Кристина Ульсон - Мио-блюз

М. Б.:Да.

К. В.:И что теперь?

М. Б.:У нас перерыв. Мы заперли контору, и некоторое время она будет пустовать. Хельмер в оплачиваемом отпуске. Я восстанавливаю здоровье, а Люси временно работает в какой-то компании.

К. В.:Но вы хоть иногда видитесь?

М. Б.:Конечно. Иначе Белла очень бы расстроилась.

К. В.:Как вам кажется, вы будете снова вместе?

(Молчание.)

М. Б.:Это важно, учитывая все, что я рассказал?

К. В.:Не для самой истории. Но в чисто человеческом плане мне ужасно любопытно.

М. Б.:Это лишнее. Ваш предшественник Фредрик никогда не проявлял любопытства.

К. В.:Простите. Как все было, когда вы приехали домой? Я имею в виду убийства, в которых вас подозревали.

М. Б.:Эту проблему мы отчасти решили дистанционно, из Штатов. Шведская и американская полиции были вынуждены сотрудничать. Но кое-что, конечно, пришлось уладить уже дома.

К. В.:Трудно было убедить их, что Дидрик являлся соучастником преступлений?

М. Б.:Нет, ничуть. Хотя… разобраться в сумбуре вокруг Мио поначалу было трудно. Однако мы получили из копенгагенской больницы историю болезни Себастиана, сына Дидрика. Тамошние врачи подтвердили, что после выписки из больницы мальчик и месяца не мог прожить. Поэтому полиции пришлось признать, что ребенок, которого Дидрик и Ребекка выдавали в датской усадьбе за своего сына Себбе, на самом деле был кем-то другим. Они нашли в доме волоски, сделали анализ ДНК и установили, что волоски принадлежат исчезнувшему Мио.

К. В.:Но Мио, наверно, уже не исчезнувший?

М. Б.:Нет.

К. В.:Так что же случилось?

М. Б.:Когда произошла авария, в машине был еще один взрослый. Он-то и забрал Мио с места происшествия и обеспечил его безопасность.

К. В.:Полагая, что Люцифер по-прежнему его разыскивает?

М. Б.:Так он и разыскивал. Как раз тогда.

К. В.:А сейчас? Теперь Мио, надо думать, ничто не угрожает.

М. Б.:Верно.

К. В.:Тогда почему его прячут?

М. Б.:Его не прячут. Он живет с прекрасной приемной мамой, которая всю жизнь будет любить его как родного сына.

К. В.:Но… кто был в машине?

М. Б.:Да ладно, Карен. Вы сами-то как думаете, кто это был?

К. В.:Понятия не имею.

М. Б.:Плохо.

(Молчание.)

К. В.:Может, Ракель Миннхаген, а?

М. Б.:Кто же еще. Обстановка в Стокгольме накалилась, и она уехала в Данию. Дидрик не слишком ей обрадовался. Тогда они как раз ехали в Каструп. Он хотел отправить ее в Испанию. Очевидно, у нее там были друзья, у которых она могла спрятаться.

К. В.:Откуда вам все это известно?

М. Б.:Я разговаривал с ней. В отличие от полиции. Они до сих пор думают, что из детского сада мальчика похитил Дидрик или Ребекка, но мне все равно. В Швеции Ракель была Саре единственным настоящим другом. Она сделала для Сары и Мио очень много хорошего. А что потом Дидрик и Ребекка втянули ее в свой убийственный цирк, так я не считаю, что это ее вина.

К. В.:Значит, полиция не знает о ее причастности?

М. Б.:Нет, и не узнает. Так я и сказал Наде, воспитательнице, которая видела, как Ракель увела Мио. Ракель тяжело переживала случившееся. Ведь она просто желала Мио добра. И отнюдь не случайно устроилась на работу в “Тролльгорден”. Хотела помочь Саре и держала Мио под присмотром, а Дидрик узнал об этом от Сары и использовал, когда понадобилось похитить ребенка. Потом Дидрик звонил ей, требуя помощи во всем, к примеру, в том, чтобы спрятать труп Элиаса, а потом поместить его в мою машину. Если бы она не выполняла его требования, ее бы посадили за похищение Мио.

К. В.:Она в Испании?

М. Б.:Нет, здесь, в Стокгольме. Учится. Когда все улеглось, она вернулась из Испании, и мы устроили так, что Мио был передан властям, без упоминания о ее причастности. Полиция тысячу раз спрашивала, где был Мио после ДТП и до того дня, когда вдруг очутился совсем один на лестнице полицейского управления. Я пожимаю плечами и говорю, что не знаю.

К. В.:Простите, он очутился один на лестнице полицейского управления? В газетах писали…

М. Б.:Там писали, что полиция, проведя огромную работу, отыскала пропавшего Мио. Знаю. Но на самом деле было иначе.

(Молчание.)

К. В.:У меня еще два вопроса.

М. Б.:Выкладывайте.

К. В.:Я не понимаю, как они ухитрились положить Элиаса в ваш багажник. Вы не запираете машину?

М. Б.:Запираю, конечно, однако опытный сыщик вроде Дидрика в два счета откроет такой замок. Только не спрашивайте как.

К. В.:И призовой вопрос: кому отдали Мио?

М. Б.:Ну, как сказать отдали… Он у подруги Бобби. Бобби никогда бы не признали в качестве приемного родителя, но его подруга совсем другая. Она из тех, кому доверяют. Мио узнал ее, хотя они не виделись больше года. Ему нужен именно такой человек, как она. Который знает его историю, знает его корни.

К. В.:А Борис?

М. Б.:Хм, это уже лишний вопрос. У Бориса все хорошо. Но где он, не скажу.

К. В.:А… “порше”?

М. Б.:Отправлен на слом. Я купил себе “мазерати”. Он куда лучше.

К. В.:Значит, все хорошо, что хорошо кончается?

М. Б.:Хорошо, насколько это возможно. Мы живы-здоровы. И это, пожалуй, главное.

К. В.:Вот как. Пожалуй, вы все же можете измениться, невзирая ни на что?

(Молчание.)

М. Б.:Нет, я в это не верю. Ни капельки, если честно.

Флемингсберг — южное предместье Стокгольма.

“Глобен-Арена” — построенная в 1989 г. 85-метровая арена, крупнейшее сферическое сооружение в мире, место проведения концертов и спортивных мероприятий.

Норрланд — историческая область в северной Швеции.

Сольна — район в пригороде Стокгольма.

“История любви” — фильм, снятый в 1970 г. американским режиссером Артуром Хиллером по роману Эрика Сигала (1937–2010).

Орста-Хавсбад — курортный поселок примерно в 30 км от Стокгольма.

Стрёмстад — шведский город (Бохуслен) в 25 км от границы с Норвегией.

Евле — город в центральной Швеции, на берегу Ботнического залива.

Юрсхольм — фешенебельный район Стокгольма.

Пальме Улоф (1927–1986) — премьер-министр Швеции в 1969–1976 гг. и с 1982 г.; председатель Социал-демократической партии Швеции; убит, преступник так и не найден.

Имеется в виду открытый в 2000 г. Эресуннский мост, соединяющий Мальмё с Копенгагеном.