Эрика О'Роурке - Диссонанс

– Не понимаю, – сказала я, тяжело дыша, когда мы уселись прямо на пол в одном из холлов здания. Воспользовавшись этим, Саймон обнял меня одной рукой за плечи. – Почему нам не удается добиться стабилизации?

– Похоже, мы теряем позиции, – произнесла Адди, массируя пальцами виски. – Эффекты барокко стабильны, но инверсии растут – количественно и качественно.

– Нам надо опережать процесс, а мы от него отстаем, – вставила я.

– Мы не можем, – устало возразил Элиот и откусил кусок шоколадки. – Инверсии образуются быстрее, чем мы настраиваем участки с эффектом барокко. Взгляни.

Он бросил мне смартфон. Поймав его, я посмотрела на карту на экране. Действительно, там, где, по идее, должно было находиться стабильное пространство, я увидела непонятно откуда взявшиеся замутнения, обозначающие инверсии. Одно из них появилось в правом нижнем углу экрана прямо у меня на глазах.

– И как же нам это остановить? – спросила я. – Что их вызывает?

– Понятия не имею, – огрызнулся Элиот. – Я не могу нормально думать, когда на меня давит эта проклятая частота. Мне от нее плохо.

– Нам надо обо всем сообщить Совету, – снова взялась за свое Адди. – Они займутся этим и решат все проблемы.

– Давайте не будем торопиться, – взмолилась я.

– Нам придется приступить к разделению, – сказал Элиот. – Другого пути нет.

– Ничего подобного, – заявил Монти.

Именно в этот момент в уши нам ударило пронзительное завывание. Все пространство вокруг нас замигало и запульсировало.

– Пора убираться отсюда, – проговорил Саймон, схватив меня за руку. – Доспорим, когда будем в безопасности.

Мы бросились бежать в офис администрации спорткомплекса. Когда все оказались там, Монти, тяжело дыша, опустился на деревянную скамью и сказал:

– Нам нужно разделиться. Тогда мы сможем покрывать большую площадь.

– Это предложение никуда не годится, – возразил Элиот. – Я пересмотрел множество фильмов. Когда герои разделяются и начинают действовать поодиночке, это всегда заканчивается плохо.

– И все же это лучше, чем идея заняться разделением, – произнесла я. – И вообще, это не кино. Речь идет о жизни Саймона. У нас остается мало времени.

– Дэл, нам надо все обсудить. – Адди встала. – Возможно, имеет смысл изменить наши планы.

– Можете обсуждать что хотите, а лично я займусь ликвидацией инверсии! – Я быстро направилась к выходу в коридор.

Внезапно у меня за спиной раздался страшный шум. Обернувшись, я увидела, что все пространство кабинета администрации пульсирует. Коричневые стулья и ковер примерно раз в секунду меняли цвет на синий и белый, затем снова приобретали свой обычный облик – и так раз за разом.

Прежде чем Саймон или кто-либо другой успел меня остановить, я нырнула в пораженное инверсией пространство.

Диссонанс в соседнем параллельном мире оказался еще сильнее – настолько, что мне не потребовалось выбирать какой-то отдельный объект. Закрыв глаза, я стала нащупывать скрученные, спутанные нити, чувствуя, как от дисгармонии у меня больно саднит лицо.

Нити оказались прочными, упругими и очень неподатливыми. Я представила себе оставшегося по другую сторону перехода Саймона и решила, что он наверняка будет страшно сердит на меня, когда я вернусь.

Если только я вернусь.

«Безрассудная», – подумала я о себе, чувствуя, как враждебная частота вот-вот лишит меня сознания. Да, они все мне это говорили – Адди, Саймон, Элиот, родители, Совет. Вот куда завело меня мое безрассудство. Но теперь мне нужно было собрать все свои силы, навыки и умения. Я должна была показать, на что способна, и сделать так, чтобы мир вокруг меня успокоился и вернулся к обычному порядку.

Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов и думая о Саймоне, я снова принялась искать дефектные нити. И в итоге обнаружила целый кусок материи Мультивселенной, который был просто чудовищно скручен и измят и звучал иначе, чем все вокруг. Взяв его в руки, я, сориентировавшись, сумела найти неподалеку огромный спутанный клубок – он был настолько велик, что я с трудом могла удержать его обеими руками. Шаг за шагом я принялась последовательно распутывать и выпрямлять нити, и в конце концов каким-то чудом мне это удалось.

Едва я успела закончить, как рев диссонанса обрушился на меня с такой силой, что я, не удержавшись, рухнула на колени. С трудом достав из-под свитера кулон, я ударила по нему пальцем раз, другой и, ориентируясь по его сигналу, отправилась домой.

Ощутив на себе сразу четыре пары рук, я открыла глаза, и все завертелось вокруг меня, будто я перед этим долго каталась на карусели.

– Ну что, я сделала это?

– Да, ты это сделала, – услышала я голос Саймона и почувствовала, как он подхватил меня на руки. – Только из-за тебя у меня чуть не случился сердечный приступ. Ну, ты как? В порядке?

– Никогда не чувствовала себя лучше, – с трудом ответила я, едва ворочая языком.

Элиот молча протянул мне шоколадный батончик. У Адди в лице не было ни кровинки, если не считать двух маленьких красных пятен на щеках.

– И что ты хотела этим доказать? – угрюмо спросила она.

– Что мы можем разделиться, как предлагает Монти. И покрыть намного бóльшую площадь.

– Это слишком опасно. Кроме того, без Саймона мы не сумеем получить нужные эффекты барокко – ни я, ни Элиот.

– Зато мы ликвидируем вдвое больше инверсий. Благодаря этому Совет возможно, не обратит внимания на нашу активность, точнее, просто не заметит, что происходит нечто неладное. Пожалуйста, Адди! Нам еще рано выходить из игры.

– Если Дэл хочет попробовать продолжить, я за ней присмотрю, – вызвался Монти.

– Мы потратили слишком много времени. – Адди посмотрела на часы. – Еще один час, Дэл. Если за час нам не удастся решить проблему, предпринимать новые попытки не стоит.

– Поняла.

Боковым зрением я заметила, как стоящие рядом со мной Саймон и Монти кивнули.

– Удачи! – сказала Адди и двинулась прочь.

Элиот, окинув хмурым взглядом Саймона, последовал за ней.

– Что дальше? – спросил Саймон, переводя взгляд с меня на Монти и обратно.

– Дальше мы начнем искать следующую инверсию. Пойдем-ка вон туда, – решила я и зашагала в сторону музыкального крыла школы.

Догнав меня, Саймон взял меня за руку и пошел рядом. Внезапно я осознала, что Монти с нами нет. Мы нашли его в кабинете администрации. Неподвижно сидя на диване, он смотрел в одну точку слезящимися глазами. Руки его заметно дрожали.

– Дед? Как ты себя чувствуешь?

– Мы не сможем опередить инверсии. Они все равно будут образовываться быстрее, чем мы их ликвидируем.

– Но ведь ты говорил…

Монти потянул меня за руку и усадил рядом с собой.

– Послушай, девочка. Каждый из эхо-миров, которые плодит твой парень, несет в себе дефект. Этот дефект ослабляет Главный Мир. Сколько бы мы ни пытались провести настройку, дефектные эхо-миры станут возникать снова и снова. Мы не можем этому помешать. Они только будут формироваться еще быстрее – вот и все, чего мы добьемся.