Антуан д'Эстет - Flamma
- Название:Flamma
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2018
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Антуан д'Эстет - Flamma краткое содержание
Промежуток между Великой чумой и Великим пожаром. Архидьякон Собора святого Павла и бывший чумной врач после череды странных и трагических событий оказывается втянут в противостояние с сектой «Отверженных».
Богатые диалоги, красочные описания, продуманные персонажи и нетривиальный сюжет романа «Flamma» погрузят читателя в мрачную атмосферу Лондона 1666 года, полную тайн, мистики, загадочных убийств и конечно же любви.
Flamma - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
«Не с Бэкингемом я должен был бороться», — именно такая мысль стала результатом его погружения в прошлое, — «не со слухами и даже не с „Отверженными“…, а с самим собою — с внутренними противоречиями».
Этих противоречий, — в действиях своих, словах и мыслях за последние почти два месяца, — он обнаружил в дневнике немало, однако причина их оставалась для архидьякона загадкой. И только в поисках ответа на нее Люциус, наконец, обратил внимание на раздававшуюся в ночном соборе мелодию. А так как он только что прочел и дополнил свои записи, то точно знал, кто! является неизменной спутницей всего необъяснимого.
И действительно, спустившись в ложу под своей кельей, за игрой на внушительном церковном органе архидьякон застал Маргариту, самозабвенно творившую легкую, проникновенную музыку. Очарованный ласкающей слух мелодией, Люциус остановился за спиной девушки, какое-то время не отвлекая ее, а затем, поддавшись внезапному порыву, спросил:
— Почему душа моя мечется? Почему мой внутренний свет борется с моим внутренним огнем, не принося тепла, а лишь обжигая?
Маргарита неторопливо обернулась и, увидав архидьякона, поднялась со стоявшей перед органом скамьи. Однако, даже расставшись с девушкой-музыкантом, клавиши и педали органа продолжали нажиматься сами, извлекая из инструмента, всё такие же, прелестные звуки. Впрочем, теперь Люциусу было не до них: он ждал, что скажет Маргарита. Но вместо ответа на заданный ей вопрос девушка необычайно плавным движением приблизилась к архидьякону и возложила обе руки на его голову. От нежного ее прикосновения виски Люциуса словно взорвались жгучим пламенем, мгновенно ослепив его вспышкой острой боли, сквозь которую, во вдруг наполнившемся туманными видениями разуме, послышался певучий голос Маргариты:
В ту ночь, когда гроза трясла небеса,
Средь звуков грома и дождя,
Молнией осияно, родилось дитя.
И тогда, воскликнула его родня:
«Тот должен быть велик,
Кто издал первый крик
Его слив со знамением небесным!».
И пред взором погрузившегося в небытие архидьякона, сопровождаемая говором Маргариты, от начала и до самого конца пронеслась жизнь неизвестного ему человека.
Глава XXV. Мятежный дух
Родился страшной ночью он,
Но был Люсьеном наречен,
Затем в купели был крещен,
Тем самым к Богу причащен.
Был неразумен он, невинен,
Смешон и всем казался мил,
И вскоре каждый позабыл
Особенность его рожденья.
***
Обычным мальчиком ребенок рос:
Играл, мечтал, не вылезал из грез.
И вряд ли кто б мог предсказать,
Что минет лишь ему тринадцать,
Он станет понемногу выделяться,
Да знаний быстро набираться,
А очередную книгу он прочтя,
Воскликнет вдруг: «Ведь я!
Крещен без своего согласья! Да!
Был неразумен я тогда,
Безволен был, безмолвен, слаб,
Беспомощен, как угнетенный раб,
и сделать выбор я не мог никак».
Он не смирился с принужденьем,
И крест священный, символ святой,
Отстраня недрогнувшей рукой,
Люсьен сказал с пренебреженьем:
«Что за жестокая религия, когда,
Детей неразумных в нее посвящают,
Нещадно в свою веру их обращают?
Ведь становится ясно тогда:
Не разум к вере той влечет,
А священников расчет;
Не сердце тянет к ней,
А мнение простых людей».
***
Стал совершеннолетним парнем он
И от религии, в которой был рожден,
Решил он окончательно отречься.
Но и другими не спешил увлечься.
