Лоренс Блок - Капля крепкого

— А, так речь опять только о выражениях.

— Да. Но это имеет прямое отношение к Джеку и его дружку.

— Его дружку…

— Да, Стиву.

— Стиву.

— Ты прямо как эхо, дружище. Скудер и Скутер, и тут получается еще одно эхо.

— Расскажите-ка мне о Стиве.

Знал он о нем совсем немного.

Был у Джека приятель по имени Стивен, и если Джек обладал характером крайне вспыльчивым и неуравновешенным, то Стив являлся полной его противоположностью — всегда спокойный, сдержанный, уравновешенный. Потому и получился у Скутера Ивен Стивен, [52]   Even Steven — равный обмен, поровну ( англ. ). как бы в противовес Высокому-Низкому Джеку.

Скутер даже толком не знал, насколько они были близки и какие общие интересы подпитывали эту дружбу. Возможно, тут сыграло свою роль какое-то совпадение, прилипшие прозвища, а может, что-то еще.

— Ну, тут как с Джеком, — пояснил Скутер. — Прозвали же его Высоким-Низким Джеком просто потому, что было такое выражение в карточной игре. Но вы бы ни за что не стали называть его Высоким-Низким Тедом.

— Пожалуй, так.

— То же самое со Стивом. Если не рифмуется, такое прозвище не приживется. Ивен Стивен, но никак не Ивен Тед.

— Стеди [53]   Steady — стойкий, спокойный, уравновешенный ( англ. ). Тедди, — предложил я.

— Здорово!

Скутер так восхитился моей способностью рифмовать, что его снова понесло, но мне удалось вернуть его в русло разговора довольно быстро. Фамилии Стива он не знал, возможно, слышал когда-то, но потом просто забыл, из головы вылетело. Но ощущение такое, что все же он ни разу не слышал фамилии Стива. Люсиль, которая наверняка и с ним умудрилась переспать, тоже вряд ли знала фамилию Стива. Могла вспомнить, а может, и нет. В любом случае это вопрос теоретический, поскольку Люсиль уже давно сбежала на запад.

Если б не история с Джеком, никто бы и не вспомнил его дружка по прозвищу Ивен Стивен. Эти два имени так и шли по жизни рядышком.

— Вообще занятные истории происходят с этими именами, — добавил он. — Ну, как с моей «Веспой» получилось. Такой маленький скутер с моторчиком. И десяти минут у меня не пробыл, а прозвище уже прилепилось. Так с тех пор и называют Скутер Уильямс. Во всяком случае, люди, не знавшие меня, когда я ездил на велосипеде.

— Как в случае с Джейкобом?

— Джейкоб? — повторил он. — А, ну да, ваш Джейкоб! Скутер и Скудер!

— Именно.

— Да, — протянул он. — Как Джейкоб. Забавно получается, верно?

Я согласился. А потом он спросил, помог ли мне хоть чем-то. Ну, с прозвищем Джека, благодаря которому вспомнил его дружка Стивена.

Я ответил, что там видно будет.

Я позвонил в заведение «У Пугана», и к телефону подозвали Дэнни Боя.

— Один маленький вопрос, — произнес я. — Ивен Стивен.

— Это не вопрос, Мэтью.

— Ты прав, — ответил я. — Это не вопрос. Скажи, имя или прозвище Ивен Стивен…

— Что-нибудь мне говорит?

— Да, именно это и хотел спросить.

— Вне контекста не получится. Есть контекст?

Я рассказал ему все, что узнал.

— Старый приятель Джека Эллери, — протянул Дэнни. — Высокий-Низкий Джек и Ивен Стивен. Знаешь, сам факт, что человек этот невозмутим и всегда спокоен, что ему не надо принимать либриум, [54]   Либриум — транквилизатор, аналог лоразепама. чтобы не биться головой о стенку, еще не означает, что его так просто вычислить.

— Понимаю.

— В данном случае что мы имеем? Отсутствие каких-либо внешних отличительных признаков. Ну типа: «О, я знаю, кого ты имеешь в виду. Это тот парень, который не ходит на деревянной ноге».

— Если вдруг что услышишь…

— Посмотрим, — сказал он. — Я так понял, ты все еще занимаешься этим делом.

— Вроде того.

— Что ж, раз клиент продолжает оплачивать твои услуги…

— Мой клиент умер.

— Вот как.

— Покончил с собой.

— О!..

— Повесился на брючном ремне. Мне нравился этот парень.

Какое-то время Дэнни Бой не произносил ни слова, а я уж и без того сказал больше, чем намеревался. В конце концов, он пообещал сообщить, если что вдруг узнает. В ответ я успокоил, чтобы он не слишком переживал, если узнать не получится. На том и распрощались.

Утром перед завтраком я сделал пару телефонных звонков, потом вышел, поел, почитал газету, вернулся в номер и снова взялся за телефон. У меня было только имя — Ивен Стивен — и я называл его самым разным людям, которые только приходили в голову, в том числе Биллу Лонергану из Вудсайда и Ванну Стеффенсу из Джерси-Сити. Не припоминает ли кто из них парня по имени Стив, который одно время ошивался по городу вместе с Джеком Эллери? Говорит ли вам хоть что-нибудь имя Ивен Стивен? Словом, я старался как мог, но все без толку.

Зачем мне все это? Дело никто не поручал, мой клиент мертв. Повесился. И если это не самоубийство, то покончить с Грегом можно было лишь одним способом — сначала вырубить его. Но судя по всему, этого не произошло.

Разве что…

Разве что в тот момент у него в доме был гость, спокойный и уравновешенный парень с убедительной легендой. Тот, кто мог даже сойти за копа, кто заявился в меблированные комнаты, где проживал Джек Эллери, и убедил управляющего отдать ему все, что осталось от имущества убитого Эллери.

Этот человек вызывал у людей доверие. Он вполне мог подойти со спины к Грегу Стиллмену и придушить его голыми руками, перекрыть доступ крови в мозг, отчего жертва потеряла сознание. Нет, он душил его не до смерти, но достаточно, чтобы Стиллмен вырубился, стал беспомощным, и уж потом инсценировал самоубийство. Раздел до трусов, обвил шею брючным ремнем, намертво зажал свободный конец ремня дверцей от шкафа.

А что потом? Столкнуть его со стула и оставить висеть, а самому уйти? Или остаться и смотреть, как несчастный бьется в петле, сучит ногами, пинает дверцу шкафа, борется за каждый глоток воздуха, за свою жизнь?…

От удушения руками на горле должны были остаться отметины. Но все скрыл ремень.

Ивен Стивен.

Управляющего дома, где Джек снимал меблированную комнату, звали Ферди Пардо. «Наверное, уменьшительное от Фредерик», — подумал я. На нем была темно-синяя джинсовая рубашка с закатанными рукавами. Из нагрудного кармана торчала пачка сигарет «Кулз», за ухом — карандаш. И еще он производил впечатление человека, не слишком рассчитывающего, что день будет удачным.

— Примерно неделю назад приходил один парень, — сообщил он. — И задал тот же вопрос. Что я сделал с вещами Эллери.

— И что же вы ответили?

— То же, что и вам сейчас скажу. Что приходил один человек, и я отдал вещи ему.

— Он за них расписался?

Ферди покачал головой.

— Да не за что было расписываться, — буркнул он. — Одно барахло, ничего ценного, понимаете? Ну, представьте, вы прожили целую жизнь, и после вас ничего не осталось, кроме старой одежды да пары книжек.