Харриет Уокер - Новая девушка

Краска и обои напомнили о моих растяжках. Интересно: если б хипстеры открыли заведение внутри моего тела, смогли бы они раскопать меня настоящую под слоями бывших реинкарнаций, под которыми я закуклилась?

Я знаю, что ты сделала…

Эта мысль заставила меня отступить назад и убрать руку с двери, которую я уже была готова открыть.

Не дури. Ты же не старая кошелка. До недавнего времени ты была фешен-редактором глянцевого журнала. Так входи же, твою мать…

Ник ждал меня у стойки бара с двумя покрытыми влагой бокалами, украшенными веточками розмарина. Он знал, что мне нравится запах розмарина — Лайлу мы тоже чуть не назвали Розмари. Я дотронулась до его руки — он повернулся ко мне, измученный заботами и предчувствующий что-то недоброе, и улыбнулся.

— Ты пришла… — Наклонился, чтобы поцеловать меня, обнял за талию, а потом обвел рукой помещение — вокруг сидели ничем не обремененные люди, пили пиво и разговаривали. — Помнишь?

И я… вспомнила. Короткий проблеск, похожий на сохранившееся на коже ощущение после того, как до нее давным-давно дотронулись, или на мелодию, которую не слышал уже много лет. Я могла напеть все песни с пленки, оставленной мне Винни, ни разу не услышав их.

Я узнала саму мизансцену, но не понимала, какова моя роль. Поэтому положила сумку на стул рядом с мужем и отправилась в туалет, где еще раз повторила сегодняшнюю мантру о том, что я ни за что не испорчу нам этот вечер.

Вернувшись, выпалила то, что больше всего занимало меня в тот момент, и почувствовала, как глаза мои наполнились теплой водичкой.

— Мофф дала Мэгги постоянную колонку. — Я села и отхлебнула из бокала. — Я раздавлена и не знаю, что делать. Наверное, должна порадоваться за нее, но меня тошнит от всего этого.

— Да, неприятно. — Ник обнял меня за плечи, но по его внешнему виду было незаметно, чтобы он расстроился. — Из тебя вышел бы отличный колумнист. Но ведь Мэгги будет теперь писать всего один материал в месяц, а все остальное время будет заниматься фрилансом. А ты будешь в редакции каждый день, вот. В самой гуще. Не забывай, что это все еще работа твоей мечты. Ничего ведь не изменилось.

— Они думают, что она лучше меня, — пробормотала я. — Она им больше нравится. Она хорошенькая и симпатичнее меня…

— Марго, только не начинай, — тон Ника сразу же изменился. — Тебе надо завязывать. Это плохо для твоего здоровья. Мэгги не настолько хороша, как тебе кажется. Она просто справляется с той работой, от которой ты временно освобождена. Когда вернешься — работа снова станет твоей и, будем надеяться, все обиды исчезнут. Они и должны исчезнуть, потому что Мэгги уже стала постоянным членом нашей компании, и у нее все так хорошо складывается с Тимом…

Он изучающе посмотрел на веточку в своем бокале и стал помешивать ею кубики льда.

— Я не понимаю, откуда у тебя взялась навязчивая идея относительно Мэгги… — Помолчал. — Хотя догадываюсь. Послушай, не хотел говорить об этом сегодня, но раз уж так… Я все знаю о Винни.

Все внутри меня заледенело, и его голос доносился до меня, как будто он был где-то далеко, а не сидел на соседнем стуле. Я перебирала бронзовые украшения на сумке.

— Чарльз рассказал, что в субботу видел тебя возле их дома. — Ник развел руками, демонстрируя таким образом свое недоумение. — А я думал, что ты ходишь на занятия с велотренажерами… Мне показалось, что тебе это очень нравится. Что ты делала возле их дома? Шпионила?

Я задержала дыхание. И услышав о том, что было известно Нику, расслабилась. На секунду, на какое-то короткое мгновение, мне показалось, что Винни все ему рассказала. Ведь она много раз грозилась сделать это. Обычно она говорила об этом по вечерам — доводила меня до того, что я начинала рыдать и умолять ее ничего не предпринимать.

Да, в прошлый уик-энд я была возле дома Винни. Я не хотела разговаривать с ней и не планировала звонить в ее дверь. Но меня тянуло к дому, в котором жила женщина, играющая такую большую роль в моей жизни. Я хотела посмотреть со стороны, изменилось ли в нем хоть что-то, появились ли на нем следы горя, заполнявшего его изнутри. И, может быть, мельком увидеть его жильцов и напомнить себе, что они обыкновенные люди, а не злые, мстительные пародии на людей, занимающие все мои мысли.

Чего Ник не знал — если не считать самого главного, — так это того, что мне приходилось собирать в кулак всю волю, чтобы не ходить туда каждый день, начиная с того самого дня, когда послание Винни положило конец нашей дружбе. И какая-то часть меня хотела этого — то, что произошло в субботу, оказалось бесполезным времяпрепровождением, ничего мне не давшим, а ведь я потратила шесть месяцев, копя силы, чтобы решиться на это. И вот я постояла под мелким дождиком, спрятавшись (по крайней мере, мне так казалось) за контейнерами для мусора в самом конце подъездной дорожки, не менее пяти минут, — пока не поняла, что тусклый и скучный дом не может предложить никакого утешения ни мне, ни двоим людям, вынужденным существовать в нем как в ловушке.

— Ты что, общаешься с Чарльзом? — спросила я вместо ответа. Предательство Ника больно ранило меня.

Но почему? Ведь когда Винни кинула меня, ты видел, как сильно это меня расстроило. И почему ты ничего не сказал мне?

— Он сам написал мне, когда увидел тебя возле дома, — честно сказать, мне показалось, что он забеспокоился. — Ты ведешь себя довольно странно. Чего ты хотела этим добиться?

Я вздохнула и вытащила телефон.

— Ничего. Не знаю… Глупая идея. Может, двинем в ресторан, а? Я только позвоню Мэгги и проверю, все ли в порядке дома.

Но когда я стала искать в телефоне номер Мэгги, Ник протянул руку и остановил меня. Глаза у него были серьезные и любящие.

— Всё там в порядке. Кончай волноваться. Мэгги наверняка смотрит телик и поглощает чипсы.

Этого от нее вполне можно было ожидать. Она больше всего любила броситься на пышные подушки на нашем диване и воскликнуть, что они гораздо удобнее, чем у нее в квартире. А сейчас она наверняка прижала по-душку из органической шерсти к животу, как сделала как-то в воскресенье после бранча. И тут я почувствовала некое расположение по отношению к своей заместительнице. Но это продолжалось только до того момента, как я услышала следующую фразу Ника.

— Кроме того, она сказала, что у нее есть подруга, которая живет неподалеку и зайдет, чтобы составить ей компанию.

Надо признаться, постель Марго оказалась слишком удобной. Когда Мэгги открыла глаза, комната уже погрузилась в сумерки. Сев в кровати, она потерла виски. Почему-то подумала о Винни. Она что, просыпается и сразу же начинает думать о смерти Джека?

Мэгги и самой приходилось сталкиваться с горем и тяжелыми утратами, но ни одна из них не могла сравниться с трагедией, пережитой Винни. Бичер в своей жизни теряла бабушек и дедушек, пожилых родственников и старинных друзей своих родителей. Но все это происходило в рамках естественного течения жизни — печаль и чувство потери смягчались временем, неизбежной логикой возраста и неотвратимостью происходящего.