Джон Макларен - Черные такси

— Я стараюсь. Знаю, для тебя это звучит ужасно, но, когда мы росли, родители вечно тревожились из-за денег. И тревожатся до сих пор. Мне страшно кончить тем же.

Джулия кивнула. Что ж, пожалуй, хватит этих разговоров. Обычно чутье не подводило ее, и первые впечатления были правильны. Она решила, что Грейс нравится ей, однако оценить эту смесь симпатичной северянки и жесткой деловой женщины оказалось трудновато. А между тем Грейс могла бы помочь ей лучше понять топографию «Скиддер». Ее коллеги-американцы считали этот банк до смешного старомодным. Втихомолку они без конца потешались над британским акцентом и британским образом жизни. Маркус Форд пришел бы в ужас, если б знал, что не составляет исключения как предмет шуточек, в которых его именуют главным селларсовским жополизом.

— Грейс, мне пора бежать, но хотелось бы, чтобы ты меня кое в чем просветила. Ричард Майерс и другие директора говорят правильные слова, но ты, наверное, знаешь, что они думают на самом деле, а? И какой репутацией пользуется в банке Чарлз Бартон?

У Маркуса Форда неделя прошла весьма недурно. Присутствие на ланче у Бартона укрепило его позиции, и Роско Селларс усмотрел в нем прекрасный источник информации. Желая что-нибудь выяснить, он шел к столу Маркуса и спрашивал. Это заметили, и среди молодых коллег акции Маркуса поднялись еще выше. Никто из молодежи не верил, что Селларс будет долго делить власть и что у Майерса есть хоть какой-то шанс выиграть неминуемое сражение, поэтому все они присматривались, кто выйдет в главные заместители Роско. Уже сейчас стало ясно, что другим директорам ничего не светит. В силу ли лояльности, по привычке или от неспособности понять, куда дует ветер, они продолжали поддерживать Ричарда и тем самым выводили себя из игры. Маркусу достаточно лишь правильно разыграть свои карты, и приз достанется ему.

Он был доволен и успешным продвижением сделки. Цифры выглядели хорошо. Оценки показывали, что после устранения нежелательных дроблений, приток ликвидных средств будет достаточен для погашения долга. Проблема для команды «Скиддер» заключалась в том, что многолетний босс компании «Юэлл», Альберт Остин, выдавал на рынок минимум информации, а сведения о рентабельности отдельных сделок вообще замалчивал. Поэтому составить подробную картину было трудно.

Тем не менее кое-какие признаки позволяли предположить, что позиция Остина пошатнулась. За последние пять-десять лет, он, безусловно, обеспечил акционерам великолепные результаты, однако недавние операции «Юэлл» были не столь ослепительны. Он не сумел воспитать биржевых аналитиков, и теперь это оборачивалось против него: постепенно складывалось мнение, что в пятьдесят девять лет Альберт Остин миновал пик своей карьеры.

В течение недели Маркус неоднократно наведывался в «Фернивал», и успешное продвижение операции укрепило его отношения с Робертом Куилли. Во время последнего его визита они с Куилли впервые детально обсудили сроки. После того как руководство ИФК признало себя побежденным, завершение той сделки было проблемой чисто технической. Не имея привычки сидеть сложа руки, Куилли хотел начать кампанию против «Юэлл», когда никто не ждет от него очередного шага. Они с Маркусом рассмотрели практические детали и жирно обвели красным в календаре понедельник, девятое ноября. После этого оставался один важнейший вопрос: как быстро и скрытно удастся сколотить финансирование. Возвращаясь в такси на Трогмортон-лейн, Маркус заключил, что по всем меркам Роско Селларсу теперь «пора все узнать».

Это было последнее, что он сделал в пятницу перед уходом из банка. Селларс выразительно присвистнул. А Маркусу весьма польстило, что масштабы проекта произвели впечатление даже на такого пижона, как Роско. Селларс предложил подключиться прямо в понедельник. И задал один-единственный вопрос: кто еще знает об этом? Когда он услышал, сколь невелик список и что имя Ричарда Майерса в нем не значится, его темные глаза прищурились, а рот расплылся в широкой холодной усмешке.

Вечером в ту же пятницу Лен, Терри и Эйнштейн встретились в «Пикколо» — погребке таксистов близ Марбл-Арч, — чтобы обсудить не очень-то удачную неделю. Они стали в очередь за едой, меж тем как вокруг шесть-семь десятков водителей пили чай, играли на бильярде-автомате, читали таксистские газеты или просто болтали. Троица нашла свободный столик и уселась.

— Ну, Терри, когда же мы узнаем, согласна ли она помочь нам? — спросил Эйнштейн с полным ртом.

— Не знаю, может, на той неделе…

— Ты еще не спрашивал? — Вид у Лена был отнюдь не дружелюбный.

— Ну… напрямую еще нет.

— О чем же вы, интересно, разговариваете?

— Мы вообще мало разговариваем. Ей главное — сразу в койку. Крольчиха ненасытная. Я вконец измотался, говорю вам.

Лен ухмыльнулся и ткнул Эйнштейна в бок.

— Если нашему Ромео работенка не по плечу, так, может, мы с тобой пособим, а? Будем трудиться по очереди, чтоб девчонка была довольна!

Эйнштейн смущенно улыбнулся, продолжая жевать. А Терри выпалил:

— Обойдемся без вас! Я улучу подходящий момент, и девчонка все сделает, что надо.

— Чтоб никто не пронюхал, — невозмутимо заметил Эйнштейн, уронив из сандвича кусочек бекона. Терри схватил его и поднял повыше.

— Что это ты ешь, а? Рут об этом знает?

Эйнштейн ухмыльнулся.

— Не смей говорить ей. Она меня убьет. А я люблю бекон.

Лен помахал пальцем. Сейчас начнет вспоминать.

— Когда я учился в школе…

— В прошлом веке.

— Отстань, Терри. Когда я учился в школе, еврейским детям и нам, остальным, давали разные обеды. Все выстраивались в две линейки, и нам доставалась свинина, а им — солонина или еще что-нибудь. А потом, когда раздатчицы не смотрели, мы быстренько менялись тарелками. Те ребята были такие же грешники, как и ты, Эйнштейн.

Терри расслабился, теперь не он в центре внимания.

— Забавная штука — религия, основанная на том, чтобы не есть бекон. Значит, так вы, евреи, представляете себе рай? Ангелы, арфы и ни ломтика бекона поблизости?

Эйнштейн улыбнулся, проглотил последний кусок и аккуратно вытер губы.

— Ладно, вернемся к делу. Лен, что у тебя?

— Немного. Я ждал у Канэри-Уорф, подобрал нескольких биржевиков из «Морган-Стэнли», но они болтали в основном о своем жалованье. Потом отвез в аэропорт Сити двоих из «Лазард». Эти, по-моему, обсуждали какую-то сделку, но имен не упоминали. А как твои успехи, Эйнштейн?

— Есть кое-что. Болтун из «Леман» хвастался по телефону перед своей бабой. Говорил, что они продают какую-то марку джина и предложения у них в три раза выше, чем ожидалось. Я проверил по Интернету. «Друмалбайн» — крупная компания по выпуску спиртного — недавно купила одного из своих конкурентов, и власти в Америке заставляют их продавать собственный джин со скидкой. Думаю, это она. Газетные отчеты в то время оценивали ее в четыреста миллионов фунтов, но если «Друмалбайн» выручит более миллиарда, цена ее акций наверняка подскочит на десять, а то и на двадцать процентов. Думаю, стоит сделать небольшую ставку. Тысяч пять фунтов или около того.