Джон Макларен - Черные такси

— Откровенно говоря, не знаю, стоит ли вам верить… но я поверю. В нынешних обстоятельствах, думаю, желать вам удачи неуместно. Прощайте, мистер Бартон.

— Прощайте. И еще одно. Кто вы?

— Друг Грейс.

Джулия вышла из машины и захлопнула дверцу. Отъезжая, Бартон смотрел на нее.

Лен, Терри и Эйнштейн пошли навстречу Джулии. Они не спеша переписали имена таксистов, чтобы позже заплатить им. Их надежды воспрянули, когда «бентли» подъехал к тротуару, но, увидев, что она отпустила его, они совсем пали духом. Она подошла к ним и просто сказала:

— Мне надо позвонить Тому и Бет Честерфилд. Потом мы выпьем кофе, и я расскажу вам, что произошло. Почему-то мне очень грустно.

Прежде чем вернуться к Поппи, им предстояло еще одно дело. Альберт Остин и Роберт Куилли просили сделать несколько сообщений в «Скиддер», и секретарша Остина договорилась с Чарлзом Бартоном, Роско Селларсом и Маркусом Фордом, что в пять часов они примут делегацию «Аптон». Эйнштейн был не против, но Терри и Лен совсем туда не рвались. Джулия, однако, настояла, и разношерстный квартет в полном составе явился в банк и был препровожден к лифту.

Скиддеровская троица уже их поджидала. Бартон и Форд выглядели очень усталыми и бледными. Роско лихорадочно поучал их, как вести себя с посетителями. Что это за «Аптон» такой, черт побери? Наверно, третьеразрядный инвестиционный банк, чего с них возьмешь. Ну, допустим, «Юэлл» и «Фернивал» теперь контролируют «Бурликон», а значит, и Цюрихский банк и его долю в «Скиддер». Но это не дает им права заноситься. Может быть, «Скиддер» сумеет повернуть ситуацию к своей выгоде, настояв на высоких компенсационных выплатах, чтобы, к примеру, обеспечить лояльность ключевого персонала. Чарлз Бартон глубоко вздохнул.

— Роско, почему бы нам не подождать и не послушать, что они скажут?

— Ладно, ладно. Я просто пытаюсь наметить стратегию, вот и все.

В эту минуту дверь распахнулась, и на пороге возникла тощая фигура в толстых очках и в готовом костюме, за ней — лысый здоровяк в поношенной замшевой куртке и стройный парень с курчавой шевелюрой, в черных кожаных брюках и джинсовой куртке. Чарлз Бартон недоуменно уставился на них.

— Если вы пришли что-то чинить, то, вероятно, ошиблись комнатой.

Из-за спин новопришедших послышался женский голос:

— Нет, Чарлз, мы не ошиблись.

Трое мужчин расступились, пропуская вперед Джулию.

Бартон и Форд остолбенели. Роско рассмеялся.

— Черт меня подери!

Джулия усмехнулась:

— Да, Роско, так оно и будет. По существу, у нас мало времени, так что начнем с вас и Маркуса.

У Роско забрезжила догадка, и он принялся гневно тыкать пальцем в таксистов.

— Постойте, я уже видел вас раньше. Верно, Маркус?

Маркус был слишком подавлен, чтобы отвечать, а Роско твердил:

— Присваивать полномочия полиции — очень серьезное преступление. Я могу засадить вас на годы.

Джулия улыбнулась.

— Прекрасно, Роско. Отчего же вы этого не делаете? Я уверена, полиции будет очень интересно узнать, почему вы встречались с моими друзьями.

Роско осекся.

— Ладно, ладно. А банковские экзамены кто-нибудь из ваших приятелей прошел? Тоже серьезное преступление…

Маркус, до сих пор молчавший, воскликнул:

— Роско, да заткнитесь вы наконец!

Джулия улыбнулась, на этот раз более искренне:

— Спасибо, Маркус. Как я сказала, начнем с вас двоих. С сегодняшнего дня вы уволены из «Скиддер-Бартон» без всякой компенсации. Если вы когда-нибудь вздумаете искать работу в инвестиционной сфере, работодатели будут ознакомлены с вашим «послужным списком». Понятно?

Маркус кивнул. Все лучше, чем тюрьма. Роско взбеленился:

— Ах ты чертовка, мерзавка, подлюка…

— Ну-ну-ну. Согласны или нет?

— Догадываюсь, что выбора у меня нет.

— Прекрасно, можете идти. Собирайте вещи.

Яростно фыркнув, Роско стремительно вышел вон. Маркус последовал за ним, покорно склонив голову, в холодном поту при мысли о том, что скажет Софи. Дверь за ними закрылась. Бартон спокойно ждал своего приговора.

— Чарлз, я только что имела беседу с вашим братом Гаем. Ее содержание никогда не станет достоянием гласности, но, как вы догадываетесь, нам все известно. Скажите, что для вас значила Грейс?

— Я любил ее.

— Вы говорили, что женитесь на ней?

— Да, однажды. Увлекся. Хотя это было невозможно. Такой бы скандал грянул. Но, поверьте мне, Джулия, я не знал, что ее убьют. Я только хотел спасти свое доброе имя и банк.

— И как же вы себе представляли, что предпримет Гай?

— Я был в таком состоянии, что вообще ни о чем не думал. Гай всегда умел управлять женщинами. Мне казалось, он как-нибудь сумеет развеять кошмар.

Бартон уронил голову на руки. Но Джулия еще не закончила:

— Почему вы вообще позволили этим двоим заниматься сделкой по «Юэлл», если знали, что они нарушают закон?

— Мне нужны были доходы от сделки и успех. Это был единственный шанс избежать смены владельца, да и отец тогда не навязал бы мне Гая.

— По этому пункту у меня есть для вас сообщение от Альберта Остина и Роберта Куилли. Они собираются продать принадлежащий «Бурликону» контрольный пакет Цюрихского банка, но свою долю акций в «Скиддер» намерены сохранить. Наверное, это сантименты, но они считают, что неплохо бы хоть одному банку остаться в британской собственности. Однако вам придется уйти, кадровые агенты уже ищут для вас преемника.

— Понимаю.

Джулия не удержалась и на прощание отплатила за Грейс:

— Я уверена, вы будете рады проводить больше времени с Патрицией.

Шагая назад к такси, они столкнулись с группой молодых певчих, которые бродили по барам Сити, собирая деньги для бездомных. Джулия дала им пятьсот фунтов и попросила приехать в Гантс-Хилл, спеть для больной девочки.

В комнате Поппи места для певцов не хватило, поэтому они расположились на лестничной площадке. Остальные устроились на стульях, на кровати и на полу. Все подшучивали над Эйнштейном, которому Альберт Остин предложил заняться стратегическим планированием, и возбужденно обсуждали, как поступить с двадцатью миллионами. Они умолкли, когда певчие запели «Младенец в яслях». Рут и Джин разрыдались и крепко обнялись. Поппи припала к руке отца. Она очень гордилась ими всеми, но больше всего — своим отцом.

Лен посмотрел туда, где Джулия тихо спала в объятиях Терри. Через полчаса Эйнштейн тоже уснул. Четвертый бокал шампанского сделал свое дело, и он тяжело опустился на пол, прервав «Тихую ночь» бессвязным потоком японских слов.

Бар-мицва — иудаистский обряд, по совершении которого мальчик становится полноправным членом религиозной общины.