Франко Маннара - Меня зовут Бёрди [litres]

Для Ибанеза очевидно, что все не может быть так просто. Эти люди затратили слишком много усилий, чтобы вот так скрыться на рассвете в лесах Шампани. Глаза девушки, стрелявшей в него на Ферме, преследуют его неотступно, он увидел в них нечто, не укладывающееся в голове. Она выстрелила без страха, без сомнений, и он подозревает, что она была далеко не одна в этом состоянии. Где-то в парижских сумерках идет к своей цели Энкарна с полностью парализованным мозгом, злокозненная кукла, брошенная в лицо столице.

Так сказал Господь: голос смятения и ужаса слышим мы, а не мира. Спросите и рассудите: рождает ли мужчина? Почему же Я вижу у каждого мужчины руки на чреслах его, как у женщины в родах, и лица у всех бледные? О, горе! Велик тот день, не было подобного ему; это – бедственное время для Иакова, но он будет спасен от него. Иеремия, 30:5–7.

Около семи, когда сотни усилителей любительских групп, взяв приблизительные аккорды, уже завывают песни «Нирваны» и «Металлики» на всех тротуарах Франции, проявляются первые симптомы грядущей ночи. Президент выступает по TF1, затрагивая множество тем вперемешку: кризис, активизация крайне правых, наркотрафик, разочарование французов в своем правящем классе, преимущества социального капитализма и Праздник музыки. На площади Контрэскарп молодой девушке, танцующей под любительскую группу регги, становится плохо. Дождь перестал, развиднелось, и толпы парижан устремились на улицы; вечер в конечном счете обещает быть лучше, чем ожидалось.

Кристина танцевала, вскинув руки, ее светлые дреды колыхались в ритме переборов клавишных. Она твердо решила, что проведет Праздник музыки суперски, и не раздумывала, когда парень со славной улыбкой и в африканских штанах предложил ей маленькую красную таблетку за 20 евро. По крайней мере, это не та голубая дрянь, что наделала столько шуму.

Она подхватила в унисон группе припев Could You Be Loved , как вдруг ощутила сокрушительный удар, словно ее пронзил электрошок. Ноги подкосились и ослабли, она чувствовала только грудь и голову, руки не двигались, в глазах потемнело. Она подумала, что у нее сердечный приступ, потом вспомнила, что ее подруга Эмили ждет ее у Люксембургского сада. Музыканты перестали играть, решив, что у девушки упало давление, басист помог ей сесть рядом с блоком питания, и группа продолжила песню. Она умерла, прежде чем они дошли до соло.

Эмили ждет Кристину у входа в Люксембургский сад. Она знает, что подруга всегда опаздывает. Закурив сигарету, девушка вполглаза просматривает выставку фотографий, развешенных на ограде парка. Это снимки извержений вулканов из разных точек мира. Дым, лава, пламя, снимки отлично передают первозданную силу стихии. Она смотрит на часы, подруга опаздывает уже на сорок пять минут. Ей надоело ждать, и она входит в парк.

Услышав накатывающие волнами звуки драм-машины 150 BPM, Эмили понимает, что концерт «Système Doom», группы даркстепа, которую они собирались послушать, уже начался. Она посылает подруге сообщение, назначив ей встречу у беседки, где расположились музыканты, и идет на звук.

Солнце скрылось, пурпурно-оранжевое небо пламенеет над домами. Звук мощный, ритмичный, густой. Среди зрителей Эмили узнает Масту и еще нескольких друзей. Они часто вместе посещают музыкальные вечера на баржах у Национальной библиотеки. Маста, альфа-самец, на голову возвышается над группкой. Все в черном или в хаки, они встали в круг, чтобы побаловаться дурью в своей компании; присоединившись к ним, она сразу начинает танцевать. Все по очереди выходят в середину под особо мощным кайфом, она от этого балдеет. Вот вышел в круг высокий парень, наголо бритый, в белом, как у маляра, комбинезоне, он смахивает на заключенного. Он начинает исступленно извиваться в сверхбыстром ритме музыки, ноги у парня босые, в руках большая бутылка фруктового сока. Звуковая магма разливается по саду, бьют по барабанным перепонкам синтезаторы и драм-машины, робот-спрут расползся по всем аллеям. Публика теснится у эстрады. Парень в белом комбинезоне передает бутылку соседу по кругу, высокому пергидролевому блондину с длинными волосами и в африканских штанах, тот, отпив, передает ее дальше. Эмили смотрит на переходящую из рук в руки бутылку, с нетерпением ожидая своей очереди. «Ну и черт с тобой, Кристина». Она знает, что, глотнув из бутылки, запросто может улететь в космос на несколько часов, а это значит, что вечер ей предстоит провести одной или, во всяком случае, без подруги. Музыка хороша, и ей отчаянно хочется ощутить, как лава потечет по ее жилам и расплещется волнами в мозгу. Когда подходит ее очередь, она хватает бутылку двумя руками.

Маста смотрит, как бутылка идет по кругу и медленно приближается. Чья-то рука скользит по его спине. Ему улыбается эбеновое лицо Изии, и он, наклонившись, хочет поцеловать ее в губы, но она отворачивается и шепчет ему на ухо:

– Идем.

– Куда?

– Идем.

– Когда?

– Идем.

– Сейчас?

– Шевелись же, дурень.

Она берет его за руку и тащит из круга к северному входу парка, наперерез толпе, направляющейся к эстраде. Они не видят, как бритый парень отступает на шаг и удаляется, а бутылка идет дальше по кругу.

Эмили чувствует приход, в голову шибануло, немыслимое тепло разливается по животу, ускоряется пульс. «Балдеж», – думает она, ища глазами бритого танцора, чтобы спросить, чем он разбавил апельсиновый сок. Его нигде нет, зато она видит, как высокий блондин в цветных штанах, стоящий в кругу напротив, тот, что пару секунд назад смотрел на нее и улыбался, вдруг начинает плеваться кровью; от улыбки не осталось и следа, на лице написана паника. Пошатнувшись, он оседает на землю, вслед за ним падает девушка, стоявшая слева. Эмили визжит, но ей не перекричать музыку, заглушающую все. В горле стоит ком, оно словно полно теста, липкого сока. Сок выплескивается наружу, окрасив ее футболку киноварью.

Изия тянет Масту за руку, поторапливая.

– Шевели булками.

– Что за пожар, красавица моя?

– Надо встретиться с одной девчонкой, прикупим кайфа, а потом мне очень хочется у тебя отсосать.

Маста улыбается и прибавляет шагу.

– Где ты с ней встречаешься?

– На углу улицы Сены и Сен-Сюльпис.

– Потом вернешься на концерт?

– Не знаю, посмотрим, сумеешь ли ты меня уговорить.

На углу собралась небольшая толпа, диджей миксует эмбиент [64], все весело болтают со стаканами в руках. Даже приятно отдохнуть от металлического транса, который они покинули в парке. Изия направляется к какой-то девушке с совершенно пустым взглядом. Маста думает, что та обдолбана вусмерть, впрочем, это обычно хороший знак. Они договариваются всего за пару минут.

– Уже?