Дмитрий Янковский - Чумной поезд

Но стоило в голове Стежнева всплыть слову «зомби», бессвязное кружение мыслей прекратилось. Он вспомнил, как его отец, генерал ФСБ, не веривший ни в какую мистику, один раз тоже употребил это слово. А было это давно, пятнадцать лет назад, при очень странных обстоятельствах. Причем обстоятельства эти были связаны с Ковалевым. А такое уже на случайность не спишешь.

Со слов отца, пятнадцать лет назад Ковалев курировал секретную военную разработку. Электронное устройство, выполненное в виде таблетки, которую надлежало проглотить. После закрепления на стенке желудка устройство внедрялось в нервную систему и должно было имитировать двигательные импульсы. Убитый в бою солдат, при жизни проглотивший такую «таблетку», натурально превращался в зомби. Только не от колдовства, а от науки. Он поднимался и, пока мышцы подлежали гальванизации, совершал движения по заданной программе, имитирующей боевые движения дикого зверя. В общем, крушил врага. Но что-то там разработчики то ли не учли, то ли намудрили лишнего, в результате чего таблетка не просто гальванизировала труп, а еще и усиливала регенерацию до такой степени, что человек в полной мере реанимировался после смертельного ранения и уже через несколько часов способен был выполнять боевую задачу. Об этой особенности «таблетки» не догадывались даже сами разработчики, и проявилась она при весьма драматичных обстоятельствах именно пятнадцать лет назад. Ковалев курировал этот проект по линии ФСБ. Стежнев не смог припомнить, что там конкретно случилось, но суть в том, что проект провалился, а генерала тогда даже подвергли проверке, было подозрение в корыстном использовании разработки. Как-то ему удалось отмазаться.

И тут Ковалев посылает Стежнева убить какую-то докторшу. Какой в этом смысл? Поначалу Стежнев думал, что она могла знать что-то про диверсию в бункере и ее потребовалось убрать. Но теперь эта версия уже не казалась такой правдоподобной. Ведь произошедшее в бункере было совершенно секретным, и гражданским специалистам не было предоставлено никакой информации. При чем тут тогда Наталья?

И это не единственная странность. Вторая странность — Пичугин. Его Ковалев отправил пасти Наталью под видом помощи. И он первым оказался возле Натальи, когда в нее попала пуля. Стежнев тогда бросился наутек, как и положено киллеру, но теперь всерьез задумался. Нет, на случайности это никак не тянуло.

Но стоило допустить между этими событиями логическую связь, сразу вырисовывалась более внятная картина. Во-первых, Ковалев курировал проект. И он же его объявил провалившимся. Значит, он мог знать о нем что-то, чего не знали другие. Во-вторых, до происшествия с заражением в бункере генерал не предпринимал никаких заметных попыток выкрасть информацию полковника Бражникова, связанную с космическим проектом. А потом вдруг резко заинтересовался. Может, его интерес был не внезапным, а наигранным? Может, он всех, включая Стежнева, пустил по ложному следу?

Вдруг, согласно имеющимся только у Ковалева данным, он предполагал, что Евдокимова проглотила оживляющую таблетку? Как проверить, работает ли она? Убив ее! Раз ожила, значит, работает. И именно с этим был связан приказ напасть на дом в поселке «Изумруд». Ковалев хотел не проектом Бражникова завладеть, а образцом этой самой таблетки! Он знал, что она будет там. Убить Наталью, вырезать у нее из желудка устройство, и все дела. А потом доделать то, что не успел пятнадцать лет назад. Например, использовать самому или продать таблетку на Западе.

Но теперь Ковалев мертв, а Наталья с драгоценным устройством совсем рядом, прямо тут, в лагере.

«Это ли не шанс? — подумал Стежнев. — Надо сделать то, что не удалось Ковалеву! Разработать план, напасть на Евдокимову, вырезать у нее устройство из тела, а дальше разберемся».

Но Кирилл понимал, что все легко выглядит только в теории. На самом деле основных проблем две. Первая, узнать, где размещена Наталья, и добраться до нее. Вторая, как самому из охотника не превратиться в жертву. Судя по рассказу отца, человек с таким устройством в желудке приобретал дополнительные физические возможности, не только регенерацию, но и силу, и скорость. Да и Ковалев погиб при весьма странных обстоятельствах. Не так он прост, чтобы пасть от руки обычного человека.

Стежнев задумался. В принципе, в случае какой-то сложной эпидемиологической ситуации Наталья, скорее всего, сама прибудет на место. А такую ситуацию нетрудно имитировать. Но что это даст? Кругом солдаты с автоматами, не особо попрыгаешь.

Вспомнилась яма, в которую провалился мужчина в ОЗК, когда направлялся к ангару. Яма. Что это может дать? Человек с устройством в желудке имитирует движения дикого зверя. Так вот что имел в виду Ковалев, когда предостерегал, что в доме, который он приказал взять штурмом, могут находиться дикие львы! Он именно об этом хотел сказать, но не спешил выдавать тайну! Он всегда легко жертвовал другими.

Мысли Стежнева снова вернулись к яме. Зверей ловят в ловчие ямы. С кольями.

«Наталье надо устроить ловушку, — решил Кирилл. — Но не сейчас. После этого нужно бежать из лагеря, а это само по себе непросто. Но прежде чем бежать с устройством, вынутым из желудка Натальи, хорошо бы получить вакцину. Потом уже будет не до этого».

Дождавшись, когда двое врачей в желтых «Кварцах» проходили мимо, Стежнев окликнул их:

— Простите!

— Да? — один из них обернулся и шагнул к ленточке, ограждающей сектор.

— Говорили о каких-то прививках… Когда их будут делать?

— Не волнуйтесь, мы проводим вакцинацию. А вы что, ощущаете недомогание? — Медик забеспокоился.

Стежнев не знал, что ответить, затем подобрал уклончивый ответ:

— Не знаю. Голова болит, но это, возможно, от сотрясения. В драке пострадал.

— В каком вагоне? Вы были в четвертом вагоне? Проходили через него?

— Нет! — ответил Стежнев, пожалев уже, что решился привлечь к себе внимание.

— А в каком? Почему вы спросили про вакцину?

— Потому что я беспокоюсь! — Кирилл представления не имел, в какой вагон влез через туалет и в каком затерялся среди пассажиров. Он не считал вагоны, перебираясь по крышам, сколько стыков он преодолел, три, пять?

Но главное, он представления не имел, в какой вагон купил билет тот украинец, у которого он изъял паспорт. А тут, в лагере, проверить это по спискам скоро не составит труда.

«Нельзя было привлекать к себе внимание! — снова подумал Стежнев. — Поспешил!»

Придется выкручиваться. К счастью, в это время из биотуалета вышел один из размещенных в этом секторе мужчин. Второй медик, увидев его, воскликнул:

— Макс?

Мужчина обернулся и с удивлением глянул на медика, всматриваясь в лицо через блистер шлема.