Религии он с галстуком равнял,
Что на себя одели люди добровольно,
А тот с петлей отождествлял,
Петлю же с виселицей,
А виселицу с верой. Всё!
Замкнулся круг! Иного не дано!
Ведь человечество само
Петлю ту на себя воздело
И рано или поздно, но оно,
Затянет на себе ее.
***
Люсьен не жаждал на себя ярмо надеть,
И за духовную свободу стал он радеть.
Однако пустоты его душа не допустила,
Молодое сердце вдруг любовь посетила.
С рыжими, как огнь в аду, власами
И светлыми, как облака в раю, глазами,
Жемчужными зубами, румяными щеками
Да ленточкой коралловой губами:
Такая девушка его избранницей стала,
Вот только она… не существовала.
Он в воображении своем ее нарисовал
Но в жизни, ни разу ее не встречал
Только в грезах своих он с нею витал,
И, на других не глядя, о ней лишь мечтал.
***
Люсьен утопиями жизнь заменял
И вызов бросить богам возжелал.
«Уж сколько? — и не счесть, — веков
Религия нас неприметно душит.
Довольно! Сброшу власть ее оков.
Господь пусть грозы на меня обрушит,
Но всех освобожу религии рабов» —
Он говорил (Пусть Бог его осудит).
И стал он рьяно способ изыскать,
Как гидру церкви лучше покарать.
Придумал проповедь и в ней
Умы смущая тех людей,
Что верою своею слабы были,
Явил те мысли, что его погубили:
«Primo 4 4 Primo и далее: secundo, tertio, quarto, quinto — соответственно: первое, второе, третье, четвертое, пятое (лат.).
. Гордость — разве это грех?
Ведь это то, что защищает тех,
Кто униженья испытать не желает.
Так значит, гордость нам помогает!
А церковь кричит: «Грешно!». Почему?
Secundo. Что такое гнев? К чему,
В себе держать обиды, раздраженье?
Однажды дайте волю ярости, призренью,
Ведь долготерпение возможно не всегда.
Быть может легче станет вам тогда».
Семь смертных грехов 5 5 Семь смертных грехов: гордыня, уныние, чревоугодие, зависть, прелюбодеяние, тщеславие, гневливость.
Люсьен перебрал
На tertio прелюбодеянье оправдал,
А на quarto и quinto потом разобрал
Чревоугодие и зависть. Все грехи,
По словам его, оказались не так уж плохи.
Быть чем-то страшным они перестали,
Уныние лишь его уста отвергали,
А о грехе тщеславия они… умолчали.
***
Неубедительно та проповедь звучала,
Но таким огнем речь Люсьена пылала,
Что падкий на все новое народ
Увидел свежих взглядов в ней восход.
Презренный люд ей с восторгом внимал,
Хоть в суть он никогда и не вникал.
Но что всех в проповеди так очаровало?
Быть может, недоброе познанья семя то,
Что по наследству к нам от предков перешло
И веки-вечные к грехопадению склоняло?
Или Люсьена мощь глубокого ума,
Что силу убежденья ему даровала?
Не важно! Так или иначе, начала
Свой к исполненью путь его мечта.
Но Люсьена вновь омрачилось чело,
Когда из ослепленного его огнем народа
Седой старик сказал ему: «А зло
Ведь наказуемо богами и когда
Три будут явлены тебе знаменья:
Во сне и дважды наяву, — прошу,
Не отвергай сии предупрежденья.
Совет от сердца я тебе преподношу».
«Ты ошибаешься, старик! Религия,
Что исповедуешь, то зло несет. Не я.
Людей в заблуждение вводит она. А я,
Дам им разум, волю и чуть-чуть ума», —
Люсьен сказал старику, но бросил тот:
В тебе же должен быть души восход,
Им Бог с рожденья всех окрыляет».
А выслушал старик такой ответ:
«Свой бог внутри у каждого из нас, но нет
Того, что с богом церкви нас объединяет».
«Тогда тебя постигнет кара. Уж не обессудь,
Ты возжелаешь сам: О наказанье, будь!
Случится так! Не спрашивай почему».
И лишь скривил Люсьен в усмешке губы,
Как молвил старец на прощание ему:
«Не стоило показывать волку зубы».
Интервал:
Закладка:
