Эми Ллойд - Невинная жена

— Больше часа, — крикнул он в ответ.

— А в какой стороне дорога? Есть здесь какой-нибудь другой путь?

Он покачал головой и показал на лес впереди:

— В той стороне, миля за милей, лес. С той стороны мы пришли. А вон там — мангровые заросли и озеро, и дальше начинаются медвежьи места.

— Медвежьи? — переспросила Сэм дрожащим голосом.

— Их там не слишком много, но медведи здесь водятся, да. Лучше всего возвращаться, как шли.

Знакомство Сэм с природой ограничивалось семейными выездами в Центральный парк в те времена, когда она была еще девочкой. Там она ездила на взятом напрокат велосипеде по дорожкам со множеством указателей и наслаждалась пикником под мамонтовым деревом. Трудно было представить, что в Британии есть настолько большой лес, где можно заблудиться; что можно находиться в такой чаще, по которой надо идти два часа до места, где больше двадцати лет не ступала нога человека.

Он повернулся к ней:

— Сможешь это сделать?

— Не знаю, — честно ответила она. — Думаю, нет.

Он со вздохом повернулся, присел и похлопал себя по спине. Она оробела. Ей не хотелось залезать ему на спину и чувствовать себя огромной, тяжелой и неуклюжей. Не обращая внимания на ее колебания, он сцепил руки под ее коленями и начал поднимать, заставляя ее держаться за него, чтобы не свалиться назад. Наконец она оказалась наверху, обвив Денниса ногами и руками и стараясь не задушить его.

Это замедлило их продвижение настолько, что солнце уже садилось, когда они добрались до дома, сдвинули разрушенную проволочную ограду и прошли через задний двор, засыпанный обломками. Деннис спустил ее с плеч, когда земля стала ровной, и, пока он разминал спину, она доковыляла до дома и поспешила снять с ноги туфлю.

Лодыжка опухла, то, что казалось небольшим синяком, расползалось по ноге, как чернила по воде. Неспособная самостоятельно стать под душ, она попросила Денниса помочь, что он и проделал, стараясь не смотреть на ее тело. Когда она вышла из-под душа, он протянул полотенце и уперся глазами в пол, от чего она почувствовала себя еще хуже.

Таблетка тайленола не принесла облегчения, она не могла лежать рядом с Деннисом: любое движение отдавалось острой болью во всей ноге. Ночью она разбудила его:

— Должно быть, это перелом. Мне надо в больницу.

Деннис уговорил ее подождать до утра в надежде, что опухоль спадет. Однако к утру стало еще хуже.

— Вызовем «скорую»? — чуть не плача спросила она. — Не думаю, что смогу вести машину.

— У меня нет водительских прав, ты же знаешь, а копы только ищут предлог, чтобы меня прижучить. И вызвать «скорую помощь» по поводу растянутой лодыжки не получится. Не могла бы ты пользоваться левой ногой? — предложил Деннис, прошел по коридору и вернулся с ключами от автомобиля.

Он объяснил, что не сможет с ней поехать, поскольку сегодня у него встреча с распорядителями похорон.

— Не беспокойся, — сказал он, — Линдсей меня подвезет. Это, конечно же, было не то, чего она ждала.

Перед ее отъездом Деннис попросил Сэм не говорить врачу, где именно она повредила ногу:

— Это место в лесу как бы принадлежит только мне — понимаешь, что я имею в виду? Ты единственный человек, который о нем знает. Не хочу, чтобы его истоптали люди, пытающиеся продать какую-нибудь историю обо мне. Можешь сказать, что ты растянула лодыжку, когда мы работали по дому?

Невыспавшаяся, измученная болью и желавшая лишь поскорее добраться до больницы, она согласилась.

Ясно, что ей не стоило садиться за руль. Она рывками переставляла левую ногу с тормозной педали на педаль газа, зачастую задевая край одной педали боком туфли, в то время как правая нога пульсировала от боли.

Лишь через час Сэм оказалась в той же больнице, в которой они наблюдали за смертью Лайонела. В приемном отделении было шумно. Трясущейся рукой она заполнила на колене формы. Ее имя вызвало куда более быструю реакцию, чем она ожидала. Она украдкой оглянулась — маленький мальчик с прилипшими от жары к голове волосами прильнул к матери.

Врач объяснил, что это не перелом, а сильное растяжение связки. Он тесно обмотал лодыжку бинтом и велел по возможности не беспокоить ногу.

— Приезжайте снова через восемь недель, если к тому времени боль не пройдет, — сказал он, выписывая рецепт.

Выйдя из больницы уже с костылем, она сообщила об этом Деннису по телефону. Ее страховка кончилась несколько месяцев назад. Шок от суммы счета смягчался только оранжевым флаконом болеутоляющих таблеток, который ей дали вместе с рецептом на еще два флакона викодина. Автомобиль с больничной стоянки заберет прокатное агентство, ей же следовало добираться домой самостоятельно. Какую-то минуту она пребывала в ужасе при мысли о том, что ее заберет Линдсей, однако Деннис решил по-другому:

— Я вызову тебе такси. — И отключил вызов, не сказав, когда оно приедет.

На обратном пути она дремала, мечтая лишь об одном: поскорее уехать из Ред-Ривера. Когда это закончится, думала она, Деннис станет другим. Все дело было именно в этом злополучном месте, как будто оно изменило его.

Сэм чувствовала, что оно меняет и ее тоже.

Теперь, когда Сэм была с растяжением, Деннис при поездках в магазин и организации похорон всецело полагался на Линдсей. Сэм справлялась со своим недовольством с помощью викодина, который принимала каждые четыре часа. Таблетки притупляли восприятие, делали ее сонной и безучастной.

В день похорон Лайонела она решила, что примет таблетку, когда сядет в катафалк. Она надеялась, что это поможет ей выдержать службу. Костюм, в котором поехал на похороны Деннис, был сшит на заказ и подарен ему в один из первых дней, которые они провели вместе. Он никогда его не носил, так что в этом костюме он выглядел для Сэм новым человеком. Рядом с ним она оробела и неуклюже попыталась сгладить это чувство, поправляя ему галстук, пока он приглаживал непослушную прядь светлых волос на затылке. Она до сих пор поражалась, насколько он красив, хотя они были вместе уже несколько месяцев. Сэм почувствовала прилив страсти, сменившийся разочарованием, когда он оттолкнул ее руку.

Небо было удручающе серым. Передавали предупреждения об урагане, и старый дом в предчувствии дрожал. В трещины и щели в окнах и крыше врывались порывы ветра. Сэм и представить не могла, как этот дом мог выдержать так много бурь. Может быть, это будет та самая буря, которая не оставит от дома камня на камне, и они смогут уехать… Деннис не поверил предупреждениям об урагане, сказал, что они поговорят об этом после похорон.

Пока они ожидали катафалк, Деннис смотрел прямо перед собой, его челюсти методично работали над очередной порцией жевательной резинки с корицей. Сэм прильнула к нему и поцеловала; на губах остался привкус корицы.