Дж. С. Монро - Забудь мое имя

– Люк? – спрашивает Фрейя.

– Да, это я. Как ты? У тебя что-то случилось? – Люк взглядывает на часы: в Пенджабе сейчас два часа ночи. Фрейя просила его позвонить в любое время. Ему приятно снова слышать ее голос. С ним к Люку возвращается некоторая уверенность.

– После нашего с тобой разговора я навела кое-какие справки, – начинает Фрейя. – Я пообщалась с тетей, которая всегда была моим союзником в семье. Она участвовала в удочерении, передавала нашу дочь и все такое, – Фрейя ненадолго замолкает, явно силясь сдержать эмоции. – Так вот, тетушка наказала той паре, удочерителям, связаться с ней, если возникнут проблемы или девочка, повзрослев, захочет увидеться со своей биологической матерью.

Теперь и Люк старается справиться со своими эмоциями, возбудившись от слов Фрейи «наша дочь» и сгорая от нетерпения выяснить, куда она клонит.

Он включает посудомоечную машину и, подойдя к окну, устремляет взгляд в темный сад.

– Оказывается, приемные родители позвонили тете еще десять лет назад – продолжает Фрейя. – И сказали, что девушка пропала. Исчезла. Они подумали, что она могла поехать в Индию – когда ей исполнилось восемнадцать, они рассказали ей все – и о ее происхождении, и обо всем остальном. И все это время тетя ничего мне не говорила о том звонке – не хотела меня расстраивать. И отважилась мне признаться только сейчас, когда я сообщила ей о твоем звонке.

– Она до сих пор числится пропавшей? – спрашивает Люк.

– Вроде бы. Но что значит – «пропавшей»? Она уже взрослая женщина – двадцать девять лет как-никак. И, как сказала в свое время полиция, вольна жить своей собственной жизнью, – Фрейя опять замолкает. Она явно храбрится, пытается убедить саму себя, что в исчезновении дочери ничего страшного нет. – Приемные родители сказали, что ничто не предвещало ее бегства, – добавляет совсем тихо Фрейя. – Девушка была послушной, домоседкой… в общем, им и в голову не приходило, что она может так запросто взять и убежать.

– А они не назвали ее имени? – спрашивает Люк уставившись в потолок.

– Нет, но тетушка сказала… – делает глубокий вдох Фрейя. – Когда она передавала этим людям нашу малышку, они спросили, можно ли назвать ее Фрейей. Но никто в нашей семье не знает, так они ее назвали или как-то по-другому.

«Наша малышка». Люк внезапно ощущает растерянность и подавленность. День выдался долгим и тяжелым.

– Спасибо, что рассказала мне, – говорит он.

– Не уверена, что тебе это как-то поможет. Я просто подумала, что тебе следует знать. Может, есть хоть слабая надежда, что женщина, приехавшая в вашу деревню, – наша дочь… Раз ты говоришь, что она так на меня похожа. Она все еще с тобой?

– Она исчезла.

Люк колеблется, снова разглядывая потолок и думая о Майло, а затем добавляет:

– Как наша дочь.

– У нас хорошие и плохие новости, – объявляет Сайлас, направляясь вместе со Стровер после совещания в рабочий зал. – Хорошие новости: шеф страшно доволен, что мы освободили Тони Мастерса.

В этот момент детектив замечает, что двое полицейских откровенно пялятся на его спутницу и награждает их взглядом, обычно предназначающимся для убийц.

– А плохие новости в том… – делает он паузу, усаживаясь за свободный стол.

– …что вы этим не довольны, – договаривает за него Стровер. Похоже, она узнает его все лучше и лучше. И даже начала называть его «боссом».

– Верно, – подтверждает Сайлас. – Совсем недоволен.

Инспектор надеется, что девушка ничего не запланировала на вечер. Похоже, им опять суждено задержаться на работе. О собственном свидании со Сьюзи Паттерсон ему тоже придется забыть. Вот ведь непруха! Ладно, он обрадует Сьюзи позже. Та уже сама позвонила ему сегодня – рассказать о звонке от Мэдди в Хитроу. Ее тон был примиренческим и, поддавшись сиюминутному порыву, Сайлас допустил ошибку, предложив ей где-нибудь поужинать. Хорошо хоть, столик в ресторане не зарезервировал – он давно зарекся делать это заранее.

– Я хочу, чтобы вы узнали о Тони все, что можно, – говорит Стровер инспектор, открывая свой ноутбук. Несмотря на то, что он услышал от шефа, Сайлас не позволит Тони так легко отделаться.

После повторного прослушивания записи телефонного разговора Тони с Мэдди в Хитроу, у Сайласа не оставалось иного выбора, как отпустить его без предъявления обвинения. Если Тони предупредил Мэдди заранее, то по ней «Оскар» плачет. Ее последующий звонок Сьюзи Паттерсон, казалось бы, подтверждал правильность его решения. По словам Сьюзи, голос Мэдди звучал уже бодрее и оптимистичней – ведь она узнала свое настоящее имя. Вряд ли она содержанка. Но Тони лжет. И Сайлас в этом уверен.

Детектив уже «считывает» американца, улавливает его покерные теллсы, понимает его паузы. И больше всего Сайласа беспокоит то, что Тони не желает сознаться в том, что знал, что Джемма Хаиш в детстве жила в его доме. Лаура Мастерс уже позвонила детективу и рассказала, что нашла имя Хаиш в списке предыдущих владельцев. Почему Тони упорствует? Почему не признает, что ему это было известно? Лаура также обнаружила связку газетных вырезок на тему амнезии и среди них – статьи о Джемме Хаиш. И, похоже, Тони любит делать фотографии каждый день. Стровер уже изучает его посты в Инстаграме.

– Нам нужно собрать побольше информации и по Мэдди, – говорит Сайлас. – Хорошо было бы выяснить ее фамилию.

– Пока вы были на совещании, я получила из службы пограничного контроля Хитроу список отсканированных паспортов.

– Чертовски вовремя! – Сайлас нагибается над столом, а Стровер поворачивает к нему свой ноутбук, чтобы он видел экран.

– Мы сравнили его со списками пассажиров со всех рейсов, прилетевших в тот день из Берлина, – говорит девушка.

– И..?

– Из Берлина прилетели только две женщины с именем Мэдди. Включая ту, что похожа на нашу незнакомку, – Стровер высвечивает отсканированную страницу паспорта.

– Мэдди Терло, – читает с экрана Сайлас.

– Я по-быстрому проверила ее, – продолжает Стровер. Сайласу начинают нравиться эти слова. Они означают, что Стровер закусила удила и просмотрела все доступные цифровые источники и социальные сети, осваивать которые Сайласу уже слишком поздно. – Это дочь известного ирландского писателя, автора многочисленных книг о путешествиях, Джеймса Терло, – добавляет Стровер.

– А, я его знаю, – бормочет детектив. – Он вел в девяностые свое телешоу, – Сайлас смотрел его с отцом, который мечтал путешествовать, но за нехваткой средств никогда не мог себе этого позволить.

– Я не застала это время, босс, – хмыкает Стровер.

– Надеюсь, ты не намекаешь на то, что я для тебя слишком стар?

Проигнорировав его сомнительную шутку, Стровер начинает зачитывать текст с экрана своего компьютера: