Ремигиуш Мруз - Безмолвная

Дамиан молчал — и такой его ответ был для меня, пожалуй, самым болезненным из всех возможных. Я понимала: мне придется принять все его упреки. Это была цена, которую мне предстояло заплатить за свои недомолвки.

— Зачем все это? — спросил он наконец.

— Я все тебе объясню…

— Ладно, начинай.

— Хотела бы, но…

— Что «но»? Нужно остановиться в отеле и поговорить за бокалом вина?.. Нет, это разговор, не терпящий отлагательств.

Он был прав. Хотя я многое отдала бы за то, чтобы глотнуть сейчас просекко. Мне казалось, что после всего случившегося алкоголь перестал действовать. Адреналин ускорил обмен веществ, полностью отрезвив меня.

Хотя на самом деле было иначе. Неважно, как я себя ощущала, но вести машину мне было нельзя еще несколько часов. То есть, если б нас остановила полиция, а я была бы за рулем, все могло закончиться печально. Ну и потом, просто увидев наши лица, ни один полицейский не отпустил бы нас, пока не узнал, что с нами случилось.

— Ты очутилась в Велькопольске, — напомнил Вернер. — На этом закончилась последняя запись.

— Да.

— Когда это было?

— Вскоре после того, как я дала показания на Каймана.

— Они напали на твой след?

— Нет, но… — Я глубоко вздохнула. — Мне постоянно казалось, что меня отделяет от этого всего лишь один неосторожный шаг.

Дамиан кивнул.

— Я постоянно ощущала нависшую надо мной опасность, Тигр. Беспрерывно!

— Понимаю.

— И память о том, что случилось…

Вернер молчал. На хмуром небе его жизни наверняка ходили точно такие же мрачные тучи. Он отлично понимал меня.

— Оно разрушило все мои планы…

Дамиан убрал локоть с дверцы и, откинувшись на спинку сиденья, глянул на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что я видела свою жизнь лишь сквозь призму тех событий и связанного с ними страха. Понимаешь?

— Конечно.

— Все, что я делала, было обусловлено именно этим. Любая мелочь просчитывалась…

— И на чем основывались расчеты?

— На стремлении обеспечить себе безопасность. Это стремление овладело мной, приведя на грань сумасшествия… А может, я и вправду сошла с ума?

Я надеялась, что он улыбнется и скажет, что это точно; мол, человек в здравом уме вряд ли придумает такой план. Но Дамиан молчал.

— Стала изучать психологию бизнеса, — продолжила я.

— Окончила?

— Да.

— А я сошел с дистанции. Не стал магистром…

— Знаю. Я старалась отслеживать все, что с тобой происходит…

— И ни разу не пробовала связаться? Дать знать, что жива? Сообщить, что с тобой всё в порядке и ничто тебе не угрожает?

— Я думала, что…

— Что?

На заднем сиденье беспокойно дернулся спящий Войтек, и я поняла, что мы заговорили громче, чем нужно. Вернер, извиняясь, приложил ладонь к груди и снова уставился перед собой.

— Думала, что ты поймешь это после прослушивания записей, — продолжила я. — Поэтому сделала их для тебя, Верн.

— Результат оказался обратным ожидаемому. Неразберихи в моей голове стало еще больше, чем раньше.

Некоторое время мы ехали в молчании. Меня оно смущало. Мне нужно было удостовериться, что Дамиан, несмотря на его заявления, все понимает — просто хочет услышать это от меня.

— Я жила с чувством постоянной опасности, — повторила я. — Знала, что люди Каймана продолжают меня преследовать. Более того, наблюдают они и за тобой. Один безрассудный шаг с моей стороны мог погубить нас обоих.

Вернер потер виски — и еле сдержал стон.

— Подожди, — буркнул он. — Если я правильно тебя понял, то, получается, совершенно не так оценивал ситуацию?

Теперь уже я не поняла, что он имеет в виду.

— Выходит, мне противостояла не полиция? — спросил Дамиан.

— Нет.

— Выходит, за прошедшие годы с ее стороны не было никаких злоупотреблений и должностных преступлений, никаких уклонений от выполнения служебных обязанностей, ничего не замалчивалось и не пряталось под сукно? И ни один полицейский не связан с твоим исчезновением?

Он ждал от меня подтверждения, но я не могла этого сделать.

— Я не прав?

— Прав. Но есть еще кое-что…

— Что?

— В полиции был «крот» — человек, работавший на Каймана. Обо мне дознались именно благодаря ему. Я допускаю, что и сегодня он продолжает носить мундир. Может, даже получил повышение. Поэтому я не могла рисковать, Тигр. Установление контакта напрямую с тобой или Прокоцким могло привести к трагическим последствиям.

Я собиралась продолжить, но заметила, что Дамиан морщит лоб.

— Что с тобой?

— Кажется, мне известно, кто «крот». Фамилия «Фалков» тебе о чем-нибудь говорит?

— Нет.

— Это он помог мне удрать из отеля в Хжастовицах, — пояснил Верн и со свистом выдохнул. — При этом предупредил, чтобы я никому не доверял.

«В этом есть смысл», — признала я про себя.

— И что он в результате получил? — задумчиво произнес Дамиан. — Ведь…

Когда он умолк, я поняла, что в голове у него выстроилась логическая цепочка.

— Что ж, — заключил Верн. — Эти люди узнали, что ты попытаешься сделать.

— Да.

— И поняли, что лучший способ добраться до тебя — идти по моему следу. Что рано или поздно я выведу их на тебя. Поэтому и помогли мне.

Я кивнула. Дамиан повернулся и наконец-то посмотрел на меня так, как должен был смотреть, — с сочувствием, без осуждения. Видимо, до него дошло, что все это время я чувствовала спиной дыхание людей Каймана.

— Все нормально? — спросил он.

— Да. То есть…

Сделав паузу, я потрясла головой. В затылке отдалась боль.

— Сама не знаю. Мне страшно представить, что ты находился совсем рядом с этими людьми…

Дамиан задумался. Потом произнес:

— Всё уже в прошлом. Ты позаботилась об этом, направив меня к морю. Даже если они в какой-то момент напали на мой след, то потеряли его по дороге.

Я глянула на датчик уровня топлива. Судя по нему, нам нужно было где-нибудь заправиться впрок. Рисковать нельзя: даже такая мелочь, как вынужденная остановка на трассе, станет для нас проблемой. Ведь мы оба выглядели так, словно побывали в клетке с дикими зверями.

Неожиданно я почувствовала на своей руке, лежащей на рычаге переключения передач, ладонь Дамиана. Глянула на него — и сразу же перевела взгляд обратно на дорогу.

— Мы справимся, — успокаивающе сказал он.

— Знаю.

Впереди вспыхнул яркий свет фар встречного автомобиля и стал быстро приближаться к нам. Его водитель поздно переключил дальний свет на ближний, и я, на мгновение ослепнув, сбавила скорость.

— Хочу услышать обо всем, — тихо произнес Дамиан. — О том, что с тобой происходило, о твоем плане, о каждом его шаге и этапе…

— Дай мне минуту, — попросила я, заставив себя улыбнуться. — Мне надо собраться с мыслями.

— Ты собираешься с ними на протяжении последних десяти лет, — заметил он с иронией, которую я сразу уловила. — И видишь, что из этого вышло?