Эрика О'Роурке - Диссонанс

– Ты вовсе не обязан отправляться в отраженные миры вместе с нами. Мы найдем способ сделать так, чтобы не впутывать тебя в это.

– Но ведь вы говорите, что моя частота создает проблемы. Значит, это я во всем виноват. – Саймон сгорбился, взгляд его был устремлен в пустоту. – И еще этот Совет, который бросил моего отца в тюрьму… А Свободные Путешественники, выходит, борются с ними, так?

– Вроде того. Я думала, это все сказки. Мне и в голову не приходило, что они, оказывается, организованы и пользуются каким-то влиянием.

– Значит, если мы не решим проблему, Совет скоро до меня доберется и отнимет меня у мамы, как уже отобрал отца. Так что лучший способ избежать этого – помочь тебе. Я правильно понимаю?

– Во время нашего прошлого Путешествия мы чуть не погибли. Едва не произошел разрыв материи, который повлиял бы на всю Мультивселенную. Я не хочу больше так рисковать.

– И чего же ты боишься?

– Потерять тебя, – ответила я и мысленно добавила: «Больше, чем когда бы то ни было».

– Потому, что ты ко мне неравнодушна?

Я кивнула и увидела, как складки вокруг губ Саймона разгладились.

– А ты, похоже, не веришь, что я неравнодушен к тебе, Дэл.

– Твои чувства ко мне уходят корнями в параллельные миры. – Я стала рассматривать фотографии Саймона, прикрепленные к двери холодильника. На некоторых он был еще совсем ребенком, учеником начальных классов – маленький мальчик с баскетбольным мячом в руках и с прямым, открытым взглядом. Таким же, как сейчас. – Я не та девушка, которую ты выбрал бы сам.

– Значит, чувства людей, живущих в отраженных мирах, ненастоящие, но сами люди настоящие. А вот я настоящий, но зато мои чувства ненастоящие. Удобная схема, ничего не скажешь.

Я вскинула руки:

– Послушай, сейчас не до психоанализа! У нас есть проблемы посерьезнее.

– Я вижу, ты напугана.

– Мультивселенная вот-вот начнет разрушаться. Я была бы идиоткой, если бы меня это не пугало.

– Однажды ты сказала одному из моих отражений, что находишься в бегах, прячешься. Вот от чего ты прячешься – от реальности. Существуют миллионы миров, в которые тебе открыт путь. Но по-настоящему важен для тебя только один. Ты не можешь контролировать всё, что происходит в этом мире, и это приводит тебя в ужас.

Саймон шагнул ко мне. Я стала пятиться от него, пока не уперлась спиной в стену.

– Ты так легко отказалась от нас! Почему? Потому, что то, что происходило между нами, было реальным и могло причинить боль?

– Мне уже больно, – тихо сказала я.

– И мне тоже, – кивнул Саймон. – Мы с тобой настоящие, Дэланси Салливан. И я не дам тебе спрятаться от этого факта. В каком бы мире мы ни находились. Поэтому я отправлюсь с тобой. Ты, кажется, говорила, что, принимая решения, делая тот или иной выбор, я создаю миры?

Я кивнула.

– В таком случае я выбираю тот мир, в котором мы с тобой вместе. А все проблемы мы решим. Поняла?

Саймон обхватил ладонью мой затылок и привлек меня к себе.

– Поняла, – едва успела прошептать я, и наши губы слились в поцелуе.

– Я бы посоветовала вам снять номер в гостинице, – раздался откуда-то со стороны входной двери голос Адди. – Но вы еще слишком молоды, и к тому же у нас нет времени.

– Адди, уйди, не мешай, – попросила я, оторвавшись на секунду от Саймона, но не открывая глаз.

Сестра, судя по звуку ее шагов, подошла к нам вплотную.

– Нам нужно подготовиться. И к тому же я уверена, что миссис Лэйн захочет поговорить со своим сыном. Она не сможет этого сделать, пока ты его тискаешь.

Саймон чуть отстранился и обхватил мое лицо ладонями.

– Завтра, – произнес он. – Мы поговорим обо всем завтра.

– Завтра мы займемся спасением мира, – напомнила Адди.

Саймон еще раз поцеловал меня, и мы отправились в гостиную, где Элиот внимательно изучал обои. Монти при виде меня чуть поднял брови и повернулся к матери Саймона.

– Мы пойдем, Амелия. Уверен, скоро мы снова увидимся.

Мать Саймона встала. Она была очень худенькая, но вся ее фигура выражала решимость.

– Я бы не советовала вам ждать еще семнадцать лет, Монтроуз.

– Думаю, ты права, – кивнул Монти с грустной улыбкой.

– Простите, что мы обрушили на вас все это, – извинилась я, когда все остальные вышли на улицу. Саймон, стоя позади меня, обеими руками обнимал меня за талию.

– Ничего. Нечто подобное могло случиться в любой момент. Особенно после того, как Саймон привел вас к нам домой.

– А вы знали, кто я?

– Поначалу нет. Но когда вы назвали свое имя, а Саймон упомянул о Монтроузе, я поняла: что-то должно произойти.

– Что ж, думаю, у нас все получится, – улыбнулась я. – Монтроуз настоящий мастер. Возможно, на вид он здорово сдал с тех пор, как вы видели его в последний раз, но…

– Не думаю, что он сдал. Он такой же, каким был раньше.

Мать Саймона взяла мою руку в свои и слегка сжала мою ладонь.

– Пожалуйста, будьте осторожны. Я знаю, для Путешественников важнее всего Главный Мир, но мой мир – это Саймон. Берегите его.

– Обещаю.

В субботу утром я проснулась рано и обнаружила, что мама уже сидит в своем кабинете, дверь в который широко распахнута.

– Дэл, – сказала она, едва взглянув на меня и убирая в портфель папки и свернутые в трубку карты. – Вы трое сегодня остаетесь без присмотра. Я бы предпочла, чтобы вы по возможности воздерживались от посещения параллельных миров.

– А что, возникла проблема? – спросила я, стараясь, чтобы в моем голосе звучало любопытство, а не страх. Между тем в животе у меня похолодело, а сердце тревожно забилось. – Какие-то новости, связанные с аномалией?

– Мы уже очень близки к разрешению всех трудностей. Надеюсь, что анализ, который мы проведем сегодня, поможет нам точно установить источник неприятностей. Но для этого мне необходимы компьютеры Совета. Твой отец, поскольку он все еще не вполне восстановился, займется координацией действий наших команд. – Забросив портфель, снабженный длинным ремнем, на плечо, мама отправилась на кухню. – Мы надеемся, что скоро все это закончится, дорогая. Как только мы избавимся от источника проблем, жизнь пойдет так же, как прежде.

Источником являлся Саймон. Мне было страшно подумать, что в данном случае означало слово «избавиться». К тому же после всего, что я узнала накануне, возврат к прежней жизни перестал быть для меня желанным. Мое будущее теперь тоже не казалось мне очевидным. Как я смогу работать на Совет, если то, что рассказал Монти, правда?

– Мам, а какой была бабушка? – спросила я.