Татьяна Полозова - Город постоянной темноты

— Джеффри стоял в первом ряду, когда по нам открыли огонь. Он был убит одним из первых.

— Кто открыл огонь? — Недоумевал Джастин.

— Как кто? Администрация лагеря. — Мужчина протянул руки по столу. — Поймите, этот интернат далек от Рая. Он даже на Ад мало похож. Конечно, мы сдались. Кучка подростков, которые могли только шугать птиц из рогатки, не могли сопротивляться мужчинам с ружьями. После этого лагерь закрыли для посещения, и с тех пор ни одна живая душа не может туда проникнуть, только если ты сам не испорченный ребенок, сосланный на край земли.

— Но как тогда мне туда попасть?

Робин схватил Джастина за руку.

— Я хочу, чтобы Вы рассказали о них всему миру, понимаете? Я хочу, чтобы все знали правду.

— Но почему Вы сами не расскажете? — Джастин почувствовал страх. Не сумасшедший ли перед ним?

— Потому что мне никто не поверит. Таких, как я единицы. Большинство сломлены системой. Доля выживших либо молчать, либо попасть в дурку.

Джастин почесал руку, которую только что держал Робин.

— Как мне туда попасть? — Повторил он свой первый вопрос.

Робин пригладил остатки волос на голове.

— Нужно только подождать. Они сами бросят повод.

Ждать пришлось недолго.

Если вы никогда не видели лагерь ночью, вы вообще не жили. Мы с парнями выбрались из бараков около полуночи. Это было самое спокойное время, когда охрана уже спала, а подсобные рабочие еще не проснулись. Условным местом встречи был палисадник прямо за школой. Так как она была на одинаковом расстоянии от всех бараков, то мы находились в равных условиях, если, конечно, отбросить тот факт, что в случае обнаружения, поплатились бы мы с Колли.

Мне нравился Колли. Конечно, он много трепался, причем постоянно об одном и том же, что спустя пару месяцев уже поднадоело, но он был простым и без придури. Если он и рассказывал нам о своих приключениях, то без жеманства и хвастовства.

— Слушай, Джек, ты же недавно из карцера, крыса Молли все еще там? — С ехидной улыбкой спросил меня Колли.

Я посмотрел на него с готовностью убить. Конечно, каждый, кто выходил из изолятора на пару недель становился объектом шуток.

— Естественно, она тебе уже заждалась. — Саркастично заметил я.

Мы залезли в кусты черемухи и смотрели через ветки, еще голые, с набухающими почками, на приближающихся ребят.

— Нет, уж если я попаду снова в этот холодильник, то живым вы меня оттуда точно не достанете. — Прошептал он над моим ухом.

— Все так говорят. — Кивнул я с видом знатока.

Я бегло посмотрел на Колли и даже в темноте, под тонким рассеянным светом тусклого фонарика, рассмотрел его глаза, как будто в первый раз. Наверное, здесь в кустах, я и вправду впервые посмотрел на него. Он показался мне совершенно другим: не клоуном, у которого под колпаком больше историй, чем у Оле Лукойе, а грустным мимом, который под маской безразличия скрывает боль.

Мне хотелось узнать, почему он попал сюда, но я знал здешнее правило: не спрашивай, пока не расскажут сами. Все рассказывали, рано или поздно. Мне до смерти хотелось оказаться тем, кому Колли захочет рассказать.

— Парни идут! — Шикнул он, указав пальцем на калитку палисадника.

За воротами стояло шестеро парней, одним из которых был Люк. Я все еще грел обиду на него, хотя в душе и понимал, что он был прав. Просто, тяжело было смириться с потерей единственного друга.

Пробраться к зданию тюрьмы было самым простым. Она не охранялась снаружи, а в полуночный час прохожих не было. Хотя, кому тут проходить? Мы обошли здание с обратной стороны, где стояли мусорные баки.

— Бобби, ты залезешь на крышку, а мы подадим пакеты.

Парнишка ниже меня ростом головы на две с вихрами густых рыжих волос, отливающим кирпичным оттенком на кончиках, встал на крышку бака и зацепился за решетку окна кабинета начальника охраны. Он схватил пакет с мусором и вывалил содержимое через отверстия между струнами решетки.

— Отлично, Боб, давай еще один и потом смываемся. — Колли, который держал Боба за ноги, подал ему еще один пакет и чуть было не обронил парня, когда громкий голос за нашей спиной, разразился как гром среди ясного неба.

— Мне казалось, что баки не так уж переполнены, джентльмены.

Оуэнс! Черт, какого дьявола ему не спится?!

— Сэр! — Колли воскликнул и отпустил ноги Боба, который, не успев зацепиться за решетку, упал прямо на бак.

— Вот твою мать! — Заорал он на всю улицу, что, наверное, даже дальние бараки проснулись.

Оуэнс жеманно улыбнулся.

— Мистер Коул Флэтчер жду Вас в своем кабинете. Надеюсь, Вы не нуждаетесь в сопровождении.

Колли посмотрел на нас, через плечо, но мы только понуро стояли, переминаясь с ноги на ногу. Каждый из нас был в этой ситуации, а у меня так еще до сих пор сырой прелый запах стоял в ноздрях.

Дорога к дому наказаний была схожа с Голгофой. Хорошо, хоть крест не заставляли тащить. Мы не могли помочь Колли, но единственное на что решились это подсмотреть в окно.

Я не слышал разговора, только улавливая обрывки фраз Оуэнса: Вы не знаете здешних правил, это не то место, где Вы жили раньше, это требует наказания. Но потом было самое страшное: Колли упал на колени и, рыдая, уткнулся в ковер перед ногами Оуэнса. Конечно, мы много унижений испытывали на своем веку, но добавлять к ним еще дополнительные бонусы не намеревался никто.

Нетрудно было догадаться, о чем просил Оуэнса Колли, и при всем понимании, мы не могли с этим примириться.

— Пошли, парни. — Грустно произнес Люк. — А то еще и нас загребут.

Мы поплелись по баракам. Я посмотрел на Люка, а тот на меня. Нам ничего не оставалось, только смириться.

— Джастин!

Редактор посмотрел на часы и победоносно улыбнулся.

— Сегодня ты даже не опоздал.

Джастин Саймон поморщился, но скрыл свое желание разразиться ехидной тирадой.

— Вы позвали меня как никогда рано, сэр. — Выдавил он из себя, присаживаясь напротив босса.

Лицо редактора просияло благодушием, и он положил руки поверх бумаг.

«Расцепи пальцы, расцепи пальцы, расцепи пальцы», — твердил как мантру Джастин. Все, кто работал в его отделе знали, что если их босс держит пальцы в замке, значит ты получишь нагоняй, если же его ладони лежат ровно на столе, значит, получишь задание.

Редактор расправил газету под руками и положил руки на края. Джастин облегченно выдохнул.

— Послушай, Джаст, я же знаю, что у тебя как у любого журналиста есть свои агенты. Нам без них нельзя. Мы в чем-то похожи на полицейских: у всех свои источники.

Джастин наклонил голову и сузил глаза.

— Не надо на меня смотреть будто бы я нацистский преступник.

— Ну что Вы сэр! — Джастин отвел глаза и уставился на бронзовую птицу на книжном стеллаже.