Антуан д'Эстет - Трактат

Я пребывал в полной растерянности, тем большей, из-за того, что как раз в этот момент она нашла искомое и это был, опять же не хрустальный шар или что-то подобное, а всего-лишь пилочка для ногтей.

— К чему вы мне это рассказали? — только и смог промолвить я, вместо еще десятка вопросов о том, куда я попал и кто она такая, крутившихся у меня на языке.

Она обдала меня беглым взглядом своих искрящихся неопределенного цвета глаз.

— К тому, что если вы еще об этом не подумали, подумайте сейчас: действительно ли вы пришли туда, куда нужно и к тому, кому нужно?

— Да, — почему-то без сомнений ответил я, незадумываясь, хотя, только что, сам задавался теми же вопросами.

— Что-ж, а вот я в этом не уверена, — резво сказала она, падая на диван, вжимаясь в уголок и принимаясь равнять свой маникюр, попутно указывая мне на кресло неподалеку, в которое я незамедлил опуститься. — Вы молоды, самодостаточны, обеспеченны, — говорила она, даже не отрывая взгляда от своих ногтей и не прекращая работать пилкой, — какой-нибудь юрист или банкир. Вы живете по точно намеченному плану, каждым вашим действием руководит логика, всякое ваше решение тщательно взвешено, а всякое последствие вами заранее просчитано. Скучно-о-о… Но вы серьезный человек и должны понимать, что я не могу предвидеть, как сложится ваш брак.

Последнюю фразу она произнесла слегка приподняв на меня взор и разведя в стороны руками, но как нечто, само-собой разумеющееся.

— Впечатляет, — только и сказал я. И сам себе в тот момент не мог бы дать отчет в том, что меня поразило больше: точные выводы обо мне, вплоть до того, что я — банковский юрист; или безошибочно угаданная цель моего визита — вопрос о браке.

Наверное я выглядел страшно озадаченным, потому что девушка вновь оторвалась от своего занятия и, пожав плечиками, сказала, указывая на мои руки:

— Вы потираете безымянный палец так, словно без конца надеваете и снимаете кольцо.

Как будто это все объясняло!

— Вобщем, — чтобы хоть как-то скрыть охватившее меня волнение, начал я подробнее рассказывать о приведшей меня сюда проблеме, — есть одна девушка. Я познакомился с ней весной этого года. С тех пор мы часто встречаемся, много времени проводим вместе и, кажется, я… люблю ее. — Мне почему-то неудобно было говорить это молодой гадалке. — Я хочу сделать ей предложение, но как не пытался, не могу оценить последствий этого шага. А я, как вы верно заметили, тщательно взвешиваю всякое решение.

— Ну, для начала, все учесть, так или иначе, невозможно. Вот например, — девушка, по прежнему не обращая на меня особого внимания, подула на свои ногти, но оставшись чем-то недовольна, принялась орудовать пилкой снова. — Была у меня знакомая пара, и был у них сын. Так вот однажды (что-ж, бывает), они развелись и ребенок, по решению суда, жил с каждым из родителей по очереди. Однако, через некоторое время мать похитила своего ребенка и вместе с ним исчезла. Отец долго искал укрытие бывшей жены и сына, и наконец, выяснил, что мальчик посещает одну частную школу, проследил за ним до дома и обратился в полицию, чтобы жену его арестовали, а ему вернули сына. В полиции над ним посмеялись и сказали, что не могут обыскать весь дом. И тогда отец стал рассуждать: в доме три этажа и двенадцать квартир, мальчик нажал на домофоне три кнопки, одна из которых «вызов», значит номер квартиры двузначный; судя по количеству квартир и этажей в доме, на каждом этаже было по четыре квартиры, а так как подъезд в доме — первый, то квартиры с двузначными номерами есть только на третьем этаже; на третьем этаже исключалась квартира номер девять и, судя по тому, что звук при нажатии кнопок домофона всегда был разный, то есть мальчик нажимал разные цифры, одиннадцатая квартира исключалась тоже, так что оставалось проверить только квартиры под номерами десять и двенадцать, но, ни в той, ни в другой мать и сына не нашли. Позже выяснилось, что мальчику, вследствие его рассеянности, ключей от квартиры не доверяли, а оставляли их соседке с третьего этажа — из двенадцатой квартиры. В тот раз матери дома не было, мальчик это знал и сразу позвонил в квартиру к соседке, поднялся к ней и взял ключи от своей — шестой, — квартиры. Пока полицейские обыскивали десятую квартиру, в шестую возвращалась мать. Она услышала полицейских этажом выше, испугалась, забрала ребенка и они бежали. Так что на тот момент, когда полиция приступила к обыску оставшейся, — двенадцатой, — квартиры и выяснила у ее хозяйки, что похожие на разыскиваемых мать и сын, живут в шестой квартире, там их уже не было. Логика отца была безупречна и он указал верную квартиру, но исходил из ложного посыла, будто мальчик звонил в свою.

Закончив рассказ, девушка в последний раз подула на свои ногти, отложила пилку, и устремила на меня пронзительный взор своих неописуемых глаз.

— А вы не принимали во внимание вариант, что она скажет вам «нет».

— Нет, я абсолютно уверен в ее согласии, — ответил я несколько самоуверенно и, на чем я тут же со смущением себя поймал, немного рисуясь перед собеседницей. — Напротив, мне даже кажется, что если я затяну с предложением, то упущу ее. А за рассказ вам, конечно, спасибо, но в абсолютной логике я уже разочаровался, потому и пришел сюда, однако я, как вы изволили заметить, серьезный человек и фантастические пророчества вряд ли смогут склонить в ту или иную сторону чашу рациональных весов моей дилемы. Так что считайте я пришел к вам не за пророчеством, а за советом.

— И что я могу вам посоветовать? Женитесь! Или не женитесь! Но ведь вы не единожды пропустили оба варианта сквозь призму своей рациональности, — девушка сделала пальцами обеих рук жест, долженствующий означать кавычки, и скорчила такую гримасу, что мне отчего-то даже стало стыдно за свою неизменную расчетливость, — и, тем не менее, не смогли придти к окончательному решению. А простой сбор мнений «за» и «против», тем более от незнакомых людей вроде меня, для вас не показателен. Нет, вам нужен не совет… Что вам нужно?

«Боже! Такое очаровательное создание и такой могущественный взгляд», — думал я, пока она говорила и понял:

— Другой взгляд мне нужен. Другой взгляд и только. Не с моей позиции или другого мужчины, не с ее позиции или другой женщины, не с позиции родственников и даже не с позиции простого обывателя, — все это я уже учел, — другой… не знаю как объяснить… Вы же ясновидящая! Мне нужен ясный взгляд. Без заинтересованности, без чувств, без принципов и предрассудков…

— В таком случае, я расскажу вам еще одну историю, и эта, обещаю, будет последней. — Теперь поглаживая за ухом своего кота, сказала она и, не дожидаясь моего согласия, приступила к очередному рассказу. — Один известный человек, в течение десятка лет бывший неуловимым грабителем, как и всякий неординарный преступник, втайне мечтал быть пойманым. А каждая мечта имеет свойство быть эффектной, и вот этот человек для любой мелочи жизни имел свой необычный ритуал, на случай поимки. Например, всякий раз в течение всех этих десяти лет, приступая к трапезе, он накрывал стол на двоих. И для чего? Лишь для того, чтобы если вдруг за ним придут во время еды, он мог сделать вид, что предвидел арест и имел достаточно времени для того чтобы скрыться, и если его арестуют, то только потому, что на то была его воля. Так и случилось. «А-а, я ждал вас», — хладнокровно сказал он прибывшим за ним полицейским. И полным спокойствия тоном обратился к их офицеру: «Присаживайтесь! Разделите со мной последний ужин на свободе». И этим он так всех поразил, что ему позволили неторопливо закончить свой ужин и даже в участок отвели, не надевая наручников.