Дж. С. Монро - Забудь мое имя

– Привет, па! – поворачивается к нему Майло, отрывая от одного уха наушник.

– Хорошая композиция, – говорит Люк и, выдержав секундную паузу, добавляет: – Tru Dancing определенно удалась О’Флинну.

Глаза Майло застывают на Люке.

– Наш человек! – выдает он, с притворным одобрением похлопывая его по плечу. А потом убавляет музыку. – Я тут наслушался про эту стрельбу на канале… – Майло приправляет признание смачным ругательством.

– Да уж, поганая история, – подтверждает Люк, чувствуя, что к глазам подступают слезы.

– Па, ты в порядке?

– Более-менее, – Люк кивает на микшер. – Не делай громче, ладно? Предки прямо под тобой.

– Им нравится, – фыркает Майло, снимая наушники. – Я тут намедни видел, как они приплясывали под Джейди.

Люк наблюдает за сыном: он так легко, безо всяких усилий движется в такт музыке – совсем как когда-то его жена.

– Твоя мама любила танцевать, – бормочет Люк. Он пытается говорить о ней с сыном как можно чаще, чтобы сохранить о ней память. Хотя и понимает, что Майло многого не помнит.

– Наверное, она унаследовала эту любовь от своих родителей, – говорит Майло.

Люк прислоняется к двери:

– Ей всегда хотелось иметь большую семью. Подарить тебе брата. Или сестру… Как бы ты к этому отнесся?

– Отличный способ заиметь рядом девчонку, – Майло выключает микшер. – Пожалуй, я сегодня лягу пораньше.

Почему эти слова всегда пробуждают в Люке подозрительность? Он подумывает о том, чтобы спуститься в свой «садовый офис», но тут же ловит себя на мысли: он тоже хочет спать! Но сначала ему надо сделать звонок.

Люк не пьян, но все равно ощущает себя виноватым, когда заходит в свою спальню и набирает рабочий телефон констебля Стровер. Полиция всегда так на него действует. Стровер дала Люку свою визитку, когда они беседовали в пабе. А ему сейчас нужно обсудить с кем-нибудь женщину, которая может быть его дочерью.

– Это Люк, журналист, из деревни, – представляется он. Внятно ли он выговаривает слова? Он ведь оприходовал с Шоном лишь пару кружек пива.

– Поздновато вы звоните, – замечает Стровер, тон ее суше, чем ему запомнился.

– Поздновато уже для работы, – парирует Люк.

– Работа у нас такая, а вы не знали?

– Мне просто нужно поговорить с вами о другой Джемме, – пропускает мимо ушей ее колкость Люк.

– Ее зовут не Джемма, – после паузы говорит Стровер. – Ее имя – Мэдди.

– Мэдди? – переспрашивает Люк. – Откуда вы знаете?

– Работа у нас такая, Люк, – повторяет Стровер. – Я работаю в Уилтширской полиции, в отделе уголовного розыска, вы забыли? Чем я могу вам помочь?

Люк пытается переварить новость. Значит, ее зовут не Фрейя. Возможно, это ее второе имя?

– Я пообщался со своей старой подружкой – той, что живет в Индии. Я вам рассказывал о ней в пабе.

– Вы все еще думаете, что Мэдди может быть вашей дочерью?

Люк любит сразу переходить к сути дела. И сознательно игнорирует вопрос констебля – ведь он может слишком взбудоражить его, вызвать бурю эмоций. А это сейчас ни к чему.

– Выяснилось, что наша дочь пропала не так давно, – говорит Люк. – Когда узнала, что воспитавшие ее супруги – ей не родные, а приемные родители.

– Сожалею, Люк, но я ничем не могу вам помочь. Об этой женщине нам известно только то, что ее зовут Мэдди.

– А фамилию ее вы узнали?

Стровер опять выдерживает паузу, прежде чем ответить:

– Мэдди Терло.

– Как правильно пишется эта фамилия? Скажите мне, пожалуйста, по буквам, – просит Люк. Лучше фамилии для поиска в инете не придумаешь! Женщин с именем Мэдди Терло не должно быть слишком много.

Стровер произносит фамилию по буквам. На прикроватной тумбочке Люка всегда лежит блокнот – рядом с портретом его покойной жены в строгой рамочке. Люк отворачивает его лицом к стене, пока записывает фамилию Мэдди.

– Официально мы уже сняты с этого дела, – говорит Стровер. – В Уилтшире хватает более важных дел, которые необходимо расследовать. Например, охота на зайцев с гончими или пожары в амбарах.

Люк еще не разобрался толком, когда констебль говорит серьезно, а когда шутит.

– Я просмотрела ваши статьи о «суиндонском душителе», – продолжает Стровер. – Вам следовало работать в полиции.

– Будем считать ваши слова комплиментом. Как себя чувствует Мэдди?

– Нормально. Возвращается в Берлин.

– Значит, ее никто не удерживал в деревне? – Люк старательно избегает называть Тони по имени.

– По правде говоря, мой босс хочет разузнать про нее побольше. Судя по всему, последние десять лет Мэдди вела тихую жизнь… неестественно тихую… Мы думаем, она жила в Индии. Мать – индианка, отец – англичанин. Ныне покойный писатель, автор книг о путешествиях Джеймс Терло.

Люк читал одну из его книг. По крайней мере, родители Мэдди разной национальности. Жили ли они в Германии тридцать лет тому назад и удочерили девочку из Индии, или Мэдди – их родная дочь, – это уже другой вопрос.

Тони оглядывает освещенную луной улицу и заходит в дом. Он пуст. Никаких признаков Лауры. И следов бесчинства криминалистов тоже. Тони в курсе, что они побывали в его доме. Ему сказал об этом детектив Харт. Но все выглядит вполне пристойно. Все вещи на своих местах, за исключением его ноутбука. Он лежит на буфете, рядом с подставкой для ножей. Сердце Тони сжимается. Он уверен, что оставил ноутбук в своем «садовом офисе». Стараясь подавить нарастающую панику, Тони подходит к буфету и резко открывает ноутбук. Его беспокоит только одно – скрытые файлы. Тони просматривает метаданные одного из них, проверяет, когда в последний раз этот файл был изменен. Давно… Но это ничего не значит. Копы могли скопировать жесткий диск. И вопрос только в том, как быстро они смогут открыть его файлы. Они не содержат никаких доказательств его грешков – он не настолько глуп. Но по ним можно воссоздать его прошлую жизнь. А он предпочел бы сохранить ее в тайне.

Чертовы копы! Впрочем, все зависит от того, что они искали. И как много им известно. Тони шлепает ладонью по буфету, проклиная себя за то, что поленился обновить свое программное обеспечение для шифрования. А ведь срок его использования давно вышел. Напоминания об этом всплывали в уголке экрана уже несколько месяцев.

Забрав ноутбук с буфета, Тони поднимается на второй этаж и заглядывает в гостевую комнату, в которой Мэдди спала в ту первую ночь. Завтра они снова будут вместе! В Берлине… Тони ложится на ее постель и прикрывает глаза. Ему не дает покоя фраза, брошенная Мэдди в телефонном разговоре. «Ты бы показал мне этот город…» Может, он слишком мнительный? Тысячи людей были в Берлине, разве не так? И знают его как свои пять пальцев. А в случае с Мэдди все по-другому. Она просто ничего не может вспомнить и нуждается в человеке, который бы ей помог.