Игорь Фёдоров - Волк

Минут через двадцать впереди показалась небольшая деревенька, наполовину опустевшая на время пожара. Не теряя времени, я промчался по улице, так быстро, что ни одна собака и ухом не повела, выскочил на берег, пробежался по пологому пляжу, поднимая тучи песка, перепрыгнул через перевернутую рыбацкую лодку и влетел в речку. И вот только тут я перевел дух.

Хвала Небесам за мироустройство — течение речки плавно несло меня к городу, а не наоборот. Я лишь лениво греб лапами, жалея, что не могу плыть на спине. Можно было выбраться на противоположный берег и своим ходом продолжить путь, чтобы не терять время. Но я выдохся и поэтому снимал усталость и восстанавливал силы, используя попутное течение речки. По мере моего продвижения вперед, огонь все ближе подступал к речке. От раскаленного воздуха спасала прохлада воды. Языки пламени красиво озаряли ночное небо и противоположный берег, невесомые искры поднимались над горящим лесом, блики света ложились на речные волны и окружали меня. Если смотреть с правого берега, то я будто плыл в желто-красном переливающемся тумане, как луна в легкой дымке облака. Периодически на левом берегу, как подкошенная, с громким жалобным стоном падала сосна, не в силах сносить все муки стихии. Трещали ветки, летела по воздуху горящая хвоя. Огонь пожирал все. Завтра здесь на многие километры вокруг будет лишь дымящееся пепелище и обгоревшие мертвые деревья на все еще горячей земле. Как контраст, правая сторона останется не тронутой. Все-таки реки — очень нужная вещь во время лесных пожаров.

Любой кошмар рано или поздно заканчивается. Завершилось и пиротехническое представление. Я проплыл опасную зону и вылез на берег, как только отплыл от пожара на безопасное расстояние. Отряхнувшись и бросив последний взгляд на огненные сполохи, оставленные позади, я продолжил свой путь.

И тут пошел дождь.

Ножа не было.

Я стоял возле пня и ошарашено смотрел на него. Капли дождя стекали по листьям осины и капали мне на морду. Я закрыл глаза и опять открыл. Ножа не было. Осталось только след на срезе пня, как насмешливое воспоминание. Маскирующие ветки были разбросаны вокруг. Кто-то вероломно вторгся на мою территорию, а я даже не догадался ее пометить. Тьфу ты, блин! О чем я только думаю. Я принялся обнюхивать землю вокруг пня, хотя можно было этого и не делать. Проливной дождь не успел смыть ведьмин запах. Я сел на задние лапы, а передними пытался схватится за голову, как делает человек в минуты отчаянья. Что ту остается делать? Придется добывать мой нож с боем.

Какое все-таки длинное путешествие получилось, думал я, проходя путь до Алиного дома рысцой, детям капитана Гранта и не снилось. Я настолько вымотался, что не было сил даже почувствовать ярость. Лишь зверское желание свернуться клубочком где-нибудь в городском парке под кустом рябины и проспать часов двадцать. Я уже не обращал внимания на проливной дождь, лужи и ручьи. И даже молча прошел мимо влюбленной парочки, целующейся на мосту под зонтом в столь поздний, или уже ранний, час. А так хотелось их чуть-чуть напугать. Они тоже не заметили, что рядом с ними прошел огромный волк. Я почувствовал себя брошенной побитой собачкой, выставленной за порог. Так я продвигался к своей новой цели, под молчаливым светом уличных фонарей, слушая голос дождя. Но нет худа без добра. По крайней мере, лесной пожар будет потушен.

Наконец, я добрался до колдовского логова Альбины. Перемахнул через забор одним прыжком и прислушался. До этого момента я не был в гостях у Али. И что меня здесь могло ждать, не предполагал. Самое главное, собаки во дворе не наблюдалось. Но это не значит, что ее нет у соседей. Дождь делает свое дело, но собачий нюх очень чуток. Действуя тихо и решительно, я зацепил когтями край двери дома и открыл ее. Ориентируясь по запаху, я прошел по коридору мимо кухни, спальни какой-то женщины, и толкнул третью дверь.

Или я очень шумел, или Аля чутко спала, но как только я вошел в комнату, она включила ночник на предкроватной тумбочке. Сразу бросилось в глаза — в спальне было много мягких игрушек, на окне занавески с котятами. И ни черепов, ни пентаграмм, ни свечей. Тоже мне, ведьма. Зло зарычав, я вскочил на нее, поставил передние лапы на плечи и оскалил клыки.

— Ты чего так рано? — спросила Аля, как ни в чем не бывало, и зевнула, — Только два дня как ушел.

Два дня? Значит, я проспал на своей поляне чуть дольше, чем рассчитывал. Это объясняет быстрое передвижение лесного пожара.

— Никак, за ножом пришел? — поинтересовалась Аля.

Я не мог ей ответить, как лешему, только тихо зарычал.

— А если не верну? — улыбнулась она.

А вот сейчас мы и узнаем, могу ли я использовать лапы в качестве человеческих рук, подумал я. Давно этот вопрос меня интересовал.

Я поднял правую лапу и согнул ее в «как-бы кулак», оттопырив… «указательный» коготь, и подвел его к левому глазу Альбины.

— Как мы серьезно настроены, — настороженно съязвила Аля.

Но прежней веселости уже не наблюдалось. Мой коготь медленно опускался и уже находился в сантиметре от ее зеленого зрачка. Я был настроен как раз очень серьезно. Тут волей-неволей занервничаешь.

— Ладно, слезай, — поморщилась она, — ты тяжелый.

Я спрыгнул на пол. Аля села в кровати и потерла плечи.

— Останутся синяки, что я Паше скажу?

Я равнодушно пожал плечами. Она, морщась от неприятных ощущений в плечах, достала из тумбочки мой нож. Я хотел сохранить грозный вид, но вместо этого сел на пол и завилял хвостом. Проклятые инстинкты.

— Пошли, — она кивнула на дверь, — только тихо.

Крадучись, мы вышли из дома во двор. В коридоре Аля взяла зонтик. Дождь все еще продолжал лить, но небо посветлело. Ночь, подарившая мне столько приключений, закончилась. Остался последний шаг.

Аля подошла к колоде для колки дров и воткнула в него нож.

— Ну, чем не пень, — радостно сказала она, — давай, делай, что надо.

Я сомнением посмотрел на этот обрубок бревна. Пень на то и пень, чтобы уходить корнями в землю. Да и место обратного оборота другое. Насчет этого дядя мне ничего не говорил. Да и откуда ему было знать, что за последнее время я намотаю столько километров, потеряю и вновь обрету нож.

— Ну, давай же, — подбодрила Аня, — хочу посмотреть, как у вас этот самый оборот происходит.

Я красноречиво посмотрел на нее.

— Знаю, что здесь мне не цирк, — она согласно кивнула, — но скоро мама проснется.

В принципе, других вариантов не было. Я вздохнул, оттолкнулся, прыгнул и приземлился уже на человеческую спину. Краски и звуки мира опять стали тусклыми и невыразительными. От прежней прыткости не осталось и следа.

— Круто, — Аля засмеялась, подпрыгнула и захлопала в ладоши, — действительно, не превращение, а оборот. Офигеть!