Джон Макларен - Черные такси

Лишь через несколько минут она сумела вырубить противоугонную систему и завела двигатель. Но не успела тронуться с места, как зеленая дверь снова открылась, и Бет Честерфилд подошла к машине. Джулия опять заглушила мотор и опустила боковое окошко. Секунду женщины глядели друг на друга, Бет с полувиноватым, полупросительным видом.

— Все-таки расскажите.

— Хорошо.

— У вас есть с собой пальто?

— На заднем сиденье.

— Наденьте его и пойдем прогуляемся. Я не хочу волновать Тома.

— Понимаю, это выглядело как бесчувственность. Но я просто не могла прийти на похороны. Такие вещи выше моих сил.

— Вы думаете, нас это обидело? Мне было просто жаль, что вы не пришли. Вы единственная из ее лондонских друзей, с кем мы встречались. Никто не пришел, кроме мистера Бартона. Наверно, он счел это своим долгом, как глава банка. Все равно, поступок человечный. И мы это ценим.

— Я не знала, что он приезжал. Но вы правы, он поступил по-человечески. Он что-нибудь вам говорил?

— Не помню. Ни слова не помню из того, что говорили в тот день.

— Миссис Честерфилд, мне нужно кое о чем вас спросить. Грейс говорила, что у нее роман с женатым мужчиной. Это мог быть кто-то из банка?

Ответа не последовало. Они шли дальше.

— Понимаете, в тот день, когда она умерла, мы вместе пили кофе. Ее что-то беспокоило по работе, и она намекнула, что это связано с ее романом. Я убеждена, ее смерть связана именно с этим, что бы это ни было, и если я права, Марти Салминен невиновен. Не поймите меня превратно, я уверена, он человек плохой, но быть плохим еще не значит быть убийцей.

Они прошли еще несколько сотен ярдов. Центр города остался позади, они находились возле ипподрома. Миссис Честерфилд долгое молчание будто и не смущало. Наконец она заговорила:

— Джулия, дайте слово, что никому не расскажете. Ни газетчикам, ни полиции.

— Клянусь.

Бет глубоко вздохнула и начала:

— Он из банка. Женатый, с двумя детьми. Вот все, что она нам рассказала.

— Это было серьезно?

— Грейс считала, что да. Говорила, что он разведется и женится на ней. И очень радовалась. Мы не знали, что и подумать. Разрушить брак — ужасно. Но случай с Грейс был… необычным.

— В каком смысле необычным?

— Ах, Джулия, не знаю, стоит ли говорить об этом. Грейс с детства была помешана на мальчиках. Она не была плохая, просто чуточку — как бы это сказать? — сговорчивая. Не знаю, что мы сделали не так, но она выросла такой, упокой Господи ее душу.

Джулия попыталась обратить все в шутку.

— Да, Грейс рассказывала о своей большой девчачьей любви. У меня тоже была такая.

— Кроме того парня, было еще много других. Думаю, она не рассказала вам, какую беду он на нее навлек.

— Беду?

— Она забеременела, в шестнадцать-то лет. Сделала аборт. Мы с Томом были просто вне себя. А потом решили, что нет худа без добра. Для нее эта история послужила уроком. Она с головой ушла в учебу, поступила в Кембридж, и так далее. Мы думали, с этими делами навсегда покончено, но ошиблись. Ей приспичило уехать в Лондон. Там она связалась с дурной компанией и снова забеременела. Да еще нагло заявила нам, что не знает, кто отец.

— И что случилось тогда?

— Она опять сделала аборт, но неудачно. Врачи сказали, что она никогда не сможет иметь детей. Поэтому она, поразмыслив, решила найти то, что ей нужно.

— Господи, о чем вы, миссис Честерфилд?

— Она решила, что ни один преуспевающий холостяк не захочет жениться на ней, если узнает, что она не может иметь детей. Вот и надумала найти такого, у кого уже есть дети. И не просто первого попавшегося. Она хотела мужа, которым можно гордиться, так она говорила, а для Грейс это означало — богатого. При таком подходе время было не на ее стороне. Чтобы поймать богача, надо было действовать, пока все при ней. Она ужасно боялась в тридцать лет остаться ни с чем. Теперь бедной девочке уже не о чем беспокоиться.

Бет заплакала и уткнулась лицом в плечо Джулии.

Он выбежал на платформу и, не обращая внимания на требовательный окрик остановиться, рывком открыл дверь и, весь в поту, запрыгнул в вагон. Терри злился на Джулию. Сначала, когда она пригласила его, он был польщен и взволнован. Потом нахлынули сомнения и суета, пол-утра пятницы он проторчал у «Мосс Брос» на Ковент-Гарден, где взял напрокат смокинг. Он надел его впервые в жизни и, глядя на себя в зеркало, решил, что похож скорее на официанта, нежели на Джеймса Бонда. Терпеливые объяснения продавца, как завязывать бабочку, упали на каменистую почву, и Терри, отказавшись от неравной борьбы, остановился на готовой ярко-синей штуковине.

Джулии давно пора было вернуться, ведь они собирались ехать вместе. Но начались телефонные звонки. То Честерфилды просили ее остаться до вечера в пятницу, то позавтракать в субботу, то посетить могилу Грейс. Она сказала, что выяснила кое-что очень важное, только не может говорить об этом сейчас. В конце концов она выехала оттуда, но по дороге несколько раз застряла из-за ремонтных работ и велела Терри ехать поездом с вокзала Ватерлоо, пообещав в случае чего встретить его на станции Солсбери. Терри пожалел, что вообще ввязался в это дело.

Без десяти восемь поезд подкатил к мокрому от дождя Солсбери. Джулии в помине нет, на стоянке такси длинная очередь. На улице жуткий холод, ветер швырял дождь под бесполезный навес, и Терри промок. Он выхватил из брезентовой сумки пальто, накинул поверх смокинга. Так бы и убил эту Джулию!

Пятнадцать минут спустя видавший виды «воксхолл» покатил к дому ужасов — Старому дому священника, Милтон-Парва. Водитель трижды сворачивал не туда и спрашивал дорогу в пабе, пока нашел это место. Ничего себе таксист! Вспомнив о четырех годах тяжких разъездов на мопеде, Терри со злостью подумал, что такой вот парень получает жетон, совершенно не зная округи. Он заплатил ему восемь с половиной фунтов и зашагал по длинной, хрусткой гравийной дорожке к увитому плющом дому, перепуганный, как котенок. Джулия обещала подсказывать, что надо делать, и вообще сулила всяческую опеку. Ну и черт с ними, в конце концов они всего лишь люди. Он нажал полированный медный звонок.

Дверь открылась, на пороге стоял высокий элегантный мужчина с зачесанными назад серебристыми волосами. На фоне освещенного дверного проема он в своем прекрасно сшитом смокинге выглядел превосходно. Терри уже не был так уверен, что люди — всего лишь люди.

— Здравствуйте. Вы Теренс, я полагаю. Я отец Джулии. Увы, она еще не приехала.

Терри уронил сумку и протянул руку.

Сэр Сидни быстро пожал ее.