Ричард Дански - Ghost Recon. Дикие Воды

– Ты ему совсем не даешь спуску. – Мидас давно уже закончил с гамаком и избавился от большинства снаряжения. В обычной футболке он выглядел как турист на отдыхе. Только вот дробовик у бедра выдавал его с головой.

Уивер беззаботно отмахнулся:

– Этот парень привык сам так обращаться с окружающими. Ему пойдет на пользу оказаться по другую сторону баррикад.

– Не боишься, что это его обозлит?

– Не-a, мы все через это проходим. Злость может привести сюда. Но она не остается с тобой. – Он окинул Мидаса взглядом. – Вот ты, к примеру. Я читал твое досье. Знаю, откуда ты и где побывал, но так и не смог понять, почему ты здесь. Не хочешь просветить?

Мидас отвернулся, чтобы проверить костер:

– В досье все есть.

– Вот и нет. Поверь на слово, я внимательный читатель.

– Ты и правда хочешь знать?

– Чертовски.

– Потому что из меня получился бы ужасный священник. – Он подкинул в огонь веточку; она вспыхнула и почти моментально превратилась в угли.

Уивер подошел и присел рядом на корточки:

– Повтори-ка!

– Я учился в семинарии, когда осознал, что мне… недостает веры, – Уивер открыл было рот, но Мидас жестом остановил его. – Не в Бога. А в людей. Я разное видел и дошел до состояния, когда не мог больше верить, что люди – хорошие. А так нельзя быть священником. Разве что плохим.

– И ты решил выбрать такой путь, – проговорил Уивер; это было не столько вопросом, сколько констатацией факта.

Мидас кивнул:

– В конечном счете да. Мне нравится думать, что работа, которую мы выполняем, поможет мне убедиться в собственной неправоте. Что даже в самых жутких местах, куда нас отправят, мы сможем найти в людях что-то хорошее.

– А если нет?

Некоторое время тишину нарушало лишь потрескивание костра.

– Если даже нет, – наконец мягко ответил Мидас, – то я все равно там, где хоть как-то смогу на это повлиять.

Они продолжили сидеть в молчании, когда со стороны реки вдруг раздался громкий всплеск, и «призраки» тут же вскочили на ноги. Уивер схватился за пистолет, а Мидас – за дробовик.

– Холт, ты цел? – осторожно позвал Уивер.

– Быстрее сюда, – раздался ответ Холта, и «призраки» сорвались с места.

На грязном берегу реки они обнаружили товарища сражающимся с крупной рыбиной, попавшейся на крючок. Он, определенно, уже некоторое время пытался вытащить ее, о чем свидетельствовали пятна ила на его одежде и лице. В речной твари было не меньше четырех футов, ее ярко-красная чешуя сразу сразу бросалась в глаза на мелководье. Удочка Холта за время непримиримой борьбы согнулась едва ли не пополам, а его ботинки глубоко зарылись в прибрежную грязь.

– Чем мы можем помочь? – сориентировался Уивер.

– В лодке… сеть… надо вытащить этого засранца! – процедил сквозь сжатые зубы Холт; с реки раздался еще один всплеск, и его подтащило к воде еще на пару дюймов.

– Сейчас! – Мидас перемахнул через борт лодки и принялся искать сеть. Спустя минуту он испустил торжествующий вопль и бросился на помощь Холту.

Но, прежде чем он успел преодолеть даже половину расстояния, леска зацепилась за подводную корягу, зазвенела и лопнула. Холт опрокинулся на спину и упал бы, если бы не поддержка Уивера. Рыбина взмахнула хвостом и исчезла в потоке.

– Вот дерьмо, – выругался Холт и дернул плечом. – Да отпусти ты меня уже.

– На здоровье.

– Проклятье. Почти ведь вытащил. Должен был вытащить. – Холт замахнулся, как будто хотел с отвращением отшвырнуть от себя удочку, но в последний момент передумал и аккуратно вернул ее в лодку. – А, к черту. Батончики так батончики, – и он двинулся по пляжу в сторону джунглей.

Когда он проходил мимо Уивера, тот тихо заметил:

– Все еще никакой двадцатки.

На рассвете они двинулись дальше.

Холт полночи провозился со шлемом Номада и вернулся к этому занятию, когда путь продолжился. Они медленно, но верно приближались к координатам, которыми Визард обозначил лагерь Квана и Мессины. Впрочем, плотная зелень по обоим берегам оставалась неизменной.

Мидас занял свое излюбленное место на носу, но выглядел беспокойнее, чем обычно. Он высказал пару комплиментов открывающемуся виду, но с тех пор напоминал о себе, лишь когда требовалось сказать Уиверу, чтобы он обогнул какой-нибудь плавучий мусор. Холт был полностью поглощен своим занятием и не обращал внимания ни на товарищей, ни на виды.

Что касается Уивера, то ему было в равной степени и тревожно, и скучно.

– Что ты там химичишь-то?

Холт наградил его взглядом:

– Пытаюсь выцарапать хоть что-то из снаряги Номада, – отозвался он. – И то, что ты рулишь как пьяный, делу совсем не помогает. Сложно делать что-то, требующее точности, когда мы так болтаемся из стороны в сторону.

– Если найдешь лодку поудобнее, персаживайся, ради бога.

– Если найду, так и поступлю.

Уивер фыркнул:

– А если серьезно, то как продвигается?

– Пятьдесят на пятьдесят, что я смогу чего-то добиться от этой штуки. Но если смогу, – он прищурился и вытер лоб, – тогда наша жизнь станет проще.

– С чего бы?

– Если повезет, то я смогу инициировать системную проверку со стороны шлема. В этом случае остальное снаряжение Номада, которое, как я предполагаю, они сохранили, а не выбросили в придорожную канаву, пришлет ответный сигнал. Получим его – получим и координаты.

– Координаты его штанов, – покачал головой Уивер. – Но перспектива чертовски заманчивая. Продолжай. Сообщи, если добьешься успеха.

– А я-то думал, что больше всего меня будет бесить Номад, – ухмыльнулся Холт. – Шучу-шучу. Может, мы все же попробуем плыть чуть помедленнее?

– Никак нет. Мы выбиваемся из графика.

С этими словами он прибавил скорость.

Кормили Номада время от времени, с рук, не рискуя отвязывать от стула. Свободу он получил лишь однажды и ненадолго, когда ему позволили воспользоваться ведром в углу. Даже при этом он оставался под присмотром двух вооруженных охранников, а его ноги были по-прежнему связаны. Как только он закончил, его тут же вернули обратно на стул.

Вновь заявился Урбина. Он пребывал в прекрасном расположении духа. Притащив с собой раскладной стул, он поставил его напротив Номада и уселся, всем своим видом показывая, как довлен.

– Как у тебя с русским языком, мой друг? – с улыбкой осведомился он. – Есть большие шансы, что ты отправишься именно туда.

– Всё лучше, чем здесь, – ответил Номад, упорно глядя в стену мимо лица Урбины.

Полковник заговорщически ухмыльнулся:

– Вынужден с тобой согласиться, по крайней мере пока.

– Что-то изменится?

– Ты должен понять, солдат: пока я принимал свое пребывание здесь как наказание, меня все устраивало. Я делал… разные вещи, которыми далеко не всегда могу гордиться, но они всегда были необходимы для благополучия штата. Во всяком случае, именно так я себе всегда говорил. Моральные терзания задним числом всегда кажутся более благородными.