Рику Онда - Дом с синей комнатой

Девочка с удивлением заметила, что Хисайо вернулась с пустыми руками. При ней была только ее кружевная сумочка.

Разве она не собиралась за сладостями? Или это была только отговорка?

— Тасуку, я пойду домой.

— Что, уже?

— Не говори Хиса-тян, что я приходила!

— Почему?

— Ну пожалуйста!

Тасуку состроил недовольное лицо, но девочка его уже не видела.

Она прекрасно знала, что Хисайо никак не сможет найти ее на таком расстоянии, но ей все равно было не по себе.

Хисайо точно сможет! Она наверняка найдет знаки, подсказывающие, что девочка была у нее дома, даже если та будет уже далеко. Девочка была в этом уверена!

Она побежала в направлении дома.

Постепенно удаляясь от праздничной атмосферы дома Аисава, она понемногу успокоилась и смогла выдохнуть с облегчением.

Вдруг начался дождь.

Едва девочка успела заметить несколько крупных капель, как ее накрыло стеной проливного дождя.

Она бросилась бежать. Ее спортивные туфли тут же промокли насквозь.

Пейзаж вокруг изменился. Прохожие, согнувшись, бежали со всех ног. Владельцы магазинов накрывали уличные прилавки пластиковыми щитами, люди переставляли велосипеды под навесы.

Девочка бежала изо всех сил. Мир вокруг в одночасье стал черно-белым.

— Маки!

Расслышав свое имя, девочка остановилась и подняла глаза. Дождь хлестал по лицу.

Ей навстречу под зонтом шел Дзюндзи.

— Куда ты пропала? Мама тебя искала!

— А куда ты идешь?

— К Аисава.

— Опять?

— Меня звали прийти попозже.

Девочка снова побежала. Дзюндзи ведь стоял под зонтом, а ей не особенно хотелось болтать с ним под проливным дождем. Вот вредина!

Неожиданно ощутив прилив раздражения, девочка ускорила бег. Расстояние было небольшим, но, стараясь оббежать все лужи, она сбилась с дыхания.

Среди всеобщей спешки, пока девочка бежала в сторону дома, кое-что все же привлекло ее внимание.

Молодой мужчина, с растерянным видом стоявший на углу улицы.

Черная бейсболка и яркий плащ-дождевик. С козырька кепки струйками стекала дождевая вода.

Мужчина держал в руке что-то похожее на карту и растерянно озирался по сторонам. К багажнику мотоцикла, припаркованного рядом с ним, был прикреплен ящик с саке.

Похоже, мужчина искал какие-то опознавательные знаки. Он быстро сбегал до ближайшей таблички с названием улицы. Сравнил название с данными на карте, но, видимо, остался недоволен.

Потянувшись рукой, чтобы рассеянно почесать затылок, мужчина, кажется, впервые обнаружил, что у плаща есть капюшон, и натянул его поверх кепки.

Девочка не понимала, почему этот мужчина привлек ее внимание. Может, потому что он спокойно стоял на месте, когда все вокруг бежали? Или же его ярко-желтый плащ так выделялся на фоне монохромного городского пейзажа?

Позднее девочка много раз проигрывала этот момент в памяти.

Склонив голову набок, мужчина решил сесть на мотоцикл. Стеклянные бутылки в ящике, ударившись друг о друга, издали звенящий звук. Внутри были сок, пиво и большая бутылка саке.

Уже взявшись за руль, мужчина вдруг заметил девочку, следящую за ним. Остановившись, он внимательно взглянул на нее в ответ.

Казалось, что в эту секунду мир поглотила тишина.

Мужчина слез с мотоцикла и приблизился к девочке.

— Извини, ты не подскажешь мне, клиника Аисава где-то рядом?

Его голос был спокойным и чистым. Под низко надвинутой кепкой виднелась заметная щетина.

Девочка вдруг вспомнила о биографии Бетховена, которую она читала дома.

— Вы на праздник? — спросила она.

Мужчина удивленно посмотрел на нее.

— Да, кажется, так. Я впервые в этом районе. Попросили помочь с доставкой, — он кивнул и посмотрел по сторонам. Девочка рассмотрела его точеный профиль.

— Это вон там! Езжайте прямо, на светофоре поверните, и в конце улицы будет табличка и каменный дом, увидите. — Девочка повернулась назад и указала направление.

— На светофоре повернуть… Вот спасибо.

Мужчина кивнул и вроде бы улыбнулся. Слегка помахав ей рукой, он забрался на мотоцикл. Стоило ему нажать на педаль газа, как бутылки позади принялись позвякивать. Вскоре звук скрылся вдалеке.

Промокнув насквозь, девочка стояла, глядя на удаляющуюся фигуру мужчины на мотоцикле. Она проследила за ним, пока желтый плащ не скрылся за поворотом.

Как только ярко-желтая точка растворилась в черно-белом пейзаже, город вокруг снова захлестнула безжалостная непогода.

Уже вернувшись домой, девочка наконец поняла, почему фигура мужчины привлекла ее внимание.

Биография Бетховена.

Мужчина, навестивший композитора прямо перед смертью.

Мужчина, которого она только что встретила на улице, был тем самым посланником из страны смерти, которого она представляла, сидя над книгой. Красивый, спокойный, молодой мужчина. Посланник из далекой подземной страны. Он явился в их город, скрываясь под черной кепкой и желтым плащом.

Быть не может. Это просто совпадение.

Девочка размышляла над этим, пока мама насухо вытирала ее волосы полотенцем.

А затем она сразу забыла о том мужчине.

Когда через полчаса Дзюндзи пришел за ней, чтобы вместе отправиться на праздник за напитками, ее мысли были заняты домашней работой, до которой у нее так и не дошли руки.

Да, мама умерла. Уже года два как.

Она пережила несколько небольших инсультов, но после последнего не приходила в себя больше двух месяцев в больнице, а потом скончалась.

Помню, она бормотала что-то в забытьи. Все время повторяла одно и то же, словно отчаянно звала кого-то. Мы часто спрашивали ее о том, кто это и что ему нужно передать, но так и не поняли.

Бо́льшую часть времени мама выглядела так, будто мирно спала, но порой, словно к ней ненадолго возвращалось сознание, лицо искажала гримаса боли. Увидев ее, я всегда пугалась. Задержав дыхание, наблюдала за тем, как на лице моей матери проступают черты совсем другого человека. Причиной была совсем не болезнь — к тому времени состояние стабилизировалось, — ее терзали тяжелые воспоминания о прошлом.

Наверняка она много раз вспоминала о тех убийствах. Мое сердце разрывается от мысли о том, что даже на смертном одре ее мучили эти ужасные воспоминания.

В конце концов, в день убийств для моей мамы время остановилось; весь остаток жизни она прожила словно в плену тех событий.

Сейчас об этом уже никто не помнит.

Мамы больше нет. Уже несколько лет. Честно, не очень хочется говорить о случившемся. Даже сейчас, стоит мне заговорить о тех днях, как ком к горлу подступает. Словно снова начинает нарывать застарелая заноза… ненавижу это чувство. Воспоминания о том времени похожи на черный застывший агар-агар, осевший где-то во внутренностях, и меньше всего мне хочется его размешивать. Наоборот, я изо всех сил стараюсь держать его закрытым под крышкой, — неизвестно, когда он вылезет наружу. Тогда мы столкнулись с истинным злом, вонь от которого продолжает сочиться даже сейчас, пачкая и портя все вокруг.