Ремигиуш Мруз - Безмолвная

— Спасибо за заботу, — миролюбиво сказал Рейманн. — Но и в самом деле ничего особенного не произошло.

Я глянул в сторону разбитой рамы, а он, пожав плечами, пояснил:

— Мы с женой устанавливали новую книжную полку, хотя, безусловно, «ИКЕА» сама должна присылать работников для сборки таких вещей.

В окрестностях не было ни одной «ИКЕА», но это не имело значения. Роберт ясно давал мне понять: «Закрой глаза на то, что увидел, и все будет в порядке».

Я с трудом проглотил слюну, пытаясь предугадать, как далеко он может зайти, и прикидывая, что я сам в состоянии сделать.

Его широкие плечи и отчетливо выраженная мускулатура не оставляли сомнений — справиться с ним у меня нет ни малейшего шанса. К тому же под рукой у меня не было ничего, что можно применить в качестве оружия. Когда, услышав звон разбитого стекла, я выскочил из машины как на пожар, то не думал даже, что для борьбы с этим «огнем» понадобится не огнетушитель, а целая команда пожарных.

— Ну, еще раз благодарю за участие, — делано вежливо добавил Рейманн. — Если б все люди были такими внимательными, как ты, тогда, может, на свете случалось бы поменьше несчастий.

— Возможно.

Он снова усмехнулся. Я старался заглянуть ему через плечо, но внутренность виллы скрывал мрак.

— Откуда ты пришел? — поинтересовался Рейманн.

Я плохо ориентировался в местных окрестностях и потому ответил не сразу, что только усилило его подозрительность.

— Из Поберова, — после небольшой заминки ответил я, вспомнив название одного из районов, входящих в состав Ревала.

— В отпуске?

— Да.

— Надолго?

— На недельку… может, чуть больше.

— В отеле или пансионате?

— В пансионате. В общем, это недалеко…

К счастью, он не спросил в каком. Но в случае чего я готов был выдать название одной из морских птиц. В окрестностях их было полно — от альбатросов до бакланов.

— Один приехал?

— Да. Надо немного отдохнуть. В том числе и от семьи…

— Понятно.

Рейманн понимающе глянул на меня, а я соображал: то ли он расспрашивает меня для того, чтобы поддержать видимость легкого, невинного общения, то ли прикидывает, сможет ли кто-то заметить мое исчезновение.

— Иногда вечером прогуливаюсь туда и обратно.

— Неудивительно. Восхитительные места.

— Это правда.

— Но будь осторожен, входя на частную территорию.

— Я не знал, что…

— Конечно, надо бы нам поставить какое-нибудь ограждение, — сказал Рейманн, придав голосу виноватые нотки. — Но мы не хотим портить картину.

— В целом вас можно понять.

— Впрочем, на пляже есть щит с информацией. Вероятно, в такой темени ты его не заметил.

Я кивнул, ощущая, как пересыхает у меня в горле. В нашем разговоре было что-то тревожное. Как будто каждое движение, каждое слово таили в себе угрозу.

Я взял себя в руки. Надо узнать, что с Кассандрой, и постараться как-то ей помочь. Но каким образом это сделать? Можно было уйти, а затем заявить в полицию — по сути, это являлось единственно возможным выходом. Однако в итоге такое могло окончиться трагично не только для меня.

— Точно всё в порядке? — спросил я. — Или я все-таки могу чем-то помочь?

— Парень, — буркнул Рейманн и презрительно фыркнул, — тебе нечем заниматься ночами?

— В общем-то, нет.

— В таком случае дам тебе наводку на хорошую харчевню в Поберове. Называется «Балтик Пайп».

— Интересное название.

— Не только название. Весь интерьер выполнен в стиле хай-тек. Тебе понравится! Днем кафе, а вечерами — коктейль-бар. Скажешь, что ты от Роберта Рейманна.

— И что, меня бесплатно накормят ужином?

Он рассмеялся, словно я сказал что-то забавное. Меня стал охватывать жар, хотя после захода солнца было прохладно.

— По крайней мере, одним, — подтвердил Рейманн. — Да что там, сейчас позвоню и скажу о тебе. Может, мне и самому удастся сегодня там побывать. Вот только приберемся с женой…

Я шагнул вправо и глянул в сторону дома. Собеседник тут же сделал то же самое, и улыбка исчезла с его лица.

— С ней всё в порядке?

— Ну, да. Порезала себе ладонь, но ничего опасного.

Мы несколько секунд молча глядели друг на друга.

«Это конец, — подумал я. — Представление подошло к концу. Или я сейчас сделаю то, что нужно, или через мгновение инициатива перейдет к Рейманну». Он уже перестал прощупывать почву.

— Ладно, — бросил Роберт. — Еще раз благодарю.

В третий раз. Более ясного сигнала, чтобы я сваливал, быть уже не могло. Я кивнул, как бы поняв его слова и приняв их к сведению, а потом повернулся в направлении, которое он указал мне взглядом.

— Так «Балтик Пайп»? — уточнил я.

— Ага.

— Посещу точно.

Я тронулся с места, пока так и не решив, что должен сделать, и мысленно внушал себе: «Холера! Человек с таким жизненным опытом, как у тебя, обязан уметь принимать быстрые решения в трудных ситуациях». При этом оставался словно парализованным.

Вдобавок ко всему, начав отдаляться от Рейманна, я допустил большую ошибку — повернул голову в направлении разбитой двери и увидел Кассандру, лежащую в большой луже крови. Остановился, словно пораженный громом, и, хотя тут же продолжил движение, Роберту хватило секунды, чтобы понять: я увидел слишком много.

Он мгновенно оказался сбоку от меня, делая широкий замах. Его кулак точно попал мне в висок. Удар эхом отразился в ушах, а боль импульсом прострелила голову.

Я потерял бы равновесие, не ухвати Рейманн меня за отвороты куртки. Стараясь прикрыть голову, я автоматически поднял руку, и это оказалось моей следующей ошибкой. Роберт воспользовался тем, что я раскрылся, размахнулся и нанес удар под дых.

Ударил он не сильно, но расчетливо. У меня перехватило дыхание, и раздирающая боль дала знать, что контроль над происходящим утерян.

Я свалился на землю, стараясь закрыться руками. Прилетел пинок. Рейманн не целился в определенные места. Он просто давал выход своей злости. Бил в голову, по туловищу…

Потом я почувствовал, что Рейманн меня поднимает.

— Ты ничего не видел. Понял?!

— Д-да…

Я был жалок. А ведь, ехав сюда, мнил себя скалой… Собирался помочь Кассандре вырваться из многолетнего кошмара, в котором она жила… Должен был стать ее избавлением…

Однако единственным, что я сумел сделать, стал бессмысленный, трагикомичный разговор с ее мужем.

Рейманн ударил меня в живот, и я согнулся пополам, зайдясь кашлем. После удара в горло почувствовал, будто что-то в нем разорвалось. Во рту ощущался металлический привкус, подействовавший на меня более парализующе, чем боль.

Это напомнило мне произошедшее у Млыновки. Именно там я в последний раз ощущал вкус крови во рту.

— Если трепанешь кому-нибудь, я тебя прикончу. Понял?

Мне не хватало воздуха, чтобы отозваться. Но было понятно: чтобы не было новых ударов, нужно хоть что-нибудь выдавить из себя.