Отбросив неприятные мысли, Эмили свистнула, и Буч помчался к ней по всему двору, махая коричневыми ушами. Она присела, давая собаке вылизать ей лицо.