Лоренс Блок - Капля крепкого

— Могу себе представить.

— Что вы сказали?

— Да ничего. Номер он оставил?

— Сказал, у вас есть.

— У меня есть его номер?

— Ну, не знаю. Так он сказал.

— Что все люди братья, что он Скаддер и что у меня есть номер его телефона?

Джейкоб закивал:

— Я пытался правильно его понять, но с таким человеком это не просто.

— Вы прекрасно справились, — поспешил утешить его я.

Я поднимался в лифте донельзя довольный собой. Удалось вычислить звонившего мне человека, и то была первая работа настоящего детектива, которой я уж и не помнил, когда занимался.

Я нашел его номер, набрал:

— Если будете в моем районе, советую зайти в гостиницу и извиниться перед дежурным за стойкой. Вы совершенно смутили беднягу своей болтовней в стиле Эббота и Костелло.

На линии воцарилось долгое молчание. Я уже начал сомневаться в своих дедуктивных способностях. Но потом он спросил:

— Кто говорит?

— Скаддер.

— Ах, боже ты мой! — воскликнул он. — Знаете, когда звонил, думал, вы сами подойдете к телефону. Но, оказалось, попал в гостиницу.

— Во всяком случае, не в «Уолдорф».

— А эта крыса, с которой я говорил, стало быть, дежурный?

— Да, верно. Джейкоб.

— Джейкоб, — повторил он. — Джей и Коб. Потрясающее имя. Не так уж много встречается людей по имени Джейкоб.

— Думаю, да.

— Хотя именно с ним вы встречаетесь, почитай, каждый день. Хотя с этим парнем у меня вышла накладка. И знаете из-за чего? Из-за его акцента. Он что, из Вест-Индии?

— Да, откуда-то из тех краев.

— Ага. Так вот, я попросил позвать вас, а он все повторял ваше имя. Говорил, можно оставить сообщение. Но только «а» у него было больше похоже на «у». Вроде как Скудер, понимаете?

— Понимаю.

— Ну и он спрашивает мое имя. А я, понимаете, был в тот момент немного на взводе.

— Верится с трудом.

— Под воздействием одной волшебной и благостной травки, ну, вы поняли, о чем я. И тогда я подумал: «Ладно, я Скутер и звоню мистеру Скудеру». Ну и вы понимаете, почему разговор наш начал ходить по кругу.

— Догадался, что произошло нечто в этом роде.

— Эббот и Костелло… — забормотал он. — «Кто начинает?» Вы этих придурков имели в виду?

— Этих самых джентльменов.

— Вечно я их путаю. Эббот и Костелло. Кто из них с усами?

— Никто.

— Никто? Вы уверены?

— Совершенно уверен, — ответил я. — Ладно, Скутер…

— Вам, наверное, интересно, почему я звонил?

— Любопытно.

— Так вот, Высокий-Низкий Джек. Алло, вы меня слышите?

— Да, да, слушаю.

— Потому как молчали целую минуту, если не больше. Это ведь вы спрашивали меня о прозвище, когда приходили, верно? Ну, после того, как мы трепались о Люсиль?

— Верно.

— Вам было интересно знать, откуда у него такое прозвище. Что оно означает и как к нему прилепилось. Правильно?

— Да.

— И первым делом подумали, что это пошло от карточной игры. Ну, всякие там верхние, нижние ставки, валеты и прочее. Но зачем называть его так? Есть Джек Улыбка, есть Одноглазый Джек, потом еще Джек Толедо. Но к чему понадобилось называть Джека Эллери Высоким-Низким Джеком?

Наконец-то он дошел до сути. Лучше поздно, чем никогда.

— Перемены в настроении, — сказал Скутер.

— Перемены в настроении?

— Ну да, очень переменчивый был парень. Его так и мотало, то вверх, то вниз. То валится на спину лапками вверх, то наскакивает на тебя, как кошка. То обнимет, то в морду двинет. Ой?

— Что?

— Рифма получилась, — ответил он. — Обнимет — двинет. И все-таки Высокий-Низкий Джек и не иначе. Нет, не из-за карточной игры к нему прилепилась эта кличка. Ну, к примеру, звали бы его Тед, и тогда кликуха бы у него была Высокий-Низкий Тед, потому как это ровным счетом ничего не означает. Или, допустим, был бы он Джонни, а не Джек, что вполне нормально, потому как оба эти имени — уменьшительные от Джона, правильно? Ну и что, получился бы тогда Высокий-Низкий Джонни? Не думаю.

— Высокий-Низкий Джек, — напомнил ему я.

— Правильно. Перемены в настроении. То вверх, то вниз.

Эта версия по крайней мере представляла хоть какой-то интерес. Может даже, в ней крылся некий подспудный смысл. Однако она никак не помогала ответить на вопрос, кто его убил и почему.

— И он был таким же еще ребенком?

— В смысле?

— Ну, вы же знали его с детства, верно? И тогда он был такой же: то вдруг вспылит, то остынет?

— Не припоминаю.

— А может, он страдал маниакально-депрессивным психозом, — предположил Скутер. — Не знаю, у каждого в жизни выпадают и хорошие, и плохие дни, разве нет? А всякие там врачишки-психиатры так и норовят навесить ярлык на каждого человека.

Мне стала надоедать болтовня. Смысл ее сводился к тому, что Джек страдал перепадами в настроении, и я не видел, куда это может меня привести. Какие бы там настроения ни были у этого человека, закончились они с его смертью.

— Мы живем в бездушном и бессердечном мире, — заметил я.

— Это вы правильно подметили, — согласился Скутер. — Высокий-Низкий Джек, — протянул он. — Сам не понимаю, как это не пришло мне в голову раньше. Ну, когда вы первый раз спрашивали. Дело же ясное.

— Сейчас вы считаете, он был парнем с переменчивым настроением.

— Да, это факт. То холодный, как огурец, а в следующую секунду горячий, как пистолет. Вау!

— Что «вау»?

— Просто размышляю, приятель. До меня только сейчас дошло.

— Что дошло?

— Выражения, друг. Что их можно перевернуть с ног на голову, и получится страшно забавно. Как думаете, можно сказать «холодный, как пистолет»?

— Думаю, да. Наверное.

— Или горячий, как огурец. Эй, дружище, неужто не оценили? Ведь можно сказать: «Эта цыпочка горяча, как тот огурчик». Вау!

— Вау.

— Просто перевернуть все с ног на голову, понимаете? К примеру, все говорят: «Обыскать каждый уголок и закуток». А вы переверните, и что получится? Каждый закуток и уголок. И тут получается больше смысла, как-то правильнее получается, однако никто так не говорит.

— Замечательно.

— Вы сами это сказали, дружище. Почему всегда надо говорить «И вдруг, о чудо»? Нет, с сегодняшнего дня я буду говорить иначе? «А вдруг чудо?» Согласитесь, в этом что-то есть.

— Согласен, — ответил я.

— Здоров, как лошадь. Умен, как черт. Почему бы не наоборот? Здоров, как черт, умен, как лошадь. Как вам такой вариант?

— Ну, я не…

— Равный-Ровный Джек. Высокий-Низкий Стивен.

Я уже собирался повесить трубку, но эта последняя его фраза почему-то меня зацепила. Я плотней прижал трубку к уху.

— А ну-ка, повторите еще раз.

— Что?

— То, что вы только что сказали. О Джеке.

— О, да просто поменял слова местами. Вы называли Джека Высокий-Низкий, а я вспомнил выражение «Ивен Стивен», что значит равный обмен, или поделить поровну. Ну и я просто поменял слова местами.