Ирса Сигурдардоттир - Прощение

Охрана в больнице оказалась на удивление слабой. Хюльдар проскользнул через вход для «Скорой помощи», кивнув дежурному, который пропустил его без комментариев — возможно, принял за пациента. Неделя напряженного расследования не прошла даром — он был небрит, растрепан, с темными кругами под глазами, почти такими же, как у Эртлы. В последнюю минуту Хюльдар передумал насчет формы, так как слишком устал и уже не мог заставить себя надеть ее. Кроме того, сразу же после больницы он собирался отправиться домой и не хотел привлекать внимание соседей к своей работе. Они уже почти забыли об этом, что дало ему передышку от бесконечных просьб выяснить, кто был последним на мусорной площадке или что случилось с почтой, пропавшей из почтовых ящиков.

Хотя Хюльдар и был в штатском, его никто не остановил, позволив беспрепятственно пройти по больнице. Пытаясь найти лифт, он быстро заблудился в лабиринте коридоров, но когда сталкивался с кем-нибудь из персонала, никто не обращал на него ни малейшего внимания. Все, казалось, куда-то спешили и выглядели такими же усталыми. Очевидно, чтобы привлечь к себе внимание, нужно было хвататься за сердце или корчиться на полу в припадке эпилепсии — прочее их не касалось.

В конце концов ему все же повезло наткнуться на лифт.

Когда двери открылись на нужном этаже, в нос ударил характерный запах дезинфектантов, смешанный с запахом лекарств, больных людей и плохой еды. Хюльдар поежился. Запах усилился, когда он толкнул дверь в палату, но теперь к нему добавилось негромкое электронное попискивание и жужжание.

Если не считать этого, вокруг царила тишина. Приятная перемена по сравнению с теми гнетущими, рвущими душу звуками, которые часто слышны в такого рода заведениях в часы, не предназначенные для посещений. Здесь, в палате, Хюльдар от всей души возжелал одного: не закончить свои дни долгим пребыванием в больнице, хотя шансы на это были не в его пользу. Впрочем, если подумать, альтернатива выглядела немногим лучше. Если умрет молодым, то почти наверняка в результате несчастного случая или чего-то столь же внезапного, и, следовательно, попадет сразу на стол патологоанатома. Это ужасало.

Медсестра в приемной вздрогнула, услышав стук по высокому столу. Позади нее, за стеклянной перегородкой, виднелись большие экраны, на которых отображались графики и цифры. Они напоминали скорее некое финансовое учреждение, чем больницу, как если бы служба здравоохранения сдала помещение в аренду фирме биржевых маклеров с целью пополнить доход. Женщина испуганно оторвалась от бумаг, которые просматривала.

За столом сидела не Ауста, но он понял это еще до того, как постучал, едва увидев темные волосы с седыми корнями на проборе.

— Добрый вечер. — Хюльдар улыбнулся, пытаясь произвести впечатление «нормального», потому что она, судя по широко раскрытым глазам, приняла его за относительно презентабельного наркомана.

— Я могу вам чем-то помочь? — Она отложила ручку. — Вы пришли навестить пациента?

— Вообще-то нет. Я — Хюльдар Траустасон, из полиции. Мне нужна Ауста Эйнарсдоттир. Полагаю, у нее сегодня дежурство в вечернюю смену.

— Правильно полагаете. — Дежурная поднялась, и в ее глазах мелькнуло любопытство, на что и был расчет. Выйдя из-за стола, она добавила: — Ауста сейчас с пациентом. Подождите, пожалуйста, на кухне. Могу предложить кофе. Или сок, если хотите.

Представив потертый пластиковый кувшин с разбавленной апельсиновой бурдой из концентрата, Хюльдар торопливо согласился на кофе. Медсестра усадила его к крохотному кухонному столику, достала из буфета чашку и наполнила ее. Комнатка была такая тесная, что женщина едва поворачивалась, а Хюльдар с трудом поместил ноги под стол, чувствуя себя Алисой в Стране чудес, проглотившей кекс «Съешь меня». Вдобавок ко всему его смутил прицепившийся к одежде запах дыма от сигареты, выкуренной второпях, прежде чем войти в больницу.

— Пожалуйста. — Она вручила ему кофе и села напротив, повернувшись на стуле в сторону, поскольку пространства для ног под столом больше не нашлось. — Я могу спросить, в чем дело? Раз уж вы пришли к ней сюда, это как-то касается больницы?

— Мне просто нужно поговорить с ней об одном деле, которое мы расследуем. С больницей оно никак не связано. А сюда я пришел только потому, что наверняка рассчитывал найти ее здесь и не хотел беспокоить завтра, когда она будет отдыхать. Обещаю не отвлекать ее надолго.

— Ничего, мы справимся. Я бы только не советовала пытаться перехватить ее во время дневной смены. Это уже совсем другое дело.

Хюльдар кивнул и сделал глоток обжигающего напитка.

— Нет, конечно, нет. И в мыслях такого не было. — Он отпил еще немного, зная, что молчание подогревает любопытство собеседницы.

Надо отдать должное: с соблазном она боролась долго. Хюльдар даже подумал, что придется самому что-то сказать: прокомментировать погоду или выразить свое мнение относительно планов перенести внутренний аэропорт из соседнего Ватнсмири на новое, отдаленное место, когда она вдруг раскололась.

— И что же это за дело такое? Извините за любопытство, но Ауста такая милая женщина… Не могу представить, чтобы она оказалась замешанной во что-то нелегальное. Вы уверены, что это не связано с больницей? Я спрашиваю из-за той нашей коллеги, которую полиция пару лет назад затаскала по судам без всякой на то причины. Здесь до сих пор об этом помнят и переживают, особенно в таких отделениях, как это, где смерть — частый гость.

— Уверяю вас, больница тут ни при чем.

— Хорошо. — На какое-то время она успокоилась, но потом поняла, что так и не достигла цели. Хюльдар мог бы научить ее кое-чему из науки ведения допроса. Тому, например, что не следует задавать несколько вопросов сразу, поскольку это дает допрашиваемому возможность выбрать для ответа какой-то один. Но сейчас отвлекаться не хотелось. — Но все же о каком расследовании идет речь?

Хюльдар улыбнулся и сделал еще глоточек.

— Оно касается мобильного телефона.

— Мобильного телефона? — недоверчиво переспросила женщина. — Уж не хотите ли вы сказать, что вас заставляют работать сверхурочно из-за какого-то телефона? Его украли?

Она снова, по неопытности, представила ему возможность выбора. Хюльдар выбрал последний.

— Телефон имеет отношение к происшествию намного более серьезному, чем кража. — Его удивило, что Ауста ничего не рассказала коллегам. Естественная, казалось бы, реакция для человека с чистой совестью. Если тебе нечего скрывать, если телефон подбросили в твой почтовый ящик случайно, то почему бы не упомянуть об этом в перерыве на кофе? — Неужели она ничего вам не рассказала?

— Нет. Не представляю, о чем вы говорите. — И тут в голове у медсестры как будто включилась лампочка: — Подождите-ка… минутку. Уж не связано ли это как-то с той убитой девушкой? Той, о которой говорили в новостях, да? Там ведь, по-моему, упоминали мобильный телефон?