Шалини Боланд - Тайная мать [litres]

– Сезон дождей в Барнете, – говорит Бен.

– Погода спятила, – соглашаюсь я.

– Не знаю, стоит ли сегодня открываться, – продолжает босс. – Кто в здравом уме поедет в садовый центр в такой день, как сегодня?

– Зато я могла бы заняться посадкой растений.

– Ага. Очень увлекательное дело.

– Почему бы и нет? Ты же знаешь, мне оно нравится.

Бен улыбается.

– Вот поэтому Джез вечно поет тебе дифирамбы.

– Почему?

– Он считает тебя добросовестной работницей, у которой к тому же и голова на плечах сидит как надо.

– Рада, что кто-то думает, будто это так. Лично я считаю, что ее слегка не докрутили. – Кладу руки на шею и делаю вид, будто хочу слегка подкрутить свою голову.

Босс качает головой и улыбается.

– Как все прошло вчера со Скоттом? Ты с ним поговорила?

Опускаю руки на руль и стискиваю его, вспоминая нашу вчерашнюю беседу.

– Чем меньше о нем говорить, тем лучше. – Давление у меня начинает зашкаливать, стоит подумать о Скотте и его Элли. Как они приперлись ко мне вчера вечером, как высокомерно и бесчувственно вели себя со мной…

– О, извини, – говорит Бен. – Наверное, зря я это предложил.

– Да нет, всё в порядке. Мне все равно пришлось бы поговорить с ним, раньше или позже. – Отпускаю руль и кладу руки себе на колени. – Теперь по крайней мере эта необходимость больше не висит у меня над душой, и я знаю, что он обо всем этом думает.

– То есть?

– Что я сошла с ума и нуждаюсь в помощи профессионалов.

– Ничего себе!

– Ага. Но в данный момент меня больше беспокоит моя соседка.

– Соседка? Почему?

– Помнишь Карли?

– Карли?

– Ну, ты знаешь. – Я морщусь, вспоминая, как Бен застал меня в разгар ссоры с ней. – Неприятная сцена в кафе, на той неделе.

– А, журналистка? Которая к тебе приставала? Та еще штучка!

– Да, она. Так вот, мы с ней заключили что-то вроде соглашения. Перемирие, если хочешь. Карли помогает мне узнать, что не так с Фишером. Но я боюсь, как бы она не попала в беду из-за меня.

– А что случилось?

Вкратце рассказываю о том, как Карли с братцем заявилась ко мне домой чинить окно в пятницу и как она убедила меня взять ее к себе в помощники.

– Подожди-ка. Отмотай немного назад, – просит Бен. – Она сама вошла в твой дом?

– Да, но это все не так ужасно, как кажется, – говорю я, а сама удивляюсь, почему сейчас защищаю соседку, хотя сама в свое время чуть со злости не лопнула, когда обнаружила ее у себя дома. – Раньше мы с ней присматривали за домами друг друга, когда ей или нам случалось уезжать. Она знала, что я храню запасной ключ под цветочным горшком на крыльце.

– Но это все равно не дает ей права…

– Я знаю, знаю.

– Тесса, – начинает Бен таким тоном, который заряжает меня новым беспокойством. – Если она может так запросто войти в твой дом, то разве не могла именно она, Карли, привести твоего мальчика к тебе и оставить его у тебя на кухне?

– Что? Нет! – Я подношу руку ко рту и машинально начинаю грызть ноготь. – Какой в этом смысл?

– А кто еще мог войти в твой дом? – возражает босс. – К тому же у нее есть мотив.

– Какой мотив? Зачем ей… – И тут меня осеняет, да так неожиданно, что все десять моих пальцев взлетают ко лбу. – Ради истории?

– Конечно.

– Я не знаю, Бен. – «Неужели она действительно могла пойти на что-то столь ужасное?» – У нее, конечно, большие финансовые проблемы сейчас. Она говорила мне, что если не сдаст историю в ближайшее время, то потеряет дом.

– Ну вот тебе и мотив. К тому же она вполне похожа на человека, который мать родную продаст ради удачной статьи.

– Ч-чё-орт!.. – А что, если я с самого начала гналась не за той дичью? Что, если Фишер вообще не имеет к этому никакого отношения, а все это устроила Карли, пользуясь им и его сыном как приманкой для меня и прессы? – Мне, наверное, надо с ней поговорить, да? Но она не отвечает на звонки. И вообще куда-то пропала.

– Давно?

– Вчера она должна была поехать в Крэнборн, но с тех пор я ничего от нее не слышала. Думаю, мне надо пойти и еще разок навестить ту домоправительницу. Она – единственный человек, кто, как мне кажется, может пролить хотя бы немного света на все, что происходит.

– Так поезжай к ней сейчас.

– Не могу. Я же на работе.

– Растения можно посадить и в другое время. А это дело срочное. Оно ждать не может.

– Да, но…

– Поезжай. Если хочешь, я составлю тебе компанию.

– Нет, она и так ужас до чего нервная. Увидит нас вдвоем – ни за что не впустит. Она и со мной одной вряд ли говорить будет.

– Попробовать все же стоит.

– А ты точно не против?

– Иначе и предлагать бы не стал.

– Я этот день потом отработаю, – обещаю я.

– А как же!

Наклоняюсь вперед и без всякой задней мысли чмокаю его во влажную от дождя щеку. Вполне естественная реакция, как мне кажется. Но Бен берет меня за руку и прижимает губы к костяшкам моих пальцев. А затем кладет мою руку мне на колени и выходит из машины под проливной дождь.

– Сообщи мне, как у тебя дела. И будь осторожнее, – говорит он мне, и дверца захлопывается за ним с глухим стуком.

– Да, конечно. – Машу ему рукой, но он уже растворился в пелене дождя.

Чем больше я узнаю об этом деле, тем более запутанным и противоречивым оно мне кажется. А что, если Бен прав? Что, если за всем этим стоит сама Карли? Наверное, это не исключено, но я просто не знаю, кому верить…

Вот я и снова здесь, перед дверью бывшей домоправительницы Фишера, только на этот раз она и на звонок не отвечает. Время почти девять утра, так что Мерида, может быть, уже на работе, хотя в прошлую пятницу, когда я была здесь примерно во столько же, она была дома. Так что, наверное, просто не отвечает. Я снова жму на звонок и жду. Тишина. Я боюсь, что Винс обратится в полицию, если Карли в ближайшее время не даст о себе знать, и тогда мои неприятности начнутся с новой силой.

Я отступаю с крыльца на мокрый тротуар и поднимаю голову к окну, за которым в прошлый раз видела Мериду Флорес. Ледяной дождь хлещет мне прямо в лицо, смачивает ресницы и стекает по щекам. Я не обращаю на это внимания. Сегодня занавески у нее раздвинуты. А комната за ними темна. Наверное, ее все же нет дома. Надо мне уехать обратно, вернуться на работу, набраться терпения и ждать, когда Карли сама мне позвонит. Если теория Бена верна, то моя изобретательная соседка, вполне возможно, нарочно скрывается от меня.

Прежде чем уйти, еще раз поднимаю голову к окну Флорес и на всякий случай – вдруг она меня все-таки видит? – складываю перед собой руки, словно в молитве. Как еще привлечь ее внимание, я не знаю. Пусть она увидит мое отчаяние. И тут мое сердце пропускает удар: у окна появляется расплывчатая фигура. Это она. Она дома. На мгновение наши взгляды смыкаются. Флорес быстро кивает мне и тут же исчезает. Значит ли это, что она согласна меня впустить?