Ила Опалова - Ловцы пыли

– Кстати, дайте-ка ее номер телефона, мы сделаем распечатку звонков.

– Да, вот, – и Ольга протянула следователю свой мобильный. – Там, в памяти, ее телефон…

Аппарат выскользнул из ее руки и звонко упал, рассыпавшись: крышка, аккумулятор, сам телефон – все разлетелось в разные стороны.

– Что ж вы так неловко! – укоризненно произнес Тарас. – Кстати, при любом раскладе мы точно узнаем, когда вы звонили и даже о чем говорили. Сейчас есть такие технологии.

Щеки женщины вспыхнули, а губы задрожали.

«Что ж она так нервничает? Неужто и впрямь любовный треугольник? Моя Ирка ушла к молодому, и эта белобрысая дура смотрит туда же, как черт на грешника. У всех у них, баб, бренчит в голове одно: пока их мужики добиваются успехов на работе, они мечтают о молодых любовниках, – он почувствовал прямо-таки ненависть к Ольге и ко всему женскому племени, и перехватил странный взгляд видного кассира. – И у этого альфонса глаза вспыхнули, все понимает…»

– Итак, ее не было, что сделали вы? – вслух он продолжил расспросы.

– Я стала работать за нее, – сказала Ольга с несчастным видом.

– И все?

– Да… Ах, нет, я позвонила Мише, и он пошел разыскивать Наташу.

– То есть как – разыскивать? – насмешливо спросил следователь. – Где разыскивать? С собакой, что ли?

– Вы шутите? Я продиктовала ему адрес, он и пошел к Наташе домой.

– Он сообщил вам о том, что ваша работница убита?

– Нет, он ничего не узнал, сказал только, что у Наташи никого нет дома. На следующий день я сама отправилась к Наташе и узнала от соседки о… – Ольга замялась, словно подбирая слова, – о случившемся… Я собиралась сразу к вам пойти, в милицию…

– Почему же не пошли?

Ольга Николаевна пожала плечами. Она не знала, как объяснить – это было глупо: отправилась в милицию, а пришла на работу.

– А кто знает?

– Никто, – едва ли не шепотом произнесла Ольга.

– В каких отношениях вы были с убитой?

– В служебных.

– Не заметили ничего странного в ее поведении? Может, испугана была, говорила, что кто-то угрожает…

– Ничего странного.

– Что вы знаете о личной жизни Натальи Коробовой? Может, она кем-то была увлечена? Молодые девушки всегда бывают влюблены.

– Ничего не знаю. Личная жизнь работников меня не касается, – резковато ответила Ольга Николаевна.

«Он ждет от меня сплетен?» – с неудовольствием подумала она.

«Злится. Неспроста», – решил Тарас Петрович.

– Мишаня, прими ставочку, – обратился в окошечко немолодой мужчина.

Тарас помолчал, прислушиваясь к диалогу кассира и клиента и наблюдая, как пальцы Миши стремительно щелкают по клавишам компьютерной клавиатуры.

– А сама она ставки не делала?

– Странное предположение, – пробормотала Ольга Николаевна.

– Глупое?

– Как раз нет, такое возможно, хотя кассирам ставить нельзя, но за нашими работниками этого не замечено. Если бы кассир ставила, была бы недостача. Когда в душе азарт, трудно удержаться, ведь игрокам кажется, что вот она, железная ставка, которая обязательно пройдет…

– Может, она проиграла чужие деньги? Много денег…

– Нет, на точках, где она работала, не было крупных проигрышей.

– Может, у девушки были особые отношения с какими-то клиентами? – продолжил он допрос. – Дружеские или враждебные?

– Не наблюдала.

– А жаль. И предпоследний вопрос: где вы были третьего мая с одиннадцати часов вечера до полуночи?

– Дома.

– Кто может подтвердить?

– Никто.

– А где вы ноготь сломали?

– Что? – не поняла Ольга.

– Ноготь на правой руке…

– Вроде позавчера.

– Где, а не когда.

– Не помню. Точнее, не заметила…

– Отлично, – повеселев, подытожил Тарас, – а теперь прочитайте протокол, распишитесь внизу каждой страницы, и в конце напишите: «С моих слов записано верно, мною прочитано»…

И он с интересом стал наблюдать, как работает Миша. Вот карточка вышла из принтера, кассир подал ее клиенту со словами: «Проверь», тот коротко взглянул и сказал:

– Нет, не то, я просил тотал меньше, а ты поставил больше, исправь.

Кассир перечеркнул возвращенный клиентом листок, и, напечатав новую карточку, подал клиенту.

– Нормально, – одобрил тот.

Миша поставил печать посередине, ровно разорвал листок пополам, расписался на обеих половинках, выбил чек и половинку с прикрепленным чеком отдал клиенту.

– Возьмите, – сказала Ольга, возвращая следователю исписанные листы.

– Ага, с моих слов записано… Подпись есть. Хорошо. А сейчас заполните и распишитесь вот здесь.

– Это что такое? – совсем растерявшись, спросила Ольга Николаевна.

– Это подписка о невыезде, – спокойно пояснил следователь.

– Вы хотите сказать, что я подозреваемая? – женщина подумала, что ей все это снится, настолько абсурдным было такое предположение.

– Одна из… – многозначительно произнес Каратаев. – Прочитайте и подпишите. И прошу вас вспомнить, где вы могли сломать ноготь.

«Он сумасшедший! Ужас! А может, он и есть маньяк? А что? Вполне логично: с кем поведешься, от того и наберешься…» – подумала Ольга, пытаясь сосредоточиться и прочитать подсунутую ей бумажку.

– И вот вам повестка. Завтра жду вас у себя в кабинете. – Аккуратно положив бумаги в папку, Каратаев спросил: – А теперь я могу поговорить с вашим работником?

– Разве мое «нет» что-то значит? – спросила директор и обратилась к кассиру: – Миша, ответь на вопросы следователя, а я поработаю…

«Не стоит спорить с этим ненормальным следователем. Надо будет выяснить, тот ли он, за кого себя выдает». Оттого, что наметился какой-то план действий, Ольга стала приходить в себя.

Вопросы следователя к Михаилу Мохову были такими же нехитрыми.

– Как относилась к вам Наталья Коробова?

– Нормально.

– Видели ли вы ее третьего числа?

– Нет. Я отдыхал, она работала.

– Не было ли чего-то странного в ее поведении?

– Что могло быть странное? – вопросом ответил Миша.

– Мало ли что? Может, плакала или смеялась много? Была рассеянной или испуганной? Вела себя не так, как обычно…

– Все, как всегда, – пожал плечами Миша.

– Как к ней относились клиенты? – спросил следователь.

– Хорошо относились. Девушка хорошая, с чего к ней плохо относиться?

– Может быть, она кому-то не выплатила выигрыш? Обманула?

– Как это возможно?

– Не знаю, вам виднее, возможно ли это, – въедливо глядя на кассира, сказал следователь.

– Да никак невозможно. Спросите хоть Ольгу Николаевну. У нас такая программа, которая все фиксирует, каждую ставку, каждый выигрыш, каждую выплату. Да тут такой шум будет, если не выплатить!

– Вы пробовали? – спокойно спросил следователь.

– И пробовать не хочу, – недовольно пробубнил юноша.

И Ольга невольно улыбнулась.