Тесс Герритсен - Двойник [litres]

– Имя пропавшей женщины – Матильда Первис, – сказал Сармьенто, остановившись у своего стола, чтобы взять оттуда папку и передать ее Риццоли. – Тридцать один год, европеоидной расы. Семь месяцев замужем за Дуэйном Первисом. Он владеет агентством по продаже автомобилей «БМВ» в нашем городе. Последний раз он видел свою жену в пятницу – она заезжала к нему на работу. Судя по всему, между ними произошла ссора, поскольку свидетели утверждают, что его жена уехала в слезах.

– И когда он заявил об исчезновении? – уточнил Фрост.

– В воскресенье.

– Он собирался целых два дня?

– Как он объяснил, после той ссоры ему захотелось, чтобы все улеглось и забылось, поэтому снял номер в отеле. Домой он вернулся только в воскресенье. Обнаружил в гараже машину жены, а в почтовом ящике субботнюю почту. И понял: что-то не так. Мы приняли его заявление в воскресенье вечером. И вот сегодня утром пришел ваш сигнал тревоги, ну, о пропавших без вести беременных женщинах. Правда, я не уверен в том, что наш случай укладывается в вашу схему. Больше похоже на бытовую ссору.

– Вы навели справки в отеле, где он останавливался? – спросила Риццоли.

Сармьенто ухмыльнулся:

– В прошлый раз, когда я говорил с ним, он не мог вспомнить название отеля.

Риццоли открыла папку и увидела свадебную фотографию Матильды Первис и ее мужа. Если они были женаты всего семь месяцев, выходит, на этой фотографии она уже на втором месяце беременности. Невеста была миловидной кареглазой и темноволосой женщиной с круглыми девичьими щеками. Ее улыбка свидетельствовала о бесконечном счастье. Она производила впечатление женщины, которая только что осуществила мечту всей своей жизни. Стоявший рядом с ней Дуэйн Первис, напротив, казался усталым и унылым. Под этим снимком можно было бы поставить подпись: «Впереди проблемы».

Сармьенто провел их дальше по коридору в темную комнату. Сквозь зеркальное окно они увидели пустую комнату для допросов. Оштукатуренные белые стены, стол, три стула, видеокамера в углу под потолком. Комната, где заставляют говорить правду.

Через окно детективы наблюдали, как открылась дверь и вошли двое мужчин. Один из них был полицейский – грудь колесом, лысина, лицо, лишенное всякого выражения. Такие лица вызывают жгучее желание пробудить в человеке хоть какие-то эмоции.

– Сегодня допрос ведет детектив Лайджетт, – пробормотал Сармьенто. – Посмотрим, удастся ли выудить что-нибудь новенькое.

– Садитесь, – донесся до них голос Лайджетта.

Дуэйн сел на стул лицом к окну. Для него это было просто зеркало. Знал ли он, что сквозь стекло за ним наблюдают три пары глаз? На мгновение показалось, что его взгляд уперся прямо в Риццоли. Она с трудом подавила невольное желание отступить, ретироваться в темноту. Но вовсе не потому, что Дуэйн Первис представлял собой угрозу. Ему было тридцать с небольшим, вид у него был вполне повседневный – простая белая рубашка без галстука и рыжевато-коричневые брюки из хлопчатобумажного твида. Запястье украшали часы «Брайтлинг» – неосмотрительный шаг с его стороны являться на допрос с роскошным аксессуаром, который не может себе позволить ни один коп. Дуэйн был недурен собой, а его дерзкую самоуверенность многие женщины наверняка находили привлекательной – конечно, если им нравились мужчины, кичащиеся дорогими часами.

– Должно быть, продал немало «БМВ», – предположила Джейн.

– По уши в долгах, – ответил Сармьенто. – Дом принадлежит банку.

– Жена застрахована?

– На двести пятьдесят тысяч.

– Не та сумма, из-за которой стоило бы убивать ее.

– И все-таки это двести пятьдесят кусков. Но пока тело не обнаружено, ему все равно не видать этих денег. А трупа мы до сих пор не нашли.

– Итак, Дуэйн, мне бы хотелось еще раз уточнить некоторые детали, – продолжал в соседней комнате детектив Лайджетт.

Его голос был таким же невыразительным, как и лицо.

– Я уже все рассказал вашему коллеге, – сказал Дуэйн. – Забыл его имя. Парень, что похож на того актера. Ну, этого, Бенджамина Брэтта.

– Детектив Сармьенто?

– Да.

Риццоли слышала, как Сармьенто, стоящий возле нее, удовлетворенно усмехнулся. Всегда приятно узнать, что ты похож на Бенджамина Брэтта.

– Не понимаю, что вы здесь делаете, – сказал Дуэйн. – Лучше бы искали мою жену.

– Мы ищем, Дуэйн.

– И чем поможет этот допрос?

– Как знать. Возможно, вы вспомните какую-нибудь деталь, которая облегчит поиски. – Лайджетт сделал паузу. – Например…

– Что?

– Тот отель, в котором вы останавливались. Вы так и не вспомнили название?

– Просто какой-то отель.

– Как вы расплачивались?

– Это не имеет отношения к делу!

– Вы платили кредитной картой?

– Возможно.

– Возможно или точно?

Дуэйн раздраженно фыркнул:

– Хорошо. Я расплачивался кредитной картой.

– Значит, название отеля должно быть указано в выписке с вашего счета. Нам остается только проверить.

Молчание.

– Ладно, я вспомнил. Отель «Краун-плаза».

– В Натике?

– Нет. В Уэлсли.

Сармьенто тут же потянулся к телефонной трубке на стене. И пробурчал:

– Это детектив Сармьенто. Мне нужен отель «Краун-плаза» в Уэлсли…

За стеклом продолжался допрос.

– Уэлсли… далековато от дома, верно? – заметил Лайджетт.

Дуэйн вздохнул:

– Мне нужно было как-то отвлечься, вот и все. Побыть одному. Понимаете, Мэтти в последнее время была очень нервной. А у меня еще работа, где тоже приходится выкладываться.

– Тяжелая жизнь, да? – Лайджетт произнес это просто, без всякого намека на сарказм.

– Все хотят совершить выгодную сделку. Мне приходится сквозь зубы улыбаться клиентам, которые просят достать им луну с неба. Но я не могу достать луну. Такая роскошная машина, как «БМВ», стоит денег. И у них есть эти деньги, вот что меня убивает. Денег полно, а они все равно хотят вытрясти из меня хотя бы цент.

«У него жена пропала. Возможно, ее уже нет в живых, – думала Риццоли. – А он бесится из-за клиентов, которые хотят выгодней купить „бумер“».

– Вот почему я сорвался. И в этом причина нашей ссоры.

– Ссоры с вашей женой?

– Да. Это не из-за нас. Из-за работы. У меня сейчас туго с деньгами, понимаете? И поссорились мы на этой почве. Просто тяжелые времена.

– Служащие, которые были свидетелями вашей ссоры…

– Какие еще служащие? С кем вы разговаривали?

– С продавцом и механиком. Они оба сказали, что ваша жена уезжала очень расстроенная.

– Ну, она в положении. И расстраивается по всяким пустякам. Знаете, эти гормоны, они совершенно неуправляемы. Беременным женщинам вообще трудно угодить.

Риццоли почувствовала, как у нее запылали щеки. Неужели Фрост думает то же самое про нее?

– К тому же она очень устает, – продолжал Дуэйн. – Плачет по любому поводу. То у нее спина болит, то ноги. Каждые десять минут бегает в туалет. – Он пожал плечами. – Мне кажется, я еще вполне сносно с ней обхожусь.