С. Линни - В погоне за Эдемом

«Сучка трахнутая», – подумал Герик и тут же усмехнулся, потому что именно это он сейчас и собирался сделать.

К нему вернулась злость. Он начал с того, что с силой отвесил молодой женщине шлепок тыльной стороной ладони.

Удар частично привел ее в чувство. Она закашлялась, затем снова застонала, беспокойно мечась по койке, застеленной серым холстом.

Герик усадил ее, собираясь снять белый хлопчатобумажный лифчик.

Тут одновременно произошли две вещи.

Радиоприемник в углу с треском ожил.

Джейме Ричардс вырвало.

Хуже того, что значительная часть этой мерзости оказалась на черной рубашке Герика, было только то, что молодая женщина продолжала давиться и захлебываться.

Не было ничего удивительного в том, что человека, которого усыпили хлороформом, а затем долго везли по ухабистой дороге в багажнике, вырвало. Просто это случилось в самый неподходящий момент. Герик не мог ответить на вызов по радио, предварительно не очистив Ричардс дыхательные пути, чтобы она не захлебнулась в собственной рвоте. Ему нестерпимо захотелось бросить ее умирать от асфиксии, но умом он понимал, что она нужна живой.

Поэтому Герик прилежно наклонил голову молодой женщины и засунул пальцы ей в рот, стараясь проникнуть как можно дальше в горло, чтобы очистить его от остатков содержимого желудка. От сладостного предвкушения не осталось и следа. Зловоние было отталкивающим.

Убедившись в том, что дыханию Ричардс больше ничего не мешает, Герик поспешил в дальний угол, чтобы ответить на вызов Сатиса, который, вне всякого сомнения, хотел узнать, куда пропал Шредер вместе с драгоценными реликвиями. Немец мысленно поклялся себе в том, что, как только Сатис разберется с этой сучкой, она умрет.

9 апреля 2003 года, 00.18

Штаб-квартира Сатиса

В 16 километрах к западу от Багдада

Центральный Ирак

Ей в лицо плеснуло что-то очень-очень холодное.

Джейме попыталась открыть глаза. Вокруг закружились размытые краски, и ей потребовалось какое-то время, чтобы понять, что она лежит на полу. Получив эту информацию, Джейме снова закрыла глаза.

Она постаралась сосредоточить внимание на себе самой и разобраться, что к чему. Занятие это оказалось не из радостных. У нее на теле не было ни одного дюйма, который не был бы пропитан болью. Пока что Джейме еще не могла определить, где болит сильнее всего, но голова раскалывалась, ее тошнило, а мысли у нее перепутались. Подождав еще немного, она смогла выделить ощущения того бока, который соприкасался с полом. Ее ладонь нащупала мягкий ворс ковра. Джейме снова открыла глаза. Ковер оказался пестрым, в ярких красных, золотых и зеленых тонах, сотканный вручную из натуральной шерсти.

Подняв взгляд, Джейме обнаружила, что находится в роскошном кабинете. Мебель и книжные шкафы были из темного резного дерева. Стены расписаны от руки затейливыми фресками и покрыты позолотой.

За большим письменным столом сидел мужчина. Потянувшись, Джейме перекатилась на спину и вдруг с ужасом увидела, что здесь есть еще один человек, тощий, жилистый господин, опустившийся рядом с ней на колено. У него были светлые волосы, тронутые сединой, и орлиный нос. В руке мужчина держал стакан, наполовину наполненный холодной водой. По темным влажным пятнам на ковре Джейме без труда догадалась, куда девалась вторая половина.

Увидев, что молодая женщина пришла в себя, мужчина, присевший на полу, кивнул сидящему за столом.

– Отличная работа, Бленхейм, – похвалил тот. – Будьте добры, помогите нашей гостье сесть на диван.

Тощий мужчина предложил Джейме руку, желая поднять ее. Она жестом остановила его и попыталась сделать это самостоятельно. У нее перед глазами все поплыло. Оставаясь сидеть, она зажмурилась. Через какое-то время Джейме почувствовала себя лучше и кивнула тому, кого звали Бленхеймом. Он подхватил ее под руку и помог подняться на ноги, а затем проводил до дивана, обитого мягким бордовым бархатом.

«Во имя всего святого, где я?»

Джейме втиснулась в угол дивана и откинулась назад, опираясь на руку, чтобы сохранить вертикальное положение. При этом она впервые увидела собственную одежду, и у нее отвисла челюсть.

На ней оказался халат пастельных зеленых тонов, расшитый узором из пересекающихся букв «S», с небольшим треугольным вырезом на шее. Полы свисали ниже колен. Под халатом обнаружились черные штаны с эластичным поясом. Джейме непроизвольно поднесла руку к голове – вместо каски там был платок цвета слоновой кости.

Мужчина, сидевший за столом, с любопытством наблюдал за тем, как она делает все эти открытия. Откинувшись назад, Джейме стала ждать, когда он заговорит.

– Спасибо, Бленхейм, – сказал мужчина. – Вы мне очень помогли. Дальше я продолжу сам.

Его голос был наполнен властной непринужденностью. Учтиво поклонившись, тощий мужчина вышел через резную деревянную дверь.

Незнакомец встал и вышел из-за стола. На нем были темно-коричневые брюки и тенниска приблизительно такого же цвета, что и платок у Джейме на голове. Эта одежда ему очень шла.

Пододвинув к дивану кресло, мужчина протянул руку и представился:

– Коулмен Сатис.

Джейме тоже протянула руку, и мужчина ее пожал.

Тот самый Коулмен Сатис? Медиамагнат? Ради всего святого, что она делает в кабинете Коулмена Сатиса? И в каком именно? У него ведь их много. В Лондоне? В Праге? В Цюрихе?

Джейме оглянулась вокруг, ища окно, чтобы получить хоть какой-то ответ на этот вопрос, но стены помещения оказались сплошными.

– Приношу искренние извинения за тот грубый способ, каким вас доставили сюда. Но вы являетесь важным элементом мозаики, более того, должны чувствовать собственную исключительность, поскольку являетесь истинной причиной этой войны и ее скорейшего завершения.

Война. Ирак. Вавилон. Ухмыляющийся незнакомец за спиной. Сильный, резкий запах хлороформа. Он по-прежнему упорно не отпускал Джейме, обусловливал отвратительный привкус у нее во рту.

– Я могу попросить чашку чаю? – поинтересовалась Джейме.

– Разумеется. Больше вы ничего не хотите? Сэндвич? Немного сыра, фрукты?

– Я предпочла бы начать с чая.

Вернувшись за письменный стол, Сатис по внутреннему коммутатору передал ее просьбу, после чего снова сел в кресло, полностью переключив свое внимание на Джейме.

– Насколько я слышал, вы подруга Адары Дунбар?..

Ричардс молча кивнула. Похоже, в этих простых словах был скрыт какой-то подтекст.

– И вы умеете читать клинопись.

Она снова кивнула.

– Так что мне не нужно объяснять вам, что на самом деле эта война не имеет никакого отношения к оружию массового поражения.

Джейме молча уставилась на него. Только на это у нее сейчас и хватало сил. В данный момент она вряд ли смогла бы ответить, сколько будет шесть плюс три, не говоря о том, чтобы обсуждать международную политику. Однако Коулмен Сатис и не ждал от нее ответа.