Джеймс Хэйзел - Поденка

– Вам удалось увидеть Его? – сжав зубы, спросил Рак.

– Кого?

– Бога.

– Что вы имеете в виду, полковник Рак? – игриво проговорила стенографистка. Это был неуместный тон.

Рак чувствовал, что выдержка начинает ему изменять.

– Когда вы вонзили штык в грудь Фицджеральда и повернули его. Когда он закричал, увидев, как из его тела хлещет кровь. В эти секунды вы видели Бога?

– Ну что за глупости, полковник Рак! – Ева провела рукой по своему телу и медленно выдохнула воздух.

В ней было что-то звериное.

– Это неправда, мисс Миллер, – еле ворочая языком, проговорил он. – Все это неправда. Эта нелепая идея Шнайдера о том, что можно создать канал связи с Богом, мучая людей. Это вздор, извращение, мерзость, которую изрыгнула пасть самого зла.

– О, полковник Рак, вы говорите такие глупости. – Ева положила руку на низ своего живота. Ее зеленые глаза так и сверлили его.

– Вы должны послушать меня, Ева. Не впускайте его в себя.

– Кого? – спросила она, водя языком по губам.

– Шнайдера.

Она засмеялась:

– Полковник Рак, я всегда очень осторожно подхожу к вопросу о том, кого мне впускать в себя , а кого нет.

Он сглотнул и затушил сигарету. Казалось, еще немного, и он взорвется.

Девушка встала с кровати, завернувшись в ночную рубашку, направилась к двери и взялась за дверную ручку:

– Доброй ночи, полковник Рак. Уверена, завтра утром я буду переведена на другую работу. Надеюсь, что причинила вам не слишком много неудобств.

Американский замок щелкнул, и Рак почувствовал, как что-то щелкнуло и внутри него. Он стремительно ринулся к Еве и набросился на нее с таким неистовством, что она с размаху врезалась спиной в дверь. Полковник ощутил, что она пытается дать отпор. Девушка сжала его запястья и развела его руки в стороны, но он не смог бы сказать, тянет ли она его к себе или, наоборот, отталкивает, да и ему это было все равно.

Рак еще больше разорвал ее ночную рубашку и нащупал ладонями мягкую, теплую кожу.

– Полковник Рак, – выдохнула стенографистка. – Постойте… нет, не так!

Пальцы ее левой руки сжали его правое предплечье, а правой она схватила его за левое запястье и потянула его руку вниз, пока та не оказалась в горячем местечке между ее ног.

Ева рванула на себя пряжку ремня, та расстегнулась, и они вместе повалились на пол. Она охнула, когда резкое падение на пол вышибло из ее легких воздух, и это привело его в еще большее исступление.

– Нет… – Она вонзила зубы в его плечо.

Тело пронзила боль.

– Я знаю, что ты лгала мне, когда говорила, будто он пытался тебя изнасиловать, – прошипел Рак.

Мисс Миллер схватила его за волосы и застонала, когда он вошел в нее. Полковник чувствовал вкус ее влажной кожи, вдыхал запах ее пота.

– Так ты хочешь увидеть Бога? – задыхаясь, прохрипел он.

– Покажи мне… – Она схватила его за ворот и дернула. – Покажи мне…

Она рывком притянула его к себе, и он вошел в нее еще глубже.

Джорджи сидела дома за письменным столом, вдыхая запах горячего супа, который она приготовила в кружке, высыпав в кипяток содержимое пакетика. «Спаржа со сливками». Во всяком случае, именно это было написано на упаковке. В офисе она сегодня разбиралась с несколькими мелкими делами, за которые взялась фирма «Прист энд компани». Они могли бы и подождать, но ей надо было занять себя чем-нибудь, помимо чтения жизнеописания Влада Колосажателя. Извини, Влад, но я сыта тобой по горло.

Сегодня день был полон необычных открытий. Когда Джорджи размешивала сахар в своей третьей чашке кофе с молоком, позвонил Чарли и сказал, что он в Кембридже. Он был там с Джессикой Эллиндер, и мысль о том, что они проводят время вместе, оказалась немного неприятной. Хотя это конечно же не имеет ко мне никакого отношения. Но Джорджи сомневалась, что Джессика относится к тому типу женщин, который нравится Чарли. Они не смогли отыскать Хейли, но нашли связь между ее исчезновением и убийством Майлза Эллиндера. Ей прислали по почте поденку, то есть такое же насекомое, как то, которое, по словам МакЮэна, было найдено в горле Майлза.

– Это визитная карточка убийцы? – предположила Джорджи.

Она очень старалась скрыть свой энтузиазм.

– Возможно, – ответил Чарли. – Но не могла бы ты хотя бы попытаться выказать беспокойство?

Разумеется, Джорджи чувствовала беспокойство. Ведь молодой женщине грозила опасность. Однако полиции, и особенно инспектору МакЮэну, не было до этого никакого дела. А ранее произошло ритуальное убийство. И теперь босс вместе с Джессикой Эллиндер ехал в дом ее семьи, находящийся недалеко от Лондона.

Джорджи надеялась, что он не станет там ночевать.

Ее комната на самом верхнем этаже была в квартире самой тесной, но ведь у нее и вещей меньше, чем у остальных, к тому же теснота, в которой жила девушка, компенсировалась тем, что ее окно выходило на Темзу. Летом она могла наблюдать за снующими по реке судами – рыбацкими моторками, превращенными в паромы, перевозящие туристов, весельными лодками с командами гребцов, стремительно несущимися мимо, низкими баржами, везущими горы мусора. Джорджи нравилось смотреть, как на воде играет солнце и отражения стоящих вдоль реки зданий распадаются под килями судов, – так художник проводит кистью по холсту.

Щеки горели – они раскраснелись еще тогда, когда Чарли давал ей инструкции по телефону, а она лихорадочно записывала их. Теперь у мисс Самдей есть новое задание. Надо отправиться к леди Рен и побеседовать, а еще, если получится, сделать несколько фотографий кабинета сэра Филипа Рена, хотя Чарли так толком и не объяснил, зачем. Он изложил план ее действий. Выполнить все это будет нелегко, ведь в доме Ренов наверняка все еще остаются полицейские, но Чарли сказал, что позвонит Терри Рен и предупредит о визите Джорджи. От мысли о том, какое важное дело ей предстоит сделать, по спине забегали мурашки. Настал ее час.

Надо было куда-то положить свои вещи, но у Джорджи нет дамской сумки. Она знала, что из всех знакомых женщин ни единой сумочки нет только у нее самой. Зато у нее есть карманы. Карманы нужны для того, чтобы носить в них нужные предметы. А дамские сумочки – чтобы быть как все. Но ведь Джорджи не такая, как все. У Миры сумок полный гардероб, а коллекция сумок Ли, наверное, занимает целый гараж. Можно было бы одолжить сумку – конечно, не у Миры, а у Ли, – но сейчас Джорджи совсем не хотелось говорить ни с кем из своих соседей по квартире.

Она взяла с собой адвокатский блокнот, авторучку, запасной баллончик с чернилами, пятьдесят фунтов наличными и смартфон.

Проходя по коридору, девушка заметила, что дверь в комнату Мартина закрыта. Из-за нее доносилась ритмичная музыка – драм-н-бейс, не совсем в его стиле. Что-то быстрое и монотонное – наверное, такая музыка нравится Мире. «Но это неважно», – сказала себе Джорджи.