Дмитрий Грунюшкин - Под откос

На кулаке автосцепки что-то звякнуло, произошло едва уловимое глазом движение. Витя с криком дернул кран на себя, чтобы воздух не успел рвануть в атмосферу на среднем положении. Иначе магистраль сама решит, что произошла утечка, и включит тормоза.

Секунда. Две. Пять. Ну!!!

Последний вагон дрогнул, и начал отставать. Понемногу, по сантиметрику. Вот провисающие под вагоном шланги тормозной магистрали натянулись. Еще несколько мгновений, и соединение разорвалось.

С громким шипением сжатый воздух из воздушного резервуара вагона рванулся наружу, чугунные колодки разжало, и вагон начал тормозить, как рысак, которому взрезала губы узда, натянутая могучей рукой.

… – Ааааа!

Светлана на сдержала крика, когда пожилая татарка упала на нее, ткнувшись головой прямо в рану. Она сама ударилась головой об угол полки, и потеряла сознание. Она уже не видела, как вокруг летели с полок вещи, падая на сидящих на полу перепуганных людей. Билась посуда, вопили женщины, страшно скрежетали тормоза, трещала от перегрузок обшивка и внутренние балки вагона, плакали дети. И вдруг стало тихо. Светлана очнулась именно от этой тишины.

Кто-то еще всхлипывал, но люди уже зашевелились, озираясь друг на друга, и не веря, что все кончилось.

– Светлана Игоревна, уже все?! – глаза девочки блестели от еще не ушедшего испуга, но в них уже появилась надежда и осторожная радость.

Светлана прислушалась. И через открытое окошко услышала беспечную песню лесной птахи, неведомой ей, городской жительнице. И уже рос, приближался свист вертолетных винтов.

– Да, Любаша, это все, – Кобра устало закрыла глаза. – Все.

– Всем оставаться на своих местах, – прогремел с небес усиленный динамиками голос. – Никому не покидать вагон!

Тетка неопределенного возраста вскочила, и ринулась в тамбур, расталкивая остальных.

– Выпустите меня! – заорала она звенящим от истерики голосом. – Выпустите!

Она рвала дверь, колотила в нее, и непонятным образом даже сумела ее открыть. Она спрыгнула вниз, на насыпь, забыв про лестницу, и тут же заорала зверем, упала и покатилась под откос, разбивая локти и колени в кровь. А навстречу ей уже бежали люди в военной форме и с оружием.

Но этих вооруженных людей уже никто не боялся.

– Наши, – сквозь счастливые слезы прошептала, прильнув в оконному стеклу, девушка с мальчиком на руках. – Андрюшка, это наши!…

Все едва не рухнуло в последний момент. Леха как стокилограммовый ниндзя крался по коридору, но когда он был уже в метре от туалетного «предбанника», мимо дверей в тамбуре прошел бритый амбал. Он уловил краем глаза чужого и остановился, с удивлением уставившись на Никифорова.

Дело решали даже не секунды, а их доли. Этой встречи не ожидали оба, но Леха все же был к ней хотя бы относительно готов. Лысый абрек вскидывал автомат на рефлексах, и Леха просто не успел бы к нему подскочить. Но «фанатский кистень» в его руке уже летел в лоб бандиту.

Лысый среагировал, и отбил бутылку стволом автомата, но потратил на это секунду, которой Лехе хватило, чтобы сократить дистанцию. Ногой в живот, кулаком в ухо. Оба удара достигли цели, и гарантированно вырубили бы любого. Но бритый оказался крепким орешком. Он только выронил автомат, схватил Леху за грудки и, отшагнув в сторону, с рыком шваркнул Никифорова об стену.

Металл обшивки обиженно загудел, а в глазах Алексея вспыхнули серебряные звездочки. Вдобавок, в боковом дверном проеме показался второй человек.

«Хана», – решил Леха. – «С двумя не справлюсь».

Он рванулся вперед, отталкивая лысого, но тот профессионально встретил его коленом в живот, и сразу же швырнул через бедро. Леха описал пирует, и с грохотом рухнул спиной на пол. Бритый оскалил зубы, и ринулся на добивание. Но, вдруг, спотыкнулся на ровном месте и повалился прямо на Леху. Тот успел, лежа на спине, выставить ногу и перебросить противника через себя. В открытую вагонную дверь.

– Ой, бля… – ужаснулся второй человек. – Прямо в столб!

… – Первый, я «Сапсан». На площадке последнего не отцепленного вагона наблюдаю рукопашный бой. Одного человека выбросили с поезда. Остались двое…

– Кто?

– Не знаю, расстояние большое.

– Хорошо, продолжайте докладывать…

Леха поднялся, переводя дух. Вторым оказался тот самый мальчишка-«полупроводник» из их вагона. Его лицо было перепачкано пылью, а в руках он держал палку от швабры.

– Ты… ты как здесь? – прохрипел Леха.

– Да так, вагоны отстегиваю, – улыбнулся парень. – А я вас помню! Вы из моего вагона!

– Ты с ними? – потребовал ответа Никифоров.

Парень даже обиделся.

– Так это ты его? – Леха кивнул сначала на швабру, а потом наружу.

– Ага, швабру в ноги ему сунул, – обрадовался проводник. – Я, говорит, тебя потом убью. Да хрен ему на лысую бОшку! Убивалка еще не выросла.

– Да что же… – пытаясь восстановить дыхание, пожаловался Алексей, – что же они меня все бьют-то? Это ж я их бить должен! Погоди-ка! – Леха сообразил, что перед ним незаменимый источник информации. – Быстро расскажи что там и как!

– Ну… – замялся парень. – Как быстро-то рассказать? Захватили поезд, всех согнали в три вагона. Сказали, что требуют зеленую улицу на Москву. После каждой крупной станции будут отстегивать один вагон с пассажирами. Вот, один я отцепил уже.

– Кто в нем?

– Бабы да ребятня. Раненую еще из первого вагона. Подстрелили там бабу одну.

Ноги вдруг стали ватными, в груди заледенело. Алексею даже пришлось облокотиться на стену. Словно со стороны он услышал свой невнятный голос:

– Какую… бабу?

– Да почем я знаю?

– Ты помнишь девушку, которую я провожал?

– А! Нет, не она, не пугайтесь. Другая какая-то, постарше.

Никифоров медленно выдохнул дрожащими губами. Побелевший в мгновение мир снова стал наливаться красками. Еще секунд пять ему понадобилось, чтобы сформулировать дальнейшие вопросы.

– Сколько их?

– Я всех не видел. Человек двенадцать-пятнадцать. Может, больше немного.

– Вооружены?

– Да. Пистолеты, у некоторых автоматы. А еще атомная бомба.

– И лазерный огнемет с генератором лучей смерти? – хихикнул Леха.

– Я серьезно! Их главный, Руслан Дикаев, о ней говорил, когда с нашими связывался, с ФСБ. И я ее видел. Она в СВ. Там какой-то перец в очках с ней сидит. Седьмое купе.

Леха уважительно посмотрел на проводника.

– Хорошая у тебя память.

– Не жалуюсь.

– Как говоришь, их главного зовут?

– Руслан Дикаев. Он в нашем вагоне тоже ехал, опоздал еще. Кого еще помню? Бек – это волосатый узкоглазый из нашего вагона. Телохранитель Руслана, похоже. Еще Салман, Джохар, Рамзан, Ахмат, Шамиль, этот, который выпал – Хасбулат звали… Но у этих я фамилии не знаю.

– Погодь-ка, – что-то показалось Лехе неправильным, но он никак не мог сообразить, что. – А на каком языке они между собой говорят?