Сол Лелчек - Спастись от опасных мужчин [litres с оптимизированной обложкой]

Все было нормально. Только нигде не было видно Ли.

Я обошла гостиную. Огляделась по сторонам. Нигде никаких следов Карен. Проверила ванную, обнаружила в ней электрическую зубную щетку, несколько баночек и тюбиков со средствами для макияжа, флакон лосьона для лица, раствор для контактных линз и щетку для волос. Кто-то здесь все-таки жил. На умывальнике виднелись капли воды. За последний час или два кран явно открывали. Возможно, Карен сейчас в ресторане, поедает свой поздний ужин. Находясь так близко от коттеджа, она могла и не запереть дверь.

Я еще раз посмотрела на дверь спальни. По затылку у меня пробежали мурашки. Дверь была закрыта, но не заперта на замок. Ее нельзя было запереть. Теперь уже нельзя. Кто-то взломал ее. Мощным ударом, вероятно, ударом ноги. Я увидела на косяке царапины там, где латунный замок врезался в мягкое дерево.

Песня все продолжалась. Романтическая песня о лунном свете и влюбленных парах.

Я открыла дверь спальни. Маленькая комната была пуста. В ее центре стояла огромная двуспальная кровать. Было видно, что в ней никто не спал. Постельное белье было не тронуто. Открытый стенной шкаф был пуст, если не считать висящего в нем черного дождевика, похожего на человеческий силуэт.

Ли нигде не было видно.

Я вздрогнула, почувствовав дуновение холодного воздуха. Он шел из окна, расположенного на уровне головы на противоположной стене, по ту сторону кровати. Окно было закрыто. Я вгляделась в него и увидела, что одно из стекол разбито, откуда и проникал холодный воздух.

Я обошла вокруг кровати и… увидела ее.

Обмякшее тело Карен лежало у стены под окном. Кто-то нанес ей удар твердым тупым предметом. Левая часть лица не пострадала. Тонкая бровь, короткий нос, правда, открытый глаз был теперь налит кровью и расфокусирован. Правая же сторона была полностью разбита. Черные волосы слиплись от крови. Я сглотнула, увидев белую кость в кровавом месиве, в которое превратилась ее щека. На деревянный пол натекла лужа крови. Я наклонилась, чтобы пощупать ее пульс, понимая, что это не имеет смысла.

Она смыла с лица макияж, на ней были фланелевые пижамные брюки и хлопчатобумажный топик, под которым не было бюстгальтера. Так одеваешься, когда готовишься лечь спать. Когда лежишь в кровати и, возможно, смотришь по телевизору фильм, держа в руке бокал вина, прежде чем заснуть. Такую одежду надеваешь, когда не ожидаешь в гости никого, кроме другой женщины, которая собирается прийти к тебе, чтобы поговорить. Рядом с телом на полу валялись разбитые вдребезги очки в металлической оправе. Она сняла контактные линзы, оделась поудобнее. Ожидая меня.

Потому что я сказала, что помогу ей.

На ее левом плече был виден яркий красно-желтый синяк. Я наклонилась еще ниже. На задней части дельтовидной мышцы синяк был еще заметнее. Левое предплечье Карен было согнуто под неестественным углом – вероятно, оно было сломано.

Представить себе то, что здесь произошло, было нетрудно.

Мне было уже ясно, что не представлять себе этого будет куда труднее – и так будет еще долгое время.

Тот, кто пришел в коттедж, не терял времени на разговоры и не давал себе труда делать вид, что все будет хорошо. Должно быть, Карен подошла к двери, услышав стук, ожидая увидеть меня и, возможно, удивляясь тому, что я пришла раньше назначенного времени. Возможно, даже чувствуя облегчение.

А потом, открыв дверь, она увидела, кто пришел, и, скорее всего, поняла, что ее ждет.

Она бросилась прочь от входной двери, не имея возможности запереть ее. Возможно, убийца поставил между дверью и косяком ногу или уперся в створку двери плечом, лишив ее возможности сделать это. И она убежала в спальню, поскольку больше убегать было некуда. Заперла дверь спальни, затем попыталась спастись через окно, зная, что это единственный оставшийся у нее шанс.

Я посмотрела на кисти ее рук. Костяшки правой были сильно изрезаны, из ладони торчал осколок стекла. Я на мгновение закрыла глаза и представила себе выражение ее лица, когда она разбила кулаком одно из оконных стекол, охваченная такой жуткой паникой и спешкой, что ей даже не пришло в голову попытаться открыть окно. Вероятно, она даже не заметила, что в руку ей впились осколки стекла. На полу рядом с ее левой рукой что-то лежало – маленький блестящий прямоугольник, дюйма два на три, смятый, как будто его стиснули в руке. Это была зернистая фотография специально позирующей молодой китайской пары. Женщина на фотографии была явно похожа на Карен, она обнимала маленькую девочку лет шести-семи – семейная фотография. Убийца наверняка видел ее и счел не имеющей значения. Я еще раз огляделась по сторонам, представила себе, как Карен бежит в спальню, возможно, сжимая в руке эту фотографию, как талисман, пока не роняет ее, подбегая к окну. Но недостаточно быстро…

Между тем дверь в спальню взломали, непрочную дверь, сделанную из легкой древесины с примитивным латунным замком. Вероятно, чтобы взломать ее, хватило одного удара ногой, самое большее – двух.

Окно было маленьким, но и Карен не была крупной женщиной. Вероятно, она смогла бы подтянуться и пролезть через это окно. И очутиться снаружи, если и не в безопасности, то хотя бы имея шанс спастись. Получив две самые ценные вещи в той ситуации: пространство и время.

Должно быть, первый удар пришелся ей в плечо, когда она пыталась пролезть через окно. Вероятно, он свалил ее на пол. И боль дезориентировала ее. Возможно, она пыталась встать на ноги, возможно, просила не убивать ее.

Что случилось потом, было совершенно ясно.

Я открыла глаза, затем снова закрыла их. Я четко видела эту картину, хотя и не желала ее видеть. Нападавший снова занес руку для удара. На этот раз она сидела на полу к нему лицом. И все видела. Она инстинктивно подняла руку, пытаясь закрыться. И второй удар сломал ее руку. А затем последовал третий, остановить который она уже не могла, возможно, она закрыла глаза, ожидая его. От этого удара ее тело опрокинулось, он превратил ее лицо в кровавую кашу, брызнула кровь. Это был жестокий удар, нанесенный человеком – почти наверняка мужчиной – необычайной физической силы.

Мужчиной, похожим на того дюжего, массивного малого, который схватил ее за плечи на краю утеса над океаном.

Я снова открыла глаза, не желая больше этого видеть.

Хорошенькая беззащитная женщина, плачущая от боли, молящая о пощаде. С психологической точки зрения это была нелегкая мишень. На свете есть множество людей, способных ударить кулаком или бейсбольной битой – от страха, гнева или в целях самообороны. Если человека спровоцировать, он может сделать такое, о чем прежде никогда и не помышлял. Но убить с помощью грубой физической силы и притом хладнокровно? Для этого нужен особый человеческий тип. Либо такой, у которого серьезные проблемы с психикой, либо тот, который уже много раз совершал подобные вещи прежде